Покоренная любовью - Сюзанна Энок

– Знаешь, мы уж начали думать, что ты умерла, – сказала виконтесса, присаживаясь у туалетного столика. – Быть сердитой и подавленной – это одно, Мэдлин, но ты исчезла на пять лет.

– Я хотела жить самостоятельно.

Ее мать внимательно посмотрела на нее.

– Ты говоришь об этом так, словно это какой-то пустяк, – прокомментировала она. – Твой отец, в конце концов, простит тебя, если ты останешься. Ты же знаешь.

Мэдди держала себя в руках.

– Я не сделала ничего плохого. Мне не требуется его прощение. И вы должны знать, что я не собираюсь здесь оставаться. Я кое-кому обещала остаться в Лондоне до моего дебюта в «Олмаксе» – моего второго дебюта там. Я так и поступлю. После того у меня не будет причин оставаться.

– Понятно. И кому же ты дала это обещание?

– Другу.

– А как насчет твоей семьи?

– Отец откровенно сказал мне, каким грузом я была для вас, что я недостойна носить имя Уиллитс. Я не забыла об этом. – Мэдди бросила взгляд на свои руки. – И не думаю, что когда-нибудь забуду.

– Мэдди, вы двое не могли прожить и недели, чтобы не поссориться. Но раньше ты никогда не уходила.

– Мама, как я могла остаться после того, что произошло?

Леди Халверстон на какое-то мгновение опустила глаза.

– Тогда почему ты вернулась?

– Я и так слишком долго пользовалась любезностью Бэнкрофтов, – осторожно объяснила она, не отваживаясь упомянуть о буре эмоций, захлестнувшей ее и Куина.

– Ты, похоже, нравишься лорду Уэрфилду, – заметила виконтесса, изучая щетку для волос старшей дочери и избегая ее взгляда.

– Лорд Уэрфилд очень серьезно относится к своим обязанностям перед семьей. И он ожидает, что другие будут поступать так, как он того хочет. Я… – Она заколебалась, боясь сказать что-то лишнее. Будет ужасно, если кто-то обнаружит, как отчаянно она любит его. – Я не всегда согласна с ним.

– Ты не согласна с маркизом Уэрфилдом? Это очень неразумно.

Мэдди пожала плечами:

– Кто-то же должен…

Виконтесса внимательно посмотрела на нее.

– Мэдди…

– Мама, уже ничего не будет так, как раньше. Я жила собственной жизнью целых пять лет, и мне это нравилось. Если ты хочешь, чтобы я ушла, я так и поступлю. Но я не буду сидеть и слушать, как папа кричит на меня, как он делал это раньше.

Виконтесса встала.

– Ты по-прежнему наша дочь, какой бы независимой ты себя ни чувствовала. Бэнкрофты, очевидно, питают какие-то надежды в отношении тебя. Но ты не можешь позволить себе смущать это семейство снова. У Клэр дебют на следующий год, и я знаю, что ты не захочешь, чтобы ее шансы на хороший брак были разрушены только потому, что ты провозгласила себя независимой от всего и всех.

Мэдди кивнула, когда ее мать вышла из комнаты.

– Хорошо.

Она знала, что нелегко будет вернуться домой, и она оказалась права. Ее мать, как бы она ни была рада вновь обрести дочь, всегда будет исполнять пожелания мужа.

Мэдди вздохнула. Пять лет вдали от дома сильно изменили ее, хотя она была уверена, что родители не поймут, что эти перемены к лучшему. Мэдди упала на кровать, пытаясь победить неожиданный приступ одиночества и гадая, что еще придумает Куинлан теперь, когда она ушла из его дома.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она ушла? – требовательно спросил Рейф, бросив кий на бильярдный стол с такой силой, что шары на поле подпрыгнули. – И почему, черт побери, ты не сказал мне об этом сразу, как только вошел сюда?

Куин взглянул на брата, затем продолжил натирать мелом кий.

– Мне не хотелось этого делать. И я имею в виду именно то, что сказал. Ее родители пришли повидаться с ней, а она упаковала вещи и отправилась с ними. Они были в восторге.

– Это полнейший идиотизм. Ведь именно из-за них она покинула Лондон. Тебе не следовало отпускать ее.

– Правда? И что же я должен был сделать? Запереть ее в спальне? Как я понимаю, это не доставило бы ей удовольствия.

– Там ей не место, – упрямо продолжил Рейфел.

Маркиз взглянул на младшего брата. Он уже не мог отрицать, что рассматривал каждого мужчину в Лондоне через призму ревности, а Рейф определенно был чем-то огорчен.

– Там ее семья.

Рейф подошел к серванту и налил себе бокал бренди.

– Да, они ее семья. Они те самые, кто раньше толкнул ее к Чарлзу Данфри. И теперь, когда он пришел и извинился перед ней, они, вероятно, сделают это снова.

– А что в этом плохого? – спросил Куин, главным образом, чтобы получить еще одно мнение, помимо своего собственного.

– Помнишь, когда ты втолкнул меня в гостиную и чуть было не сломал мне шею? Он сделал мне великолепное предложение.

– Какое?

Купить у него пару гнедых за сто фунтов. Я должен был упираться как сумасшедший, чтобы удержать его от того, чтобы он тут же не привел их.

– И?

– Ну, не говоря уже о том, что мне не нужна была пара лошадей для коляски в Африке, они на самом деле стоили вдвое больше.

Куин отложил кий, теперь явно заинтересовавшись рассказом.

– Прости, Рейф, я не столь блестяще разбираюсь в темных делишках, как ты, но каким образом это касается тебя?

Его брат пожал плечами, с отсутствующим видом катая шар по столу.

– Мне просто кажется, что если Данфри решил продать своих гнедых, он мог бы получить за них гораздо большую сумму, чем просил с меня.

Наконец Куин начал догадываться, в чем дело.

– Значит, ты думаешь, что он не был заинтересован в их продаже?

Рейф кивнул:

– Именно, он был заинтересован в…

– Деньгах.

Маркиз поднял свой кий и вернул его в стойку у стены.

– Прости, Рейф, у меня назначена встреча.

– С кем?

Куин направился к двери.

– Пока не знаю.

Управляющий английским банком был весьма взволнован появлением маркиза Уэрфилда, вошедшего в заполненное людьми здание без сопровождения юристов и бухгалтеров. Его удивление еще больше усилилось, когда Куин попросил у него аудиенции наедине.

– Что я могу для вас сделать, лорд Уэрфилд? – заботливо поинтересовался он, постукивая пальцами по крышке старого поцарапанного стола.

– У меня к вам весьма необычная просьба. – Куин и сам поразился, почему он не чувствовал угрызения совести и чувства вины за то, что намеревался сделать.

– Что угодно, милорд. У финансов семейства Бэнкрофтов безупречная репутация.

– Благодарю, мистер Уитинг. Приятно это слышать.

Управляющий банком ослабил узел галстука.

– Я не хотел обидеть вас, милорд. О Боже, нет.

– Никаких извинений. Однако мне не нужен заем. Я хочу получить кое-какую информацию.

Уитинг сдвинул кустистые брови.

– Информацию, милорд? Какого рода?

Куин постучал пальцем по подбородку.