Ржавчина - Алексей Калугин

Он по-прежнему лежал на земле. Но он все еще был жив. И это уже было странно.

Комок переплетающихся трубок висел над ним, застыв в стремительном броске. Капля слизи, а может быть, крови, сорвавшаяся с конца одной из трубок, зависла в сантиметре от носа сталкера. Григ осторожно поднял руку и взял ее двумя пальцами. Капля была холодная и твердая, как сухая горошина.

Сталкер отщелкнул каплю в кусты, откатился в сторону и поднялся на ноги.

Мир застыл, будто оцифрованное изображение.

Не было ветра. На кустах не шевелился ни единый листик.

В нескольких метрах от сталкера стоял с выброшенными вперед руками бомж. А из ладоней его тянулись длинные, извивающиеся трубки.

Григ сделал два шага назад и нашел Виолетту. Машинка тоже неподвижно стояла на месте.

Миг обратился в вечность.

А может быть, это вечность съежилась до размеров мгновения?..

Впрочем, какая разница.

Григ поднял с земли катану, взялся обеими руками за рукоятку и рассек острием воздух. Если он и нарушил при этом какие-то основополагающие физические законы, то внешне это никак не проявилось.

Ну, что ж…

У него был шанс, которым глупо было бы пренебречь. Во всяком случае, он сам так считал. Быть может, потом он всю оставшуюся жизнь будет жалеть о содеянном. Но это будет потом. А сейчас Григ знал, что ему делать.

Он поудобнее перехватил рукоятку меча и принялся за работу…

…Капли дождя стучали по пластиковому подоконнику.

И вдруг монотонный стук разбивающихся капель исчез.

Григ поднял руку и двумя пальцами взял одну из повисших в воздухе капель. Она была холодная и твердая, как сухая горошина. Григ покатал каплю между пальцами, улыбнулся и кинул ее за окно.

И снова дождь застучал по сломанному подоконнику, по мокрому кирпичу…

…Сталкер махал мечом, как неистовый самурай, в одиночку ворвавшийся в самую гущу врагов.

Казалось, он сам не понимает, что делает и для чего это нужно.

Ладно, пусть кто-нибудь другой, поумнее, объяснит ему это.

Ну?..

…Услыхав шорох за спиной, Григ обернулся. И невольно улыбнулся, увидев стоявшего в дверном проеме человека.

Он попал к старцам. О такой удаче можно было только мечтать.

Старцами называли небольшую, закрытую группу сталкеров, состоявшую всего из трех человек. Все трое были мужчинами в возрасте, степенными, но далеко еще не старыми. Старцами их называли из-за внешнего вида. У всех троих были волосы до плеч, расчесанные на прямой пробор и перехваченные на лбу разноцветной плетеной тесемкой, и длинные, окладистые бороды, едва не до пояса. Говорят, что без бород их никто не видел. Выходит, с бородами они и пришли в Зону. Звали их все уважительно – дядя Леша, дядя Игорь и дядя Семен. Хотя все трое говорили по-русски с сильным акцентом. И были они на удивление спокойны, покладисты и незлобивы. Кто-то даже поговаривал, что старцы, мол, сектанты. Да только никто за ними никаких приверженностей религиозным традициям в той или иной форме не замечал. Да, и кому какая разница! Пусть хоть дьяволопоклонники – зато люди хорошие! Ну, а в остальном старцы были сталкеры как сталкеры. Бродили себе по Зоне в поисках собственного интереса. А каков он, интерес этот, только они и ведали. И это было правильно!

– Ну как, отоспался? – сняв темные солнцезащитные очки в черной пластиковой оправе, поинтересовался у сталкера дядя Игорь.

– Да вроде того, – улыбнулся Григ. – Это мы уже за Дмитровкой? – кивнул он за окно.

– А ты что ж, совсем ничего не помнишь? – удивился дядя Игорь.

– Что-то помню, – Григ поводил растопыренной пятерней над головой. – Смутно…

– Мы тебя увидели, когда ты прямо по Дмитровке топал.

– Сам?

– Сам. Но при этом вроде как не в себе был.

– Ага…

– Ну, мы и решили, что не стоит тебя одного бросать.

– Спасибо.

– Да о чем разговор, – дядя Игорь снова надел очки. – Есть-то будешь?

– Да не откажусь.

– Ну, тогда пошли.

– А Виолетту не видели? – спросил Григ, следуя за старцем.

– Да тут она, – усмехнулся дядя Игорь. – Тебя дожидается.

Посреди большой гостиной была расстелена газетка. На газетке разложена еда. Как и предполагал Григ, кастрюлька фасоли с сосисками, сырок плавленый в вакуумной упаковке, бастурма, сальце. И белые колечки с малиновым ободком – аккуратно нарезанная редиска. Вокруг импровизированного стола чинно восседали старцы.

Поздоровавшись, Григ тоже присел с краешку.

К нему тут же подкатила Виолетта, как кошка, подлезла под ладонь и тихонечко замурлыкала что-то из позднего Тома Уэйтса.

Глядя на нее, дядя Леша улыбнулся и головой качнул.

– Надо же… Поди скажи после этого, что механоиды – твари неразумные.

– А кто это так говорит? – удивленно посмотрел на него дядя Семен.

– Да многие.

– Дураки, видно.

– Ну, может, и дураки…

Дядя Леша подхватил с газеты мягкую пластиночку сала, завернул в нее пару колечек редиски и откусил половинку получившегося рулетика.

– Как, Григ, расскажешь, что с тобой приключилось?

– Сам понять пытаюсь, – двумя пальцами постучал по виску сталкер.

– Забыл, что ли?

– Да нет… Мешается все в голове… Чудно как-то…

– Ну, так ты начни рассказывать помаленьку… Если, конечно, не секрет… Оно, глядишь, и само все на место встанет.

– Давай, Григ, – поддержал дядя Игорь. – Как ни прячься, а когда-нибудь придется вспомнить все.

– Так почему не сейчас? – улыбнулся дядя Семен.

«А в самом деле, – подумал Григ, – почему не сейчас? Почему не рассказать старцам обо всем, что случилось? Уж если они не поймут, то кто тогда вообще на это способен?»

И он начал вспоминать и рассказывать. Не спеша, обстоятельно, стараясь не упустить никаких деталей. Все с самого начала. С того момента, как Костя Дум-Дум подкинул ему работенку, на первый взгляд казавшуюся плевой.