Я приду за тобой - Екатерина Орлова

машины, напряжение, которое я держал в узде рядом с ней, вернулось. С силой врезался затылком в подголовник. Хоть держи ее рядом с собой все время. У Алсу была чудесная способность отвлекать меня и перенаправлять мысли совсем в другое русло. А массаж, который она сделала мне вчера, вообще был как будто колдовским, потому что расслабил меня на весь вечер и ночь. Я даже забросил документы и, взяв жену на столе в кабинете, отправился с ней на диван к телевизору. Теперь же я снова чувствовал напряжение в каждой мышце.

Как только я вошел в приемную, Валя поднялась со своего места.

– Доброе утро.

– Доброе, – поздоровался я.

– Касим Мирзаевич, Герман просил предупредить его, когда вы появитесь в офисе.

– Предупреди. Скажи, что жду у себя.

– Кофе?

– Да, спасибо.

Я вошел в свой кабинет, довольный тем, как был вышколен мой персонал. Они не задавали лишних вопросов, и с ними не нужно было вести долгие беседы, лишний раз что-то объяснять. Меня утомляли длинные разговоры. Пожалуй, только с Алсу я мог быть многословным, потому что она провоцировала во мне словоохотливость. Чем больше я говорил, тем сильнее она раскрывалась, и мне это было по вкусу. Часто происходило так, что мне было достаточно задать тему разговора, а потом просто слушать ее мелодичный голос. Алсу забавляла меня тем, как могла задавать вопросы и сама же на них отвечать. Как она входила иногда в раж, а потом резко обрывала себя на полуслове, считая, что начала слишком много болтать. Ей так казалось, потому что она чувствовала контраст между моей молчаливостью и своей разговорчивостью, и считала, что меня это может напрягать. Но нет, я отдыхал рядом с ней. Расслаблялся так, как никогда и нигде прежде. Я мог часами слушать ее рассказы о работе. Мозг, привыкший запоминать детали, зачем-то фиксировал имена коллег, пациентов, нюансы заболеваний, симптомы и синдромы. Мне вся эта информация была ни к чему, но подсознание срабатывало уже на автомате.

– Доброе утро, – поздоровался Герман, входя в мой кабинет с чашкой дымящегося кофе. Поставил ее на стол и подтолкнул ко мне. – Валя передала.

– Спасибо. – Я поднял чашку и сделал глоток.

Сбросив пальто, я подошел к окну и отодвинул жалюзи, впуская в кабинет еще больше света. Засунул руки в карманы и повернулся лицом к Герману.

– Ну что там?

– Вы сказали, что не хотите пачкать руки кровью, и я пошел другим путем.

– Слушаю.

– Если собрать все планы построенных Доманским объектов за последние пять лет, его можно усадить за решетку на все пятнадцать. А если присовокупить его грязные делишки, то и на все двадцать пять.

– Где мы раздобудем планы?

Герман вынул из-под руки папку и с грохотом небрежно бросил ее на стол.

– Мы их уже раздобыли.

Я кивнул. Гера был не из тех людей, которые ждут похвалы. Он работал на результат и получал за это немаленькие деньги. Вот что он любил и ради чего так старался.

– Где возьмем остальное?

– Я нашел следователя, который давно мечтает прикрутить себе на погоны звездочки повнушительнее, и который грезит тем, как посадит Доманского. Там что-то о личном, я не вникал.

– Что есть у следователя?

– Много того, что дополнит красивую, но хаотичную картину преступлений Доманского.

– Тогда действуйте.

– Понадобится пара дней на подготовку, и мы это сделаем.

– Не затягивай, Гера.

– Не буду, Касим Мирзаевич. А ты полюбуйся пока на планы, там много интересного.

Он кивнул на папку на столе и молча вышел из кабинета, как делал всегда. Герман считал, что если кто-то хочет ему что-то сказать, они не станут медлить. А если молчат, то разговор окончен. Я разделял его мнение, так что не ждал, что он начнет спрашивать, может ли идти.

Присев за стол, я подвинул папку к себе. Затем набрал Валентину.

– Да, Касим Мирзаевич?

– Валя, набери риелтора, пускай назначит просмотр всех домов на субботу. И Лешу ко мне вызови.

– Хорошо.

Я открыл планы Доманского и начал просматривать их, попутно попивая кофе. У меня в голове не укладывалось, как управление градостроительства могло такое допустить. Нет, я, конечно, понимал, что деньги открывали нужные двери и ставили нужные подписи. Но чтобы настолько?

– Касим Мирзаевич, вызывали?

Я поднял голову, в дверях стоял Алексей.

– Проходи. Дверь закрой.

Нам предстоял нелегкий разговор, и Алексей наверняка уже почувствовал это по моему тону.

– Что с крысой?

Алексей опустил голову и сжал ладони.

– Леша, скажи мне, как так получилось, что твой младший брат предан не тебе, а постороннему человеку?

Он молчал. Никто не хочет признавать, что в твоей семье завелся подлый человек, портящий идеальную картину твоего мира. Что тот, кому ты доверял, как себе, предал тебя.

– Что думаешь делать?

– Вы же понимаете, я не могу…

– Я знаю. Поручи кому-то другому.

Алексей вскинул голову, бросив на меня острый, как молния, взгляд. Я смотрел спокойно, размышляя о том, дал бы я еще один шанс оступившемуся младшему брату или пустил бы его в расход. Если бы это были Азат или Мунир, дал бы, не задумываясь. Потому что знал, что мои младшие братья не способны на подлость. Попасть по незнанию – да, но предать – вряд ли. А вот на что был способен брат Алексея, я не знал.

– Леша, давай, как на духу, – сказал я, давая ему понять, что жду правду.

– Он молодой еще, глупый совсем. Захотел быстрых денег. Раскаивается.

– Так что ты думаешь делать?

– Это вам решать.

– Если я решу, твоя мать останется без одного из сыновей. Думай, Леша.

Он сжал руки в кулаки.

– Я отправлю его в армию.

– Правильное решение. Не просто в армию, Леш, в спецназ. Туда, где из него действительно сделают человека, который умеет думать. Только ты должен понимать, что жажда наживы от этого вряд ли