Тот самый парень - Ким Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позади мамы стоит Эмили и выразительно кивает. Даже заходит так далеко, что морщит свой милый маленький носик-пуговку и с отвращением кривит губы.
Я удивлена, что Эмили и мама не радуются моему возвращению. Мы все знаем, что без меня они бы не справились. Для кого тогда готовить маме? Кто заставит Эмили смеяться, когда все, что она делала в последнее время, — это плакала? Они должны делать все возможное, чтобы заставить меня ненавидеть Джейка — проклинать его. Устроить ему розыгрыш по телефону. Угрожать его жизни в социальных сетях. Или, по крайней мере, распускать злобные слухи.
Видимо, мне пора найти кого-то другого, кто мог бы меня утешить. Эти двое заинтересованы только в том, чтобы указывать на мои недостатки. Серьезно, любая девушка с разбитым сердцем заслуживает того, чтобы развалиться на части. Особенно та, кто сплочает этих двоих. Почему они не могут просто позволить мне какое-то время повонять?
— Отлично. Я приму душ.
— Вот это моя девочка, — одобряет мама в тот же момент, когда Эмили бормочет:
— Слава богу.
Проходя мимо, бросаю на нее уничтожающий взгляд. И только потому, что она выглядит идеально и соблюдала правила гигиены во время расставания, я не могу удержаться от того, чтобы не дыхнуть ей в лицо своим горячим, луково-мясным дыханием.
* * *
Вместо душа я приняла ванну с пеной. Но от этого мне стало только хреновее, потому что вызвало воспоминание о Джейке.
Поэтому я расплакалась.
Выйдя, я нацепила рубашку Джейка и его трусы — да, я украла его трусы. Но мне снова стало хреново, потому что они пахли Джейком и напоминали мне о его отсутствии.
Поэтому я расплакалась.
Я нашла маму и Эмили на кухне. Смеющихся. Поджаривающих маринованные огурцы с укропом. Одетых в одинаковые фартуки. С мукой на носах и щеках. Счастливая гребаная семейка. И это заставило меня задаться вопросом: возможно, я здесь не так нужна, как думала. Я чувствовала себя третьей лишней в доме родной матери. И это сделало мой уход от Джейка еще более горькой пилюлей.
Поэтому я расплакалась.
Уродливыми слезами.
Это, наконец, привлекло ко мне внимание, и вскоре моя голова лежала на коленях у мамы, а ноги — у Эмили, пока мы сидели на диване и смотрели викторину, ели соленые огурцы и пирог, не ответив правильно ни на один вопрос.
— Как у нас дела? — спрашивает мама тихим голосом, гладя меня по волосам.
На моих глазах появляются новые слезы.
— Кажется, я совершила ошибку. — Правдивость этих слов поразила меня прямо в грудь. Мой желудок скручивает. Сердце падает на колени. — Я такая дура.
— Милая, ты не дура.
Я поворачиваюсь всем телом, чтобы посмотреть ей в лицо.
— Нет, дура. Он был таким идеальным, мама. Милым, добрым, забавным и хорош в постели…
— И богатым, — добавляет Эмили.
Я киваю.
— И богатым. Как Кристиан Грей.
Мама предпочитает проигнорировать легкомысленный комментарий про богатство.
— Так почему же ты ушла?
— Потому что подслушала, как он сказал своему другу, что у нас ничего серьезного. И что это идеально. И что он не хочет большего.
— Ты поговорила с ним об этом?
— Нет. — Я опускаю глаза. — Просто ушла.
— Пенелопа Лейн… ты говоришь как типичная героиня.
— Знаю! — кричу я, закрывая глаза ладонями. — Что мне теперь делать? Я не могу просто позвонить ему или вернуться. Это было бы странно. И это разрушило бы мою мечту, если бы он сделал ход Того Самого Парня, так отчаянно скучая по мне, что пришел бы за мной.
Зная, как сильно я в этом нуждаюсь, все соглашаются. Даже, несмотря на то, что я вижу их желание сказать мне, что в их глазах я веду себя глупо.
Мама встает и стаскивает меня с дивана.
— Сходи куда-нибудь с Эмили. Выпей немного и посмотри, сможешь ли выбросить его из головы.
Я смахиваю со щек слезы и киваю так резко, что у меня стреляет в шею.
— Ладно. Звучит забавно.
Я смотрю на Эмили, которая пожимает плечами.
— По-моему, звучит довольно типично для героини.
Ой, похрен.
Глава 30
Ик.
Прочистить горло.
Закрыть глаза.
Досчитать до трех.
— Des…per…ado…o…o…o…
Делаю глубокий вдох после своего убийственного вступления, готовая удивить этих людей своим ангельским голоском, который, без сомнения, заставит ангелов на небесах позеленеть от зависти и страха в тот день, когда я присоединюсь к их хору. Но как раз в тот момент, когда я собираюсь спеть следующую строчку, из толпы доносится слишком знакомая ворчливая фраза.
— Ох, ради всего святого…
Осматриваю караоке-бар площадью восемьсот квадратных футов, пытаясь отыскать источник мужского голоса, который использовал фирменную реплику Джейка и прервал мою песню. Почти лысый, краснолицый здоровяк в комбинезоне в углу выглядит как тот, кто способен разозлиться из-за чего угодно. Так что неудивительно, что он злится на меня, потому что я потрясающая.
Жестом приказываю парню за караоке-машиной остановить песню. Когда музыка смолкает, поворачиваюсь обратно к мужчине.
— Эм. Извините, сэр. Но у меня, вроде как, плохой день. — Ик. — Мужчина, которого я люблю, не хочет серьезных отношений. Так что я сейчас немного ранима, и мне нужно, чтобы вы не вели себя как мудак, хорошо?
Моя речь дарит мне полный сочувствующих лиц зал, три порции дешевого виски и аплодисменты, побуждающие закончить песню. Поэтому я позволяю всем пожалеть меня. Выпиваю виски. И киваю парню за караоке, чтобы он заново пустил песню Клинта Блэка «Desperado».
Глубокий вдох.
Ик.
Закрыть глаза.
Досчитать до трех.
— Des…per… — Ик. — аdo…o…o…o…
— У меня, бл*ть, кровь из ушей пошла.
Этот сукин…
— Сэр! — Все вздрагивают от свиста микрофона, когда я срываю его с подставки, чтобы посмотреть в лицо кретину, который явно не знает, что слышит легенду в процессе ее зарождения. — Не могли бы вы, нахрен, заткнуться и дать мне возможность насладиться моментом?
Ик.
— Конечно, сладкая. Наслаждайся моментом. Только не пой.
Я пристально смотрю на него.
— От пения я чувствую себя лучше.
— А мы чувствуем себя только хуже. — Его сволочной ответ вызывает в толпе из тринадцати человек несколько смешков. Смеясь вместе с ними, он поворачивается к Эмили, которая сидит одна в баре. — Она всегда была такой плохой певицей?
— Ага.
Гребаная Эмили.
Ик.
— Может у девушки быть разбито сердце? Пожалуйста? Могу я просто дерьмово спеть и выпить дешевое виски… — ик. — И… — ик. — И не слышать вашей критики?
— Можешь делать на этой сцене все, что захочешь, девочка. Но только не пой.
Еще один взрыв смеха.
