Второй шанс-IV (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

Два часа спустя мы с моим попутчиком пожали друг другу руки и разошлись на площади трёх вокзалов в разные стороны. Он в Министерство мясной и молочной промышленности, а мне до 6 вечера предстояло найти в Москве красивую шкатулку. Интуитивно двинул на Арбат, и почти сразу же наткнулся на вывеску антикварного магазина.

— Добрый день, молодой человек! Что вас интересует?

Пожилой, худощавый продавец за прилавком разглядывал меня, опустив на нос лекторские очки.

— Здравствуйте, есть у вас шкатулки?

— Ещё бы, — хмыкнул тот. — На какую цену ориентируетесь?

— Сумма роли не играет.

— Понятно, понятно, — недоверчиво хмыкнул тот. — Есть две шкатулки восемнадцатого века, одна, правда, не в очень хорошем состоянии, зато вот эта, из фарфора… Посмотрите, вроде бы и небольшая шкатулка, но какая изящная работа французских мастеров, выполненная в стиле рококо! Шкатулка с маленьким секретом, чтобы её открыть — вот здесь нужно надавить утопленную кнопочку — опля! А здесь, на донышке, даже можно разглядеть инициалы автора, не побоюсь этого слова, произведения искусства. Стоит, правда, пятьдесят пять рублей…

— Можно поближе поглядеть?.. Угу, как раз входит. Беру!

— Вот так сразу? — опешил продавец.

Он, видимо, только начал входить во вкус, а тут какой-то пацан суёт в историческую реликвию аудиокассету и заявляет, что готов немедля заплатить немалые деньги, чуть ли не зарплату уборщицы.

— Может быть, посмотрите другие шкатулки? — с надеждой в голосе спросил он.

— Нет, спасибо, мне эта приглянулась.

— Что ж, воля ваша, — последовал чуть заметный вздох разочарования. — Упаковать шкатулку?

— М-м-м… Пожалуй, не стоит, я спрячу её в дипломат.

Так вот быстро обзавёлся подарком для Аллы Борисовны, в очередной раз подумав, насколько в Москве даже в это время проще решать многие вопросы. Пожалуй, рано или поздно придётся перебираться в столицу, если я не хочу топтаться на месте. В том числе и в плане эстрадных потуг.

Переберётся ли мой ВИА? Не знаю, ребят жалко терять, но в крайнем случае придётся ими пожертвовать. Самодеятельные гастроли с Гольдбергом я считал лишь временной мерой. Ну год, ну два покатаемся, срубим бабла, пока нас какой-нибудь ОБХСС не прищучит…

Всё равно я не видел себя звездой эстрады, мне не хотелось тратить на это большую часть жизни. Кто-то без этого жить не может, какой-нибудь Кобзон или Мик Джаггер, а мне ближе тихая, кабинетная работа за печатной машинкой. А лучше за компьютером. Надеюсь, доживу до тех лет, когда на моём столе будет стоять отечественная разработка, не хуже ихних Макинтошей. Можно же надеяться, пусть и в глубине души, что у нас начнут делать нормальные вещи для людей, и можно будет гордиться не только ракетами, цирком и балетом.

Так что книги писать — пожалуйста, кабинетная тишина для меня ближе сцены, а всплесков адреналина хватает и на ринге. И вообще, вся эту тусовка, все эти концерты с фанатеющими девицами стали меня утомлять. Не того я склада, не создан для сцены, хоть и пытаюсь сам себя сломать об колено. Но раз уж так получилось, раз уж я несу за ребят ответственность, то пока придётся терпеть. Пусть успеют немного заработать, прежде чем наш коллектив прикажет долго жить. Может, даже сколотят стартовый капитал на приобретение кооперативной квартиры, прежде чем задумаются о свадьбе. Хотя у того же Вали эта проблема, думаю, стоит не столь остро, да и у Лены родители не бедствуют, разве что Юрка не может похвастаться преуспевающими предками. Однако деньги лишними не бывают, даже если их много, эта аксиома давно не требует доказательств.

В районе «Узбекистана» я появился заранее, часа в четыре. В ожидании начал торжественного мероприятия отправился побродить на расположенный недалеко Центральный рынок, по правую руку от цирка на Цветном бульваре. Купил у какого-то то ли армянина, то ли азербайджанца букет алых роз, обошедшийся в червонец, и тут мой взгляд наткнулся на цыганистого вида мужика, обвешанного цветастыми полиэтиленовыми пакетами. Предлагаемая продукция в основной своей массе рекламировала джинсы «Montana», сигареты «Camel» и «Marlboro», «Coca-cola» и «Johnnie Walker»… О, да это не кто иная, как сама Алла Борисовна! Фото явно передрано с обложки пластинки «Зеркало души», причём сама надпись, насколько я помню, накладывавшаяся на растопыренные пальцы певицы, была ловко заретуширована. Хотя, может, кто-то сумел раздобыть оригинал студийной фотографии, купив негатив у автора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Короче говоря, недолго думая, я приобрёл пакет с Пугачёвой за пять рублей, куда вложил поздравительный адрес. Надеюсь, юбилярше будет приятно получить ноты в пакете со своим изображением. А всё это до поры до времени будет храниться в дипломате.

В половине шестого вечера я подобрался к «Узбекистану» максимально близко, заняв позицию на лавочке через дорогу. То и дело у входа в заведение притормаживали легковушки. Парочка такси, а в основном частные автомашины, преимущественно «Волги» и несколько «Жигулей». Не только пассажиры, но и водители двигались в ресторан. Интересно, они же все наверняка будут бухать, неужто в таком состоянии спокойно сядут за руль?

Заметил в числе входящих кучерявую шевелюру поэта-песенника Ильи Резника. Затем мелькнули Кобзон, молодой, но уже очкастый Буйнов, в компании с ещё парой товарищей, Слава Зайцев… В прежней жизни бывать в «Узбекистане» как-то не доводилось, ни в советском, ни в постперестроечном. Наверняка в 21 веке его, как и все рестораны советской эпохи, подвергли реконструкции. Ну вот заодно и поглядим, что там внутри, насколько всё соответствует статусу одного из самых престижных ресторанов столицы.

А вот и сам юбилярша! Её и какую-то голенастую девчонку в синей куртяшке, из-под которой выглядывал подом розового платья, привёз Стефанович на своей «Волге». Хм, да это, похоже, Кристинка, такой выдающийся папин носик — довольно характерная отметина. В кои-то веки мама рядом с дочкой, которая мешает полноценной творческой деятельности и личной жизни. Впереди у Орбакайте фильм «Чучело», и вполне успешная певческая карьера. Хоть вокальными данными дочка Примадонны никогда не отличалась, но в целом голосок ей поставят. Это если судить по моему будущему, как повернётся в этой реальности — можно только предполагать.

Ладно, хорош тут строить предположения, пора уже и самому двигать, тем более что с хмурого вечернего неба начал накрапывать дождик. Миную оградку, передо мной две двустворчатых двери высотой чуть ли не в два моих роста. Я видел, как народ заходил в левую. Зажав между ног дипломат, здоровой рукой хватаюсь за ручку, тяну на себя. На удивление створка легко поддаётся, и тут меня вместе со звуками живой музыки встречает мощной грудью швейцар — настоящий гренадёр под два метра ростом.

— Куда? — гудит он, как из бочки. — Сегодня закрытое мероприятие.

Значит, весь ресторан арендован Аллой Борисовной и Стефановичем. В целом правильно, нечего посторонним пялиться, как гуляет звезда отечественной эстрады.

— Я в числе приглашённых.

— Фамилия?

Он сверяется со списком в журнале, недоверчиво меряет меня взглядом, после чего отходит в сторону:

— Проходи…те.

Куртку оставляю в гардеробе, снял, умудрившись практически не потревожить руку. Ничего, на следующей неделе иду к хирургу, может, разрешит уже ходить без этой повязки. Понемногу рукой уже шевелю, не испытывая болезненных ощущений. А ещё через месячишко, надеюсь, смогу понемногу включаться в тренировки. А то чувствую, начал жирком заплывать в последнее время. Да ещё сейчас нажрусь-напьюсь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В животе, кстати, даже урчало от голода, обеденный заход в какую-то пельменную лишь ненадолго утолил чувство голода. А здесь уже от одних доносящихся с кухни запахов слюни чуть ли не до пола.

На небольшой сцене что-то лёгкое наигрывает квинтет… Прищурившись, оглядываю зал. Столы, на которых уже присутствуют напитки в бутылках и кувшинах, а также лёгкие закуски и нарезки, составлены буквой П, в его главе, как я догадываюсь, будут восседать юбилярша и её супруг, а также дочка. Кристина уже ёрзала на мягком стуле с ажурной, в восточных узорах, спинкой, тогда как мама и отчим где-то пропадали.