Шотландская сага - Джеймс Мунро

И здесь одной из главных проблем стала плохо налаженная почтовая связь. Итак, когда недавно образовавшаяся компания потребовала, чтобы, ей дали полоску земли, шириной в десять миль, простирающуюся от Атлантики до Тихого океана, для того, чтобы возвести там линию телеграфа, проложить дорогу и построить железнодорожную линию, британское правительство оказало ей самую неограниченную поддержку.

Единственное, что стояло на ее пути, — компания «Гудзон Бей». Но и эту проблему можно было решить. При поддержке нескольких банков, которые стремились войти в дело, компании «Гудзон Бей» было сделано предложение, и, ко всеобщему удивлению, оно было принято.

Для держателей акций компании это действительно была неплохая сделка. На каждую акцию стоимостью в сто фунтов новая компания предлагала триста. Проснувшись на следующее утро, сэр Чарльз стал богатым человеком. Это несколько смягчило удар, когда компания закрыла маленькую факторию на берегу озера Вуд и он потерял свое место.

Если бы сэр Чарльз Кэмерон вложил свои деньги с умом, он провел бы очень комфортно годы своей ранней отставки. Но разум и трезвый расчет никогда не отличали Кэмеронов из Гленелга, и когда сэр Чарльз в первый раз мельком увидел Люси Франшер, последняя капля здравого смысла улетучилась из его головы. Возможно, в первый раз в жизни сэр Чарльз влюбился — глупо и безнадежно.

Чарльз впервые увидел Люси Франшер, когда был в гостях в доме Луиса Риеля, зайдя туда, чтобы обсудить создание компании, которую надеялся основать баронет, чтобы торговать шкурами бизонов (основной промысел метисов и их друзей, индейцев племени криизов).

Люси Франшер была девушкой-метиской. В этих местах отпрысков браков индейцев и охотников, особенно охотников французского происхождения, было предостаточно. Их даже считали особой этнической группой, и они гордились своим происхождением.

Люси трудно было назвать юным ангелом. К своим двадцати восьми годам она уже побывала «провинциальной женой» у двоих старших офицеров компании «Гудзон Бей» в близлежащем форте Гарри. Высокая, с длинными черными волосами, с кожей, которая намекала на ее индейскую кровь, она была естественна, элегантна и вообще «хорошо держалась», за этим чувствовались годы, проведенные в довольстве и даже роскоши, в которой купались высшие чины компании.

Второй из ее так называемых мужей ушел из компании и вернулся в Шотландию, когда собственность компании перешла к нескольким избранным, а новое правление уменьшило число факторий, чтобы сократить расходы и привлечь новых инвесторов.

В тот фатальный день Люси шла вверх по тропинке к дому, на крыльце которого разговаривали двое мужчин. Проследив за взглядом сэра Чарльза, Луи Риель улыбнулся:

— Я вижу, у вас очень наметанный глаз, сэр Чарльз.

— Простите… — Чарльз Кэмерон отвел глаза от незнакомки. — Это так просто. Я не могу припомнить, видел ли я более привлекательную женщину.

— Кузина Люси действительно очень привлекательна. Позвольте мне представить ее вам — Люси! Я хочу кое с кем тебя познакомить. Здесь сэр Чарльз Кэмерон, он пришел обсудить со мной некоторые дела…

Чарльз Кэмерон так и не мог вспомнить, говорила ли с ним Люси Франшер при этой их первой встрече. Когда она подошла ближе, то оказалась еще более красивой, чем издали. В то время ему было уже под пятьдесят, а Люси почти вполовину моложе, но все же он знал, что не успокоится до тех пор, пока не будет обладать этой женщиной.

Дела с Луи Риелем были вскоре завершены, и сэр Чарльз понял, что был более чем непрактичным, но неважно, ведь он встретил Люси Франшер.

— Благородный англичанин очень увлекся тобой, Люси.

— Я думала, ты понял, что он — шотландец. А они не любят, когда их называют англичанами.

— Англичанин или шотландец, какая разница? — В голосе Луи Риеля послышались нотки раздражения. Его привлекательная кузина слишком много времени провела со слабыми англичанами. Она забыла, как подобает вести себя настоящей женщине. — Он — не метис и не француз, но он действительно богатый и влиятельный человек.

— Значит ли это, что он может помочь твоему делу?

— Не моему делу, Люси. А делу нашего народа.

— Ага! И кто же этот наш народ? Французы, которые бросают своих женщин и семьи, когда возвращаются во Францию? Или индейцы, которые отказываются принять назад этих брошенных женщин и кучу их незаконных выродков?

— Так было много поколений назад, Люси. Метисы — это народ, который теперь будет признан, будут признаны наши права.

— Нам не нужна помощь таких людей, как этот сэр Чарльз Кэмерон.

Луи Риель пытался совладать с растущим гневом.

— Нам нужна помощь от любого, кто может быть нам полезен. Идут слухи, что землемеры обмеряют земли наших людей, тех, что занимаются фермерством вдоль Ред Ривер. Трагедия в том, что нашего народа официально не существует. Если мы не встанем на защиту своих прав, мы исчезнем в потоке англоговорящих народов, которые сметут все, что мы строили десятилетиями. Наши дома, наш образ жизни, даже нашу религию.

Люси была набожной католичкой, и Луи Риель надеялся, что, если его кузина подумает, что ее религия находится под угрозой, возможно, она проявит большую благосклонность помочь в деле, которому он отдавал всего себя.

— Отец Клод согласен с тобой?

Отец Клод был священником в маленькой церкви на берегу озера Вуд, и община метисов вот уже более тридцати лет была его приходом. Но не только они. В его ведомстве был такой округ, что, будь то в Европе, потребовались бы один-два архиепископа, чтобы отправлять там службу.

— Почему бы тебе самой не спросить его об этом? — Луи Риель прекрасно понимал, что выбрал правильную линию поведения. Отец Клод сам выражал свое беспокойство Луи всего лишь несколько дней назад.

Отец Клод наблюдал за Люси из правого придела несколько минут, прежде чем дал ей понять о своем присутствии. Она стояла на коленях, погруженная в молитву, и он оставил ее в покое, насколько это было возможно — может быть, ей нужно поговорить с Богом.

Отец Клод слишком долго был священником среди метисов, чтобы осуждать ее образ жизни. Для женщин-метисок, в большинстве очень привлекательных, стало традицией находить себе мужчин среди служащих больших меховых компаний, торгующих на Севере. Чем привлекательней была девушка, тем больше шансов было у нее найти влиятельного мужчину. Некоторые из этих любовных связей перерастали в постоянные, некоторые длились несколько лет. Очень часто дети от этих союзов без Божьего благословения получали образование в больших городах на Востоке — некоторые даже уезжали в Британию или во Францию. Почти все из них исповедовали католицизм.

Когда Люси поднялась на ноги, отец Клод вышел к ней. Она оглянулась, и лицо ее зарделось от радости.

— Люси, моя дорогая, я слышал, что ты снова с нами. Я так и думал, что ты скоро придешь меня навестить.

Он обнял ее, а потом поставил перед собой на расстоянии вытянутой руки.

— Ты стала еще красивее, но на твоем лице печаль. Ты надолго останешься с нами?

Люси пожала плечами.

— Я не знаю. Я живу в доме тети. Кузен Луи сейчас там тоже.

— Ах, да, кузен Луи. Спаситель народа метисов — как в это верят многие.

— А вы не верите?

Отец Клод забыл, как неправдоподобно честна и прямолинейна может быть Люси. Он был рад этому, по крайней мере хоть это в ней не изменилось.

— Его уважает ваш народ, и я не знаю никого, кто мог бы претендовать на лидерство в такое время, но иногда он меня беспокоит. Он держит под контролем метисов, но не может управлять собой.

— Разве сейчас времена для метисов стали тяжелее, чем раньше?

— Боюсь, что так, Люси. Канада расширяется. Скоро канадцы станут нацией — сильной, занимающей земли от Атлантического океана до Тихого. Для этого потребуется слияние всех народов в один. Однажды метисам придется выбирать, станут ли они частью такой нации, или же станут отщепенцами, как индейцы в Америке.

— Разве нет способа, чтобы мы стали канадцами, но сохранили свою нацию метисов, отец?

Отец Клод покачал головой.

— Я сомневаюсь. Метисам потребуется много влиятельных людей. Друзей, которых могут выслушать в правительственных кругах в Оттаве. Но такие люди обычно слишком сильно увлечены собственной карьерой, чтобы рисковать своим положением, беря на себя не слишком важные дела. В конце концов, что может заставить такого человека ввязываться в дела метисов?

Сэр Чарльз Кэмерон обнаружил, что ему трудно следить за службой в католическом костеле в поселке на Ред Ривер; те части службы, которые должны были идти на латыни, велись на французском языке, а ему ни один язык не был знаком. Он бы вовсе не пошел на службу, но пригласивший его Луи Риель объяснил, что эта молитва воздается в честь удачного окончания сезона охоты на бизонов в этом году. Он намекал, что присутствие баронета даст ему гарантию первым выбирать бизоньи шкуры на следующий год.