Великие битвы великой страны - Сергей Алексеев

– Спирт?

– Так точно! – гаркнул полковник. – Пьем и терпим, ваша светлость.

Отбросил Кутузов флягу. Подошел, взял офицера за ухо.

– Э, чужим умишком живешь! Слова повторяешь. Кто разрешил? – Пальцем сунул на флягу. – Что тут, питейный дом?!

Строг оказался Кутузов. Для острастки другим тут же приказал уволить полковника в тыл. К тому же без пенсии.

Струсили офицеры. Ты смотри, она и вправду водичка злая.

Деликатесное блюдо

Отступает французская армия. Полк за полком, полк за полком. Бесславно идут к Смоленску. Самым последним отходит Мюрат.

Мюрат не только маршал французский, но еще и король. Было в Италии королевство – Неаполитанское. Захватили его французы. Отдал Наполеон королевство своему любимцу – Мюрату. Стал Мюрат королем.

Ночевал Мюрат со своими полками у Можайска, в городе Верее. Подошли сюда русские. Решительным штурмом ворвались в город. Две тысячи французов было убито. Полторы тысячи сдалось в плен.

Вошли солдаты в тот дом, где ставка была Мюрата. Осмотрелись – нет, не видать Мюрата. Маршал сбежал. Бежала и свита. Покрутились солдаты, наиболее шустрые – шмыг на кухню. Интересно, чем короли питаются. Яства, считай, заморские. Блюда невиданные, деликатесные…

На кухне плита распалена. Ножи, сковородки, кастрюли. Дозревает обед королевский. То-то попали солдаты вовремя!

Сгрудились они у плиты, крышку сняли с большой кастрюли. Наваром дыхнул пар. Ударили в нос непривычные запахи.

– Ну, что там, что там в сием сосуде?

– Уха из диковинных рыб?

– Из горных козлов солянка?

– Суп из нутра лебедей?

Запустили солдаты половник в кастрюлю, притихли – тащат здоровую кость, мясо при ней болтается.

– Оленины кус?

– Говядины кус?

– А может, что-то досель не виданное!

Вдруг видят солдаты – под лавкой лежит копыто. С подковой.

– Ба, да это же конь!

Потянули снова солдаты кастрюльный запах – конячий, смердячий дух.

Обалдели солдаты:

– Такое-то королю!

Бросились к печке. Тащат шипящий противень. Чудо какое-то жарится.

Смотрят солдаты:

– Братцы, так это же кот! Морда, гляди, кошачья!

Рассмотрели солдаты. И правда. Вот и хвост в стороне валяется.

Рассмеялись солдаты:

– Тощий кот и копыто! Ну, братцы, худо пришлось французам, раз такое к столу короля деликатесным выходит блюдом.

Отступает французская армия. Как зверь, огрызается. Сил у французов еще немало. Еды у французов мало.

Свечи едят вместо сала. Порох заместо соли. За конский навар дерутся.

Погнал их Кутузов по той же дороге, по которой наступали они к Москве. Места же здесь разоренные. Сами французы тому виной. Вот и прибыли дни расплаты.

Однако это только начало. Расплата еще впереди.

Глава пятая Небо. Поле. Полозьев скрип

Награда

Еще до того, как разгорелась Бородинская битва, в дни, когда русская армия отступала, к князю Петру Багратиону неожиданно явился подполковник Ахтырского гусарского полка Денис Давыдов.

Багратион Давыдова знал давно – когда-то Давыдов служил у него адъютантом, – он принял его сразу и очень приветливо.

– Ну, рассказывай, выкладывай. Начальство обидело?

– Нет, – усмехнулся Денис Давыдов. – Вот какую имею мысль.

И стал говорить о французской армии. Мол, растянулась армия на сотни и сотни верст. От самого Немана через всю Россию тащатся к ней обозы, идут подкрепления, порох, ядра везут.

– Верно, – бросает князь Петр.

– Надо, ваше сиятельство, оставить у Бонапарта в тылу наши конные отряды. Пусть они обозы и мелкие части щупают. Будет немалый урон врагу. Прошу казаков и гусар – докажу.

Пошли они к Кутузову. Главнокомандующему идея понравилась. Распорядился он выделить Давыдову 50 гусар и 80 казаков.

Так возник первый партизанский отряд. Русская армия отошла дальше, а Денис Давыдов ушел в леса.

Много прославленных имен среди командиров партизанских отрядов: офицер Сеславин, простой крестьянин Герасим Курин, рядовой гусар Федор Потапов, по кличке Самусь, сельский староста Стулов, солдат Еременко, отставной майор Емельянов – в прошлом крепостной крестьянин, ветеран суворовских войн, произведенный за геройство Суворовым в офицеры.

Как-то в какую-то итальянскую часть приехал из штаба Наполеона посыльный. Тут-то зашел разговор и еще об одном русском герое, о молодом штабс-капитане артиллерии Александре Самойловиче Фигнере.

Лихость в Фигнере потрясающая. Он и в бою всегда впереди, и в походах не знает устали, и на расправу с врагом жестокий, но и в разведку без страха ходит.

Фигнер даже в Москву к французам ходил, переодевшись, правда, крестьянином.

Много зла причинил Фигнер со своим партизанским отрядом французам. Слух об отважном штабс-капитане даже дошел до Наполеона. За поимку Фигнера император назначил большую сумму.

Приехавший к итальянцам из наполеоновского штаба офицер привез особую весть – где-то здесь, в местных лесах, скрывается Фигнер.

Заволновались итальянцы. И страшно, и вот бы прославиться – взять и поймать злодея. Вот бы сюрприз императору. К тому же… награда.

– Поймаем его! – кричат итальянцы. – В наших же жилах римская кровь!

Собрались одни офицеры. Рядовых с собой не брали. Не хотели делить богатства.

Подумал посыльный и тоже решил поехать. Интересно, что из того получится. А вдруг…

Тронулись итальянцы. Рыщут они по соседнему лесу. Нет, не видно партизанских примет. Направляются в лес, что подальше. И там все спокойно и тихо. Едут верст за десять в крутые балки. И там неудача.

Не хочется им возвращаться с пустыми руками домой. Да день на исходе. К тому же устали. И есть хочется. И дорога домой неблизкая.

«Да, пора бы домой», – понимает и Наполеонов посыльный. Да только в эту минуту что-то, как назло, за язык его дернуло.

– А не там ли они, вон за полем, в дубовой роще?

И офицеры о том подумали. Решили:

– Ну ладно, последний заход.

Дотащились они до дубовой рощи. И правда – вот он, свежий след от лошадиных копыт.

Поднялся дух в итальянцах.

– В наших жилах римская кровь! Вперед!

Втянулись они своей офицерской колонной в лес.

И вдруг слева и справа налетели на них партизаны.

Крики, свисты, стрельба…

Туда итальянцы, сюда, да где там – они в окружении.

Согнали партизаны плененных в кучу. Стоят они, по-итальянски носы повесив. А где же тот, Наполеонов посыльный?

Смотрят – стоит он в первом ряду партизан, ручкой им нежненько машет:

– Приветствую вас, господа офицеры! Будем знакомы – штабс-капитан Александр Самойлович Фигнер.

Василиса Кожина

Баба есть баба. Впрочем, не всякая.

Василиса Кожина была женой деревенского старосты. По-бабьи она проворная. В избе чисто, дети накормлены, скотина в хлеву в довольствии.

Да не только этим Кожина славилась. Муж у нее хоть и староста, да то ли с ленцой, то ли просто не очень проворный мужик. Вот и сложилось так, что по всяким делам крестьяне ходили не к старосте, а к женке ленивого Кожина.

Оказалась старостиха первой в селе фигурой.

Баба она дородная, баба она степенная. И посмотреть на такую приятно, и услышать умный совет.

В общем, довольны крестьяне. Жаль, что женщин в старосты не избирают.

И вот накатилась война с французами.

Бегут к Василисе крестьяне:

– Как же нам быть?

– Бить нежданных, непрошеных, – отвечает им Кожина.

Смотрят мужики на нее недоверчиво. Не шутит ли баба?

– Что же мы – войско?

– А где ружья?

– Где сабли?

Короче, впервые совет Василисы был для крестьян ничто. Посмеялись, и только.

Тогда собрала Василиса баб помоложе. Создался женский отряд. Без ружей, без сабель. Вилы, простые рогатины – вот все, чем богаты бабы.

Уходят крестьянки в соседний лес. Смеются крестьяне:

– Аники-воины!

– Бонапарту схватите в плен!

Впустую, конечно, ходили вначале по лесу бабы. Но вот наступил день, когда поймали они француза. Тянут трофей в село.

Глянули мужики, так и ахнули. Ходят вокруг француза, смотрят, не верят своим глазам:

– Гляди, настоящий!

– С усами!

– И сабля, смотри, была. И ружье!

Висит оно теперь на плече у Кожиной. Сабля у рыжей молодки в руках.

Торжествуют сельские женщины:

– Ага!

– Не верили!

– Вот вам мужская работа!

– Ну, посмотрели? – спросила Кожина. – Теперь собирайтесь, очередь, значит, ваша.

– Подумаешь – раз повезло!

– Скопом штуку одну споймали.

– Ну меньше, ну больше одним – французская армия от этого, что ли, убавится?!

– Дурни! – ругнулась Кожина.

После первой удачи дело у женщин пошло успешнее. Второй, третий, четвертый француз попался.

Ружьишками женщины обзавелись. Василиса Кожина ходит теперь в шинели. Сабля гусарская сбоку висит.

Отводят женщины пленных в уездный город Сычевку. Слава о них гремит.

Задумались теперь мужики. Завидно им, глядя на женщин.

– Эх, зря мы тогда не поверили!