Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Сандаловое дерево - Элли Ньюмарк

Сандаловое дерево - Элли Ньюмарк

Читать онлайн Сандаловое дерево - Элли Ньюмарк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 ... 74
Перейти на страницу:

Я побарабанила по книге, поерзала в скрипучей качалке. Билли и Рашми разразились своеобразной перепевкой какой-то индусской песенки… зазвенели браслеты. Я представила, как наша айя кружится по кухне, подхватив на руки Билли. Снова открыла книгу. Полистала. Нашла стихотворение с обращением и подписью.

Желанный мой,Луна омоетСиянием твое лицо,Мою печальную любовьИ радости кольцо.Луна накроетНас своим крылом,И мрак отступитВ эту ночь.

Твоя Фелисити

Сентиментально. А почему бы и нет? Юная Фелисити влюбилась. Наверняка она могла поставить на обложке свое имя. Писательство считалось неподобающим занятием для леди, и публикация стала бы полнейшим конфузом. Увлечения такого рода несли на себе печать принадлежности к «синим чулкам». Обычно викторианские леди издавались анонимно, но Фелисити обычной не была, и я даже удивилась немного, что она сохранила верность условностям. Удивилась, а потом поняла. Фелисити умерла. Сборник издал кто-то другой.

Река на солнце блестит,Как цепь золотая.Затейливой нитью бежит,Красотой восхищая.Но что значит все золотоМира в сравненьиС солнечным бликомВ ее золотых волосах.

В ее золотых волосах? Но почему Фелисити написала любовное стихотворение женщине? И тут я вспомнила название — «Собрание Стихотворений Леди и Джентльмена, 1857».

Я прочла еще одно.

Люблю загадки и спрошу:Что за чудо нас связало,Былое с будущим смешало?Что за тайна древних летСбережет любовь навек?По ту сторону могилыБудем вместе, будем живы.

И еще:

Тайна ведома мне одна,Как весна стара она и юна.Я об этом так долго молил,О даре, что все злата затмил.

Фелисити и ее любовник писали стихи как послания друг другу. Я вспомнила, как Адела жаловалась, что Фелисити не показывает послания от возлюбленного. По ее словам, любовник Фелисити жил в Англии и говорил на английском, то есть был таким же человеком Викторианской эпохи, как и она. О своей беременности Фелисити сообщила ему посредством викторианской загадки, и он ответил так же. Несмотря на скандал, оба радовались беременности. Но как вся эта история стала книгой? Я вернулась к первой странице.

Вы джентльмен,И потому,Задев меня рукой,Вы отступили,Словно я сама огонь.Нужны ли правила, мой сэр?Ведь это чистая любовь.

Он ответил:

Я не свободен в том,Что должно уважать мужчине.Контракт мне воли не дает,Но сердце рамкам не подвластно.И вашей дружбе я так рад,Как ветру в жаркий день.Пусть дела нет мне до других,Однако вам признаюсь я:Я не могу дышать без вас,Моя миледи Х.И Эрос ум похитил мой.Возможно ли такое?

Для викторианцев само упоминание Эроса было непристойным. Даже в Англии. А в Индии, где расовые и кастовые проблемы куда сильнее, где бушует мятеж сипаев, подобная смелость сродни безумию — а для женатого человека, каким он был, особенно. И тем не менее эта книга, похоже, полный отчет об их тайном романе. Какое безрассудство!

Возлюбленный мой сэр,Лицо я нынче увидала вашеВ саду среди цветов.Волшебная луна царила там,Но свет ее в тот миг померк,Любовь затмила все светила.И сердце понеслось куда-то,Когда коснулись вы меня.

Последнее слово осталось за ним:

Моя ЛюбовьУшла.Я плачу.Я тону.И телом и душоюЯ погружаюсь в тьму.И лишь одноНе позволяет умереть.Дитя.Он жив!И этим смертьМы обманули.

Но обманули ли они смерть? Выжил ли их ребенок? Я перевернула книгу и внимательно осмотрела прекрасный переплет из хорошей, мягкой кожи. Сделано профессионально, но кем?

Эти давно умершие женщины подталкивали, подгоняли меня к дальнейшим поискам. И первым местом для исследований я наметила зал в клубе, известный как Кабинет, где одну стену занимали книги.

Вечером мы с Мартином отвели Билли к Лидии в «Сесил» и вместе отправились в клуб.

Глава 40

У стойки бара мы обнаружили Уокера, он заправлялся индийским пивом и толковал о политике с каким-то военным, из ушей которого торчали седые волосы. Подойдя ближе, мы услышали, как Уокер говорит:

— Прежде чем все закончится, может погибнуть до миллиона человек. Во всяком случае, меня это не удивило бы.

Мартин похлопал его по спине, и тот обернулся:

— А, вот и мой собутыльник. Сегодня, ради разнообразия, со своей очаровательной женушкой.

Военный с явным облегчением извинился и поспешно откланялся. Интересно, долго ли Уокер терзал его, подумала я. Мы сели на ротанговые барные табуреты и сделали заказ.

— Я тут только что говорил старине Кромли, что перемещению подлежат более двенадцати миллионов человек. Представляете? Тысячи бездомных семей тянутся по пыльным дорогам со всем своим скарбом — мусульмане по одной стороне, индусы по другой. Кто-то бросает оскорбление или камень — и такое начинается, что не приведи господь.

— Это все агитаторы. — Мартин прикурил «Абдуллу» — для меня, потом биди — для себя. — Положение было бы много спокойнее, если бы людей не баламутили экстремисты.

Уокер кивнул:

— Начинается с ссоры между соседями, за ночь ненависть разгорается, и на следующий день убивают корову. Проходят еще сутки, и вот тот, кто зарезал корову, возвращается домой и узнает, что его дочь изнасиловали. Еще день-два — и насильника находят с перерезанным горлом. Неделю спустя весь город уже в огне и подзабытая межплеменная ненависть раздувает пламя.

— Как сказал Конфуций, прежде чем ступить на дорогу мести, вырой две могилы. — Мартин положил локти на стойку, соединил кончики пальцев домиком и посмотрел на меня с видом мудреца.

Официант принес напитки.

Я сделала глоток джина и торопливо затушила сигарету:

— Пойду в Кабинет, пороюсь в книгах.

— Боюсь, современного там немного, — заметил Уокер. — Подшивки «Панча» и «Татлера», несколько романов Райдера Хаггарда да прошлогодние газеты.

— Люблю старые книги. — Я подумала про дневник из дупла. — В конце концов, все, что у нас есть, это наши истории.

Мартин пристально посмотрел на меня, и я подумала, что, может быть, ляпнула что-то не то, либо изрекла нечто глубокомысленное, либо сморозила глупость. Он взял стакан, а я соскочила с табурета:

— Вы уж тут решайте вдвоем, как достичь мира во всем мире. Скоро вернусь.

Остановившись у раскрытых двойных дверей, я вдохнула запах сигаретного дыма и старой кожи. На стенах — написанные маслом картины, головы животных с остекленевшими глазами и выцветшие фотографии в потертых рамках. Потрепанные книги, пыльные вазы, блеклые вышивки, старинные украшения и всевозможные безделушки на полках. Комната буквально пропиталась запахом Викторианской эпохи, и я, переступив порог, почувствовала себя спелеологом, проникшим в пещеру в поисках спрятанных сокровищ.

Помещение было просторнее и обставлено богаче, чем казалось из вестибюля. Кроме занимающего центральное место бильярдного стола здесь имелись и карточные столики, и кожаные кресла, и маленькие скамеечки для ног. Повсюду узоры, кисти, фризы; высокое окно завешено тяжелой, со складками, портьерой из синего бархата. Повернувшись спиной к собравшимся у бильярдного стола мужчинам, я прошлась взглядом по выставленным на полках старинным вещицам. Табличка на одной из полок предупреждала: ПРОСЬБА АРТЕФАКТЫ НЕ ТРОГАТЬ. Рассматривая разношерстную коллекцию древностей, я мельком подумала, что коричневый чехольчик для чайника смотрится довольно убого рядом с наволочкой, искусно расшитой цветами ежевики и манго. А ведь Адела упоминала где-то, что расшивает наволочки! Я провела пальцем по красновато-пурпурному лепестку лотоса — может быть, его вышили на моей веранде?

На пакетике-саше, все еще хранившем едва уловимый аромат лаванды, лежала черно-белая брошь-камея с женским профилем. Рассматривая его — выразительный нос, сильный подбородок, твердые черты, вырезанные в холодном камне, — я думала о наброске со всадницей в юбке-брюках. На другой полке выстроились пожелтевшие фотографии в серебряных рамках: хмурые люди в строгих, застывших позах определенно чувствовали себя стесненно. В памяти всплыли слова Петал: «Что там за старичье на фотографиях, никто уже и не знает». Я взяла снимок в серебряной, с завитками, рамке, запечатлевший малыша в свитере поверх длинной белой рубашки с искусной вышивкой по вороту и низу. Вот только с типичным английским ребенком, голубоглазым блондином, у него не было ничего общего. Это явно был индиец — черноволосый, темноглазый, с ослепительной озорной улыбкой.

1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 ... 74
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Сандаловое дерево - Элли Ньюмарк торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться