Эфирия Конец Эпохи (СИ) - Че Макс

Так попадали под влияние нового вождя не только племена кагарната, но и отдельные кланы и рода. Такая учесть не коснулась тех племен, что находились очень далеко от зверств, которые развёл Кор-Кай. Но самое страшное было впереди, когда прибыла дикая свора племени мангил, они соединились с отобранными силами Кор-Кая и вместе атаковали племя вождя Дагруха. Нергал, Тарард и Зулур наблюдали за этой бойней, которая проходила в степях. В сторонке стояли их обозы с нежитью и Чагатом.

Хотя и Нергал настаивал, что этими орками тоже можно будет пополнить их войско и вождь с ним соглашался, когда Кор-Кай сошелся со своим племенем, не желая оставлять в живых потомков Дагруха и рода Дагдур, истреблял все племя.

Разорения самого клана Дагдур проходило с особым рвением.

— К этому месту крались с Матисом, — показывал с холмика Тарард.

— Действительно, словно степной город, как вы и рассказывали мне, — подметил Нергал.

— Как я понял, это и есть, — поправил себя Зулур, — это был центральный клан племени каргана.

— Чагат нам говорил, что в клане несколько Родов, — вспомнил Нергал, — судя по размеру, в этом клане было очень много Родов.

— Он, наверное, был очень древний, поэтому и разросся так, — добавил Нергал. — Кажется, мы уже слишком много времени провели в этих степях, если рассуждаем о таких вещах.

— Почти год блуждаем здесь, — тихо сказал охотник.

Крики и стоны не угасали в клане Дагруха. Если покойные вожди Дагдура действительно наблюдали за своим кланом, то должен был пролиться дождь из их слез.

Воинам везло больше всего — они могли погибнуть в бою. Женщин не только насиловали, но и пытали перед смертью, но и они могли успеть покончить с собой. Больше всего досталось детям: мангил не щадили их, даже новорожденных. Насаживая на копья, их — еще живых — опускали в огнь, жаря, словно мясо, а потом ели.

Еще немного понаблюдав за этим, Зулур пошел за холм, чтобы ничего не слышать. Тарард посмотрел на него и смолчал. Нергал, постояв еще некоторое время, отправился в обоз.

— Это и есть цена твоей свободы? — спросил Тарард.

— Ты так сильно переживаешь за дикарей?

— Прячешься от этих криков ты, а не я.

— Это всего лишь дикари.

— Не обманывай себя, некромант, я вижу по выражению твоего бледного лица, что ты не равнодушен к этим бесчинствам, устроенным твои вождем.

— Может ты и прав, я принимал их за животных, научившихся подражать людям, ходить с оружием и носить одежду. Но многое мы увидели за это время, что заставило меня усомниться в этом. Я не хотел, чтобы было так. Но сейчас я не могу их остановить. Это не в моих силах, они опоенные боем, а мне нужна их армия, чтобы спасти таких же магов как Матис. Там движется на мой дом сила, которая хочет уничтожить нас только потому, что мы не следуем их обычаям жизни — мы должны отказаться не только от нашего менарского образа жизни, но и от своей природы. Природы черных магов: некромантов, проклинателей и других.

Нергал покинул Тарарда, и каждый из них нашел, о чем призадуматься.

Опустошив племя каргана и полностью вырезав его клан, орки по приказу Кор-Кая собрали целую гору ценностей для Нергала.

— Ну как, угадил? — спросил некромант, стоя перед Тарардом и Зулуром, рядом с которыми на расстеленном плаще была горка по колено человека. В этой куче было много золотых украшений, полу- и драгоценных камней.

— Вот это другое дело! — воскликнул Зулур с широко открытым ртом и блестящими глазами.

Хотя спустя время гоблин заметил плохое качество украшений и очистки золота.

— Что ты воротишь носом? — возмутился охотник. — Какая разница, что сделали из золота орки? Главное, что это золото. И довольно хорошие куски.

Чуть позже у Нергала состоялся очень яростный спор с Кор-Каем.

— Что у вас там произошло? — спросил Тарард у некроманта и гоблина.

— Он хотел продолжить свои завоевательные походы по племенам орков, — залез в повозку некромант.

— А ты против?

— Сегодня мне сообщили, что к армии людей примыкают полки близ Внутреннего моря. Они уже готовы и выдвигаются на нас, — показал зачарованное зеркало Нергал.

— Значит, пришло время твоей войны, некромант? — вздохнул Тарард.

— Да, пришло время. Я убедил этого вождя: он отправляет гонцов в покоренные племена. Будем собирать войска рядом со скалой предков, потом двинемся к стене. За нами последуют их семьи, те, кто не будет принимать участие в войне, с ненужным имуществом для битвы.

Медленно ехали в большой павозке человек, маг, гоблин и орк в пешем сопровождении десятка нежити, снова к скале предков, чтобы собраться на великий бой.

Гоблин, сидя в конце повозки, перебирал мешки с драгоценностями, которые были поделены между ним и Тарардом.

— Так, здесь столько примесей, что это не золото с камнем, а камень с золотом. Это отдадим Тарарду, а это золото — сюда.

— Чем ты занят, — спросил Нергал у Зулура.

— Подворовывает из моей доли, — объяснил охотник.

— Ничего подобного, — возмутился Зулур. — Все ровно поделено пополам, вот увидишь. Я просто смотрю, чтобы награда соответствовала затраченным силам.

Тарард не стал с ним ругаться или язвить, просто молчал, о чем-то размышляя, пытаясь отвлечься от так недостающего табака.

Решив отдохнуть после тяжелой работы, гоблин подсел к магу с новыми расспросами:

— Слышишь, некромант? Меня тут один вопрос интересует по твоим живым мертвецам.

— Как интересно. Ну что же, спрашивай, что тебя интересует?

— Если ты оживил мертвеца, почему если отрубить от него руку, она не будет жить отдельно от мертвяка?

— Это и так понятно, — ухмыльнулся Нергал. — Когда некромант оживляет труп, он вкладывает в него свою энергию, которая смешавшись с остаточной энергией жизни порождают ту, которая будет им двигать. Наилучшее место для помещения энергии — это позвоночник. Им обладают все создания, — поразмыслив, некромант сказал, — ну, по крайне мере, которых есть смысл оживлять. Поэтому самое верное уничтожение нежити: это разрубить ее пополам. Позвоночник как центральная часть скелета, имея соединения со всеми остальными частями, является лучшем вместилищем с конечным выходом в голову для ориентира — там формируются подобия органов чувств. Так вот, оторванная от этой системы часть более не может функционировать. Кстати, отрубание частей оживших мертвецов медленно убивает их.

— Да? И как же? — спросил Зулур.

— Когда оживляешь тело, — продолжил свой рассказ некромант на любимую ему тему, о которой он готов говорить вечно, — важно то, в каком оно состоянии. Если тело изначально не имеет какой-либо конечности, это не страшно — только скажется на его полезности. А вот отрубая какую-либо часть, например, руку у оживленного, открывается бесконечный выход энергии. Постепенно, в зависимости от количества открытых выходов, нежить начинает терять энергию, пока она полностью не иссякнет и перестанет существовать.

— Так-так, — потер руки Зулур, — а почему не оживлять по частям мертвецов, можно было бы разобрать одного скелета на десяток маленьких косточек-воинов.

— Некромантия — это не чародейство и не магия стихий. Элементали понятны — там действует прямая связь со стихией. Может слышал об оживлении статуй чародеями?

Гоблин кивнул.

— Чародеи в чем-то похожи на черных магов: управляют чистой энергией, только другой, в отличии от моей.

— А какая сильнее? — поинтересовался Тарард, хотя ответ можно было предугадать.

— Конечно же, черная магия, — Нергал вернулся к вопросу гоблина. — Эти чародеи могут что-то оживить, насытив своей энергией какой-либо объект. Я в детали не вникал, но скорей всего — там должно быть вместилище силы, которое постоянно будет поддерживать жизнь в конкретном создании. Но чтобы это провести, требуется очень много сил и времени: такие процессы доступны только мастерам чародейства. Мы же используем остаточную энергию жизни, которая таиться в телах, добавляя немного своей. Немного — относительно, конечно, чародеев. Так вот, отвечаю тебе, чтобы ты мог правильно ориентироваться в этих вопросах…