Мегаморф, или Возвращение Реликта - Василий Головачев

– Поехали.

Из-под заднего колеса мотоцикла Истомы ударила струя песка, и она унеслась в утренний туманчик. Геянки последовали за начальницей, не глянув на мужчин.

– А зря ты к ней в палатку не пошёл, – хохотнул Пилип. – Подобрей была бы.

– Прекрати! – буркнул Ясен, трогаясь с места.

Через два часа рассвело.

Холмы стали появляться чаще, они всё больше напоминали песчаные дюны, и вскоре все поняли, что и в самом деле въехали в пустыню.

Истома остановила группу.

– Отстал?

Она имела в виду тартарианина.

– Нет, – коротко ответил Ясен.

– Безмозглая тварь! – сквозь зубы выговорила Мелана, посматривающая на Иваника.

Ясен промолчал, хотя считал, что тартариан безмозглыми называть нельзя.

– Идём на форсаже! – объявила Истома. – Надо оторваться.

И в этот момент из-под земли донёсся стонущий гул, дюны взвихрились струйками пыли, и след мотоциклов перечеркнула растущая ложбина. Земля начала проседать всё быстрей, сориентировавшиеся байкеры крутанули рукояти подачи энергии, помчались прочь от стремительно расширяющегося провала.

Гул стих, колебания почвы прекратились.

Отряд почти одновременно развернул двухколёсные машины.

Сзади, перпендикулярно их следу, от горизонта до горизонта пролегла глубокая, как ущелье с крутыми склонами, узкая долина, покрытая пеленой оседающей пыли.

Тайная вечеря

Если бы можно было подняться над Великой Равниной хотя бы на высоту птичьего полёта, – а орланы забирались в небо и на километровую высоту, – можно было бы увидеть два высоких холма, движущихся по пустынным областям вдали от людских и прочих поселений. Жители Дебрянской общины называли их «попами» – от слов «песчаное привидение». Холмы эти двигались только по ночам, двадцатиметровой высоты, остроконечные, идеально конические, и казались чисто песчаными образованиями. Да они и состояли из песка, хотя странным образом поддерживали коническую форму.

Их траектории на первый взгляд нельзя было назвать правильными, однако по странной случайности они вдруг пересеклись одним из вечеров, когда бесконечный светящийся шнур в небе, заменяющий жителям Равнины источник света, удалился ближе к Пределам Пределов, как все называли конец светового дня.

Холмы наткнулись друг на друга, но не остановились, продолжая двигаться, пока не слились в один конус с двумя вершинами. А потом холмы заговорили, хотя их речь не смог бы повторить ни один из живущих на Равнине.

«Ремиссия аттрактора близка», – беззвучно сказал один.

«В пределах ста колебаний Оси», – прекрасно понял его второй, так как речь шла о судьбе Великой Равнины.

«Оператор опаздывает».

«Он ещё не обрёл нужных качеств».

«Он не смог вскрыть ни одной конкреции Родителя Предтечи».

«Его надо напрячь, он слишком мягок».

«С ним дочь одного из Средних Операторов».

«И всё же они могут не успеть к началу Игры. А мы не имеем права вмешиваться».

«Им необходимо открыть выход до того, как Гея обретёт Полноту».

«Гея заработает как Игрок при достижении критической психомассы, для чего ей и понадобилась связь с земными общинами. Ей нужны люди – как клетки умопостигающей системы».

«Это опасно, однако мы не можем ограничить её возможности, равновесие Сил будет поколеблено».

Внезапно над слившимися холмами появилось облако из переливчатых прозрачных шариков, внутри которых то и дело вспыхивали звёздочки, превращаясь в подобие глаз.

«Разрешение на вмешательство получено, – заговорило облако, зависнув над двойным конусом. – Необходимо ускорить созревание мегаморфа. Иначе судья даст отмашку, и Игра начнётся без нравственно растущих игровых систем».

«Это нас не касается».

«Вам дано задание подготовить условия Перехода. Если оператор-мегаморф не созреет, ваша миссия будет провалена».

«Ты симпатизируешь ему?»

«Я симпатизирую жизни».

«Мы просчитаем алгоритм без нарушений стохастики событий».

«Ваше право».

Облако воздушных шариков умчалось вверх, растаяло в небе.

«Он не имеет права вмешиваться. Как и мы», – сказал первый «поп».

«Мы можем не подчиняться ему».

«Он не давал указаний. Но если мы не поможем оператору, то исчезнем вместе с данной инклюзией».

«Предлагаю очень тонкую подстройку стохастики».

«Ничего не имею против».

Разговор закончился, а ещё через некоторое время песчаные холмы разошлись, не потеряв ни грана своей формы.

Гуррах, ау!

Очередная Нем-Гора возникла впереди призрачным водяным пузырём, готовым лопнуть и затопить всё вокруг. Однако вблизи он уже не казался водяным, хотя продолжал пускать световые зайчики, словно на его склонах были установлены зеркала. Заинтересованный этим явлением, Ясен достал отцовский оптикон и смог разглядеть один из таких световых отражателей.

Это и в самом деле был лист металла, обработанный до зеркальной гладкости. Высота листа – не здания или сооружения, а именно плоского прямоугольника – достигала сотни метров, и он вырастал из прозрачного как стекло купола, олицетворяя собой не то парус, не то антенну.

Впрочем, таких «парусов» по всему видимому массиву Нем-Горы было много, поэтому пришлось допустить, что, во-первых, они входят в какую-то технологическую систему, во-вторых, принадлежат высокоразвитой цивилизации, сумевшей уцелеть после Падения и сохранить определённый уровень технологий.

Самое интересное, что никаких защитных стен или пограничных постов посланцы Геи на подступах к Нем-Горе не встретили. Но стоило им подъехать ближе, как навстречу выкатилась откуда-то целая рать гигантских ежей – высотой до трёх метров каждый. Пришлось остановиться.

«Ежи» перестроились в несколько линий, демонстрируя умение действовать слаженно, как обученное войско. У Ясена создалось впечатление, что они не механизмы, а искусственно выращенные организмы, внутри которых располагается много организмов поменьше. Но водители (или пассажиры) «ежей» не высовывались из своих живых машин, и облик их остался неизвестен.

– Давай пошлём менто, – предложила Истома, – что мы мирные путешественники.

– Давай, – согласился молодой человек.

Они соединили мыслеволевые потоки в один луч, пытаясь донести до представителей Нем-Горы свои намерения проехать мимо, однако не добились никакого результата. Сидящие внутри «ежей», как семечки в яблоке, существа никак не отреагировали на телепатический вызов.