Сахар и золото - Эмма Скотт

Джастин спокойно выдержал мой взгляд.

– Уверен? – Он проследил глазами за тем, как поднимается пена на его пиве. – Женщины видят сквозь все эту чушь и понимают, что в этом мире по-настоящему важно. Моя жена… рассмотрела во мне нечто большее, и это меня спасло. А я, наверное, спас ее. Во всяком случае, она говорит так. Получается, мы спасли друг друга.

Я сделал глоток пива.

– Если я вытащу Фиону из тюрьмы, это ее не спасет. Я лишь искуплю вину.

– Всему есть причина, – произнес Джастин, наклоняя горлышко бутылки в мою сторону. – Это я могу сказать тебе точно.

– Если бы я не облажался, она не попала бы в тюрьму.

– Что ты сделал?

– Рассказал ей о себе.

Джастин налил нам еще виски.

– Она не поверила тебе.

Я покачал головой и осушил стакан. Мир постепенно становился размытым.

– Сделал это неправильно, напугал ее, – с отвращением проговорил я. – Не хотел, но так вышло.

– Она любит тебя?

Вопрос, словно стрела, поразил в самое сердце.

– Не знаю. Думаю, да.

Глядя на меня, Джастин выгнул бровь.

– Думаешь?

– Она никогда не признавалась вслух. Не успела из-за провидения. Ненавижу влезать в воспоминания окружающих. Я очень хотел, чтобы Фиона поведала мне о своем прошлом, прежде чем это показало бы провидение. Фиона не успела. Я все узнал, попав в ее воспоминания.

Глаза Джастина изумленно расширились.

– Твою мать.

– Никогда не смогу это исправить. Не смогу забыть увиденное. – Я чувствовал, как тело расслабляется по мере выпитого виски. – Ты сказал единственный способ выжить – научится использовать эту способность во благо. Но как я могу помочь кому-то?

– Разве до того инцидента ты не использовал провидение рядом с Фионой? Понимал, что она чувствует? Делал ее счастливой? Ощущала ли она себя любимой и в безопасности?

Я откинулся на спинку стула.

– Не знаю.

– Я не азартный человек, – усмехнулся Джастин, – но готов поспорить, что да.

– Я считал неправильным использовать эту способность. Когда она рядом, мир, вся его энергия, успокаивается. Ты говоришь, мы можем ее чувствовать? Людские эмоции чертовски громкие и яркие, а на вкус порой как дерьмо. Все эти ощущения не оставляют меня в покое ни на минуту. Только с ней все иначе. Я испытываю умиротворение. С Фионой я могу жить с провидением, а без нее погибну. А вообще неважно, с провидением или нет, без Фионы мне крышка.

– Потому что ты ее любишь.

Я открыл рот, собираясь поспорить, но тут показалось, что не следует произносить этого вслух. Я ведь и так сильно подвел Фиону.

Я потер глаза, пытаясь прояснить взор.

– Черт возьми, почему я сижу здесь? Мне нужно во Флориду.

– Не сегодня, – возразил Джастин. – Даже трезвый ты был не в состоянии ехать. Тебе нужно поспать. Отдохни немного, поешь, а потом в путь.

Не хотелось признавать, но Джастин был прав. Казалось, с вечеринки по случаю новоселья прошла целая вечность. С тех пор я толком не спал.

– Допей со мной. – Джастин поднял свой стакан. – Знаешь, не каждый день я встречаю кого-то похожего… на себя.

– Гребаное чудо, – проворчал я, опустошая стакан. – Много ли еще таких, как мы?

– То, что я вижу, похоже на внеземную жизнь, – начал Джастин. – Существуют миллиарды солнечных систем с планетами, как и Земля вращающимися вокруг солнца. Считать, что мы единственные – безумие, верно? Мы с тобой в одной лодке. На этой планете семь миллиардов человек. Поэтому думать, что мы одни такие… немного высокомерно.

– Высокомерно заявлять о том, что эта способность – нечто хорошее, – пробормотал я. – Моя скорее напоминает ночной кошмар с тех самых пор, как я себя помню.

– Настало время и тебе найти применение своему провидению.

Я с мрачным видом покачал головой.

– Не знаю…

Я умолк, когда Джастин склонил голову, будто прислушиваясь к чему-то. Очевидно к тому, что слышал только он.

– Неужели что-то еще? – поинтересовался я. – С тобой кто-то разговаривает?

Джастин печально кивнул.

– Мне говорят…

Я наклонился к нему.

– Что?

Джастин посмотрел мне прямо в глаза и шепотом произнес:

– Каким ты выстроишь свое будущее, таким оно и будет.

Я моргнул и откинулся на спинку стула.

– Ублюдок, – пробормотал я, а потом громко рассмеялся. – Ублюдок. Это из дурацкого фильма о бейсболе? Твою мать, я вдрабадан…

– Да, так и есть, – кивнул Джастин, его плечи подрагивали от смеха. – Ты вусмерть пьян.

– Придурок, – со смехом произнес я.

– Давай еще по одной, – предложил Эван.

Да, по-настоящему его звали Эван, а я напился до чертиков. В номере упал лицом на кровать даже раньше, чем это осознал. Меня поглотил сон, и я спал лучше, чем в последние недели. Проснулся на следующее утро от упавших на лицо солнечных лучей.

Сонно щурясь, я сел в кровати. Голова слегка побаливала. В окно мотеля я увидел свой мотоцикл. Припаркованный у входа, он стоял помытый и с замененной фарой. Выглядел почти как новенький.

Мой взгляд скользнул по записке, которую я обнаружил на столе в номере.

Ник.

Прошлой ночью мне приснился очередной сон. Вот что я помню.

Фионе понадобится новый паспорт. Найди Дэл Дэльрио в Долорес, штат Луизиана. У Дэл есть контакт. Она тебе поможет так же, как помогла нам.

Когда пойдешь к Марго Петтигрю, надень все черное. Скажи Чаку, что у его сестры начались роды.

Удачи, брат.

– Э

Выписавшись из мотеля, я поехал в небольшую закусочную на окраине города. Заказал огромную порцию и попросил сделать еще одну с собой, а затем снова отправился в путь на юг.

– Tʼáá íiyisíí ahéhee, – произнес я.

Понятия не имел, как смог выговорить эту фразу, но я знал, что она означает. Благодарность не выразить одним лишь «спасибо». Я послал эту фразу звездам или небу, или той энергии, которая связывала нас, надеясь, что она дойдет до Эвана и Джо.

Глава 27

Фиона

Мне снилась извилистая темная дорога в лесу. Сверкнула молния, и я увидела Николая. Опустив голову и ссутулив плечи, он шел в одиночестве, насквозь промокший под безжалостным дождем. Впереди на обочине виднелась темная фигура. А затем послышался звук, напоминающий полный боли предсмертный вопль.

Резко вздохнув, я проснулась. За окном стояла темнота, до рассвета было далеко. Мои щеки оказались мокрыми. Меня бросило в жар от страха, что я кричала во сне. Задержав дыхание и изо всех сил подавляя рыдания, я постаралась лежать абсолютно неподвижно. Кожа ощущалась