Инь vs Янь. Книга 2. - Галина Валентиновна Чередий

«Я умоляю вас мне помочь и приказываю не отказывать мне!». Как-то так! Если бы не ситуация, это могло бы быть даже забавным, но сейчас уж точно не до смеха.

— Ну, тогда вам стоит дождаться подкрепления, — сухо усмехнулся Роман. — Потому что при всем моем уважении к вашей силе, против нас сейчас у вас нет никаких шансов.

Я бросила короткий взгляд на Романа, пытаясь понять, является ли это каким-то разрешением на применение силы и мне следует готовиться, или план остается прежним. Но по его лицу, как обычно, ничего невозможно было понять, и это снова заставило моё раздражение поднять голову. Черт их всех разберет с их похер-фейсами!

— Никакого подкрепления у меня не будет. Ни теперь и никогда позже, если мы вместе не найдем выход. Орден сейчас практически прекратил своё существование, брат. Я пришел говорить и договариваться, а не сражаться, — Глава произносил каждое слово как-то тяжело, так, словно хотел убедиться, что звучат они веско и не могут быть истолкованы неправильно. — И если ты выслушаешь меня, брат Роман, то сразу поймешь. Потому что я знаю, как бы ты ни поступал сейчас и какие бы ошибочные или нет методы не выбирал, но благополучие Ордена и его выживание для тебя, как и для меня, превыше всего на свете. Я говорю это потому, что сейчас признаю, что совершил страшную ошибку, и готов уплатить любую цену в ее искупление. Абсолютно любую!

Я стояла чуть позади Романа и только поэтому заметила, как медленно расслабляются напряженные до предела мышцы его спины под тонкой курткой. Неужели он готов поверить Главе? Роман раздумывал еще минуту, но потом повернул голову ко мне, положил ладонь сверху на пистолет, надавил, вынуждая опустить, и скомандовал:

— В дом. Сейчас же, — и шагнул чуть в сторону, кивнув Главе, позволяя ему тоже войти.

— Погоди! — опешила я от такого поворота. — Ты что же, всерьез сейчас собираешь пригласить его на дружеские посиделки, хотя мы должны уже ломиться отсюда, как бешеные зайцы от волков? На хрена было бегать и прятаться, чтобы теперь самостоятельно совать голову в петлю?!

— Яна, прекрати! — Роман шагнул ближе и попытался схватить меня за руку, но я чудом увернулась и отпрыгнула к стене. Пистолет выскользнул из уставших вспотевших пальцев и с противным стуком упал на землю.

— Да сам ты прекрати отдавать тут бредовые приказы! — уже не скрывая злости почти выкрикнула я. — Не собираюсь сидеть и слушать, как он нам зубы заговаривает очередной пафосной чушью про ваш долбаный Орден, пока нас окружают со всех сторон!

— Яна! — Глава оказался неожиданно близко, и его голос практически напугал меня. В одно мгновенье я оказалась буквально зажата между двумя мужиками, ни одному из которых не доверяла. Ни Глава, ни Роман не приближались вплотную, но их энергию, мгновенно окружившую меня, невозможно было игнорировать. Сердце совершило кульбит от нахлынувшего страха, и я уже ждала, что сейчас незамедлительно последует ответ от малыша и даже изготовилась к нему. Но ничего не случилось. Прежние любопытство и удивление теперь переключились и на Главу, а ко мне пришла волна уже привычного тепла и успокоения. Какого черта, малыш? Разве ты не должен сейчас хотеть слегка поджарить тех, кто пугает твою маму? Но в ответ только еще один утешающий прилив обласкал изнутри. Что, барбекю отменяется? И что, блин, все это значит?

— Я признаю, что все мои действия в отношении тебя могли показаться возможно неоправданно жестокими, но клянусь, что они были продиктованы стремлением не допустить нечто по-настоящему ужасное, — Глава не приближался и всей позой демонстрировал миролюбивые намерения, но хрен я поверю!

— Если вам кажется, что сказанное может прозвучать для меня как извинение за всё, то ни хрена у вас не вышло! — огрызнулась я, пятясь ближе к Роману, потому что больше некуда, и стараясь избавиться от раздрая внутри от противоречия собственной кипящей злости на этого мужчину и совершенно непонятных эмоций ребенка. Захотелось даже гневно крикнуть: «Эй! Очнись, мелкий! Этот мужик хотел прикончить нас обоих!»

— Я не извиняюсь за то, что поступал так, как диктовали мне условия и забота о всеобщем благе. Жизнь одного человека и даже десятков и сотен — ничто, когда нужно сохранить сам порядок мироздания, — Глава смотрел мне в глаза, явно стараясь продемонстрировать, что говорит именно то, что думает и чувствует. Но с его бесстрастным лицом аргумент выходил так себе.

— Ну, для вас это так! Ведь вы вечно приносите в жертву великой цели других, а не себя! — не собиралась уступать я, хоть и слышала за спиной гневный выдох Романа. По фиг! Имею права сказать, что думаю!

— Если бы требовалась моя жизнь, я бы отдал ее, не сомневаясь ни на секунду, — очень хотелось расслышать в словах Главы пафос, но его не было.

— Ха! Было бы сказано! Не верю!

— Яна! Я сделал неверные выводы… Неправильно истолковал знаки моего дракона и не сумел прочесть как нужно смысл пророчества. И я полностью признаю свою вину за это. То, на что я пытался обречь тебя и… дитя — ужасно, ты вправе ненавидеть меня до конца дней. Хочу лишь сказать — если бы решением в тот момент мне увиделось отдать свою жизнь вместо тебя и моего внука, я бы ни мгновения не колебался!

— Не смейте! У вас нет права называть моего ребенка своим внуком! — глаза вдруг противно защипало, а голос пресекся, заставляя меня чувствовать стыд за такую слабость. И перед кем?!!

Остро захотелось ударить, сломать что-то, причинить боль и вред, излить на всех копившуюся злость и обиду так, чтобы всем жарко стало, но позорно сжимающееся горло от этого прямого, полного вины взгляда темно-карих глаз, сходство которых с теми другими невозможно было игнорировать, и все усиливающиеся ласковые поглаживания внутри явно грозили обратить мой порыв в унизительную бабскую истерику. Да что со мной, в конце концов, творится?

Я опустила голову, уткнувшись взглядом в землю, скрывая собственные чувства и прячась от чужих. Стараясь выглядеть как можно решительней, пошла обратно в дом, протиснувшись сначала между Романом и Главой, а потом и между застрявшими в дверях мордоворотами Амадеу. Они так и стояли там все это время, наблюдая за развернувшейся драмой. Внутри я уселась на стул, имитируя высокомерную манеру Романа, держа спину так прямо, что аж мышцы свело. Роман не говоря ни слова прошел и встал за моей спиной. Как мне это, интересно, воспринимать? Как демонстрацию того, что мы по-прежнему союзники