Каменный Пояс, 1980 - Николай Егоров

Все житейские напасти Елизавета Васильевна переносила стоически, не уступая в силе духа мужу. Правда, она не могла подняться до полного понимания революционных идей Радищева, но, веря в него, поощряла его устремления и, умирая, благословила их.

Книга «Петербургский изгнанник» густо населена персонажами друзьями и врагами Радищева. Друзей больше, враги сильнее. Среди первых — Александр Романович Воронцов, вельможа, покровитель и добрый гений писателя, землепроходец Шелехов, тобольский губернатор-либерал Алябьев, отец известного композитора, поэт и журналист Панкратий Сумароков. Среди врагов — цари: Екатерина II, Павел, Александр I, а также граф Завадовский и другие. Все они обрисованы исторически достоверно и психологически точно. Тонко, например, разоблачает писатель внутреннюю черствость и фальшь молодого царя Александра.

Хорошо выписаны люди из народа — тунгус Батурка, слуга Степан, его добрейшая жена Настасья, илимский грамотей Аверка. Правдиво передается их внешне неказистая речь, полная, однако, народной мудрости и юмора. Читая посвященные им страницы, мы чувствуем прилив душевной теплоты и все же познаем, насколько эти люди слепы и забиты, насколько обогнала их мысль Радищева.

В раскрытии душевной драмы автора «Путешествия из Петербурга в Москву» большую роль играет пейзаж. У Шмакова он полон человеческого чувства и философского смысла. Вот эпизод на кладбище, где осталась лежать навеки милая Елизавета Васильевна. Трудно Радищеву сделать шаг от могилы, уйти, уехать от нее навсегда. И жизнь, кажется, лишилась смысла. Но…

«В вышине, облепив ветки, шумно кричали грачи, опьяненные теплым апрельским вечером… Весенний воздух был чист и свеж. Звучно шуршал и хрустел под ногами снег, подтаявший и успевший покрыться тонкой, как папиросная бумага, ледяной пленкой. Когда они вышли к воротам кладбища, перед ними пылал яркий закат, и снег вокруг был розовый, словно подернутый глянцем. Радищев обернулся. Над кладбищем нависло мрачное небо, а в темной заросли леса в дальнем углу неугомонно и буйно шумели грачи. Над тихим покоем могил, засыпанных снегом, и над свеже черневшим холмиком Елизаветы Васильевны, как и над всей землей, билась всепобеждающая, такая обычная жизнь…»

Роман «Петербургский изгнанник» прочно вошел в круг чтения советских людей. Он издавался в Новосибирске, Ташкенте, Челябинске, Свердловске. По книге защищена кандидатская диссертация и немало дипломных работ. Впереди у романа — большая жизнь.

«Петербургский изгнанник» был и остается главной книгой Александра Шмакова, его любимым детищем, но перу писателя принадлежит и немало других произведений.

Надо заметить, что как художник Шмаков никогда не замыкался в тиши кабинета. Увлекшись исторической темой, он пристально разглядывал и изучал современную ему действительность. Да и положение журналиста обязывало. Он как редактор «Восточно-Сибирской правды» много ездит по Сибири, позже, став спецкором «Правды», избороздил вдоль и поперек знойные земли Узбекистана. С 1951 года он — житель Южного Урала. Этому краю отдал жар своего сердца и души.

Встречи с тружениками Сибири, Средней Азии, Урала дали ему богатый материал для художественно-документальных произведений, таких, как «Байкальские встречи», «Зеленая улица» — о преобразовании Сибири и ее людях; «На белых землях» — об узбекских хлопкоробах, «Мужество» и «Сады цветут на Урале» — об уральских умельцах.

В 60-е годы, выполняя завет своего учителя и друга Александра Фадеева, Шмаков берется за роман о металлургах. Написано было много, но до конца работа не дошла.

Дело в том, что, как признается сам писатель, роман писался прямо по стопам событий, многое из пережитого еще не было по-настоящему им осмыслено. Острота выбранных положений требовала более глубокого исследования.

На исходе 70-х годов, в пору расцвета так называемой «производственной темы», писатель возвращается к продолжению начатого романа. Его завершение будет частичным возмещением тою долга, который накопила уральская литература перед своим промышленным краем, трудовой подвиг которого несоизмерим в сравнении со скромностью его отражения в книгах местных писателей и поэтов.

Не утратил А. А. Шмаков и своего интереса к историко-революционной теме. В 1979 году он завершил документальную повесть «Азиат», посвященную жизни и деятельности Герасима Мишенева, видного уральского революционера-ленинца, делегата Второго съезда РСДРП. Рядом с ним мы видим легендарного уфимского большевика Якутова, прославленную поэтами и народными сказителями учительницу Кадомцеву, одного из видных соратников В. И. Ленина — Петра Ананьевича Красикова. Писатель убедительно показывает, как через таких людей Владимир Ильич проводил свои революционные идеи в массы, какой неиссякаемый родник чистейшей и высочайшей нравственности представляли собою эти необыкновенные люди. Самые душевные страницы повести — о самом Ильиче, о Надежде Константиновне Крупской.

А. Л. Коптелов, автор знаменитой трилогии о вожде, охарактеризовал повесть Шмакова «Азиат» как «значительный вклад в литературно-художественную лениниану».

Особое место в творческой биографии А. А. Шмакова занимают его литературоведческие труды. Как отмечалось выше, изучение жизни и деятельности Радищева в Сибири вызвало у Шмакова интерес к исследовательской работе вообще. И здесь он нашел себя так же решительно и верно, как и в беллетристике. Им открыт своеобразный жанр литературоведческого поиска — литературное краеведение. Это значит, что предметом его исследования стали факты из истории местной литературы, ее национальных и межнациональных связей, ее не столь, может быть, прославленных, сколько типичных и интересных представителей.

Разве не интересно знать, например, кто, когда и что написал о Ленине здесь, на Урале? И Шмаков возрождает интереснейшие материалы о Василии Князеве, Лидии Сейфуллиной, Юрии Либединском, Ольге Марковой и других. Разве не интересно и не полезно знать, какое место занимала дореволюционная «Правда» в литературной жизни Урала? Александр Андреевич глубоко и обоснованно знакомит нас с ролью в газете Павла Ивановича Заякина-Уральского, С. Гусева-Оренбургского, который опубликовал на страницах «Правды» понравившиеся В. И. Ленину рассказы «Цифра», «На высотах». Пытливый литературный следопыт выявляет имена наших земляков-поэтов «Правды»: И. Шувалова, Ф. Сыромолотова, И. Ерошина, К. Худякова и др.

На Южном Урале в разное время были и оказали заметное влияние на культуру края Д. Бедный, А. Серафимович, Ф. Панферов, Всеволод Иванов (Вячеслав Иванов вообще наш земляк), Александр Фадеев, Эммануил Казакевич… Сколько ранее неизвестных фактов, новых сведений узнаем мы о них из работ Шмакова!