Вердикт (= Сбежавшее жюри) - Джон Гришем

Народу в зале в среду значительно прибыло. Мальчики с Уолл-стрит все были снова на месте, все читали статью Баркера, и все неожиданно оказались с ним согласны, хотя совсем еще недавно все они сходились во мнении, что "Пинекс" выстоял против свидетелей обвинения и заключительную часть процесса проведет уверенно. Теперь они с озабоченными лицами перечитывали свои донесения в штаб и склонны были пересмотреть свою точку зрения. Последнюю неделю Баркер наблюдал за процессом непосредственно в зале суда, где в одиночестве сидел в заднем ряду. Что же он увидел оттуда такого, что ускользнуло от их взглядов?

Ровно в девять присяжные торопливо вошли в свою ложу. Лу Дэлл пропускала их в открытую дверь с видом пастуха, собирающего свое стадо в загон с особым чувством облегчения, но все еще немного сердясь за то, что накануне оно разбежалось, ускользнув от ее бдительного ока. Харкин приветствовал присяжных так, словно они не виделись по крайней мере месяц, отпустил какую-то плоскую шутку по поводу рыбалки, затем пробежался по традиционным вопросам: "Не подвергались ли вы каким-либо домогательствам?" и пообещал скорое завершение процесса.

В качестве первого свидетеля был вызван Дженкл, и защита приступила к своей части работы. Свободный от воздействия паров алкоголя, Дженкл был элегантен и решителен. Он охотно улыбался и, казалось, радовался предоставившейся возможности защитить свою компанию. Кейбл провел его через предварительные вопросы с изысканным изяществом.

В зале во втором ряду сидел Д. И. Тонтон - чернокожий адвокат с Уолл-стрит, с которым Лонни встречался в Шарлотте. Слушая Дженкла, он все время косился на Лонни, и вскоре между ними установился контакт. Поймав взгляд Тонтона в первый раз, Лонни не смог удержаться, чтобы не посмотреть на него снова, а на третий раз слегка кивнул ему и улыбнулся, что казалось естественным. Смысл появления Тонтона был ясен - Тонтон слишком важная птица, и если уж он проделал долгий путь из Нью-Йорка в Билокси, значит, сегодня действительно важный день. Настала очередь защиты излагать свои аргументы, и Лонни обязан был понять, что должен внимательно слушать и верить каждому слову, которое будет теперь произноситься за свидетельской стойкой. Лонни это прекрасно понимал, с ним проблем не предвиделось.

Первым ударным аргументом Дженкла была свобода выбора. Он признал, что многие верят в то, что сигареты вызывают привыкание организма, но признал лишь потому, что они с Кейблом понимали - без этого Дженкл будет выглядеть глупо. На самом же деле, заметил он, сигареты, быть может, и не вызывают привыкания. Точно этого никто не знает, и люди, занимающиеся соответствующими исследованиями, так же не уверены в этом, как и все остальные. Одни исследования дают одни результаты, другие - совершенно противоположные, и ему, Дженклу, ни разу не доводилось видеть убедительного доказательства клинического привыкания к курению. Лично он в это не верит. Сам Дженкл курит уже двадцать лет, но делает это исключительно потому, что ему нравится. Он выкуривает двадцать штук в день и предпочитает сигареты с пониженным содержанием смол. Нет, он может с уверенностью утверждать, что его организм не испытывает никакой зависимости. Он может бросить курить, когда пожелает. А курит лишь потому, что ему это нравится. Четыре раза в неделю он играет в теннис, и ежегодная диспансеризация показывает, что пока нет оснований для беспокойства о здоровье.

На один ряд дальше Тонтона сидел Деррик Мейплз, впервые появившийся в зале суда. Он покинул мотель через несколько минут после отъезда автобуса. Еще вчера он намеревался провести день в поисках работы, но сегодня предвкушал легкий куш. Энджел заметила его, но старалась смотреть только на Дженкла. Неожиданный интерес Деррика к процессу озадачил ее: ведь с тех пор, как жюри изолировали, он только и делал, что жаловался на затяжной характер суда.

Дженкл подробно описал разные сорта сигарет, которые производила его компания. Он сошел со свидетельского места и приблизился к цветной таблице, изображавшей все восемь сортов пинексовских табачных изделий. Здесь же были указаны уровни содержания никотина и смол в каждом из них. Он объяснил, почему некоторые сигареты снабжены фильтрами, некоторые - нет и почему в разных сортах разное содержание никотина и смол. Все это делалось для того, чтобы удовлетворить разные вкусы.

Это был решающий момент выступления, и Дженкл отлично справился с ним. Предлагая такое разнообразие сигарет, "Пинекс" позволяет потребителю самому решать, какое количество никотина и смол он или она желают потреблять. Выбор, выбор и еще раз выбор. Выбирайте уровень никотина и смол. Выбирайте количество сигарет, выкуриваемых ежедневно. Выбирайте - вдыхать или не вдыхать дым. Разумный выбор того, какому воздействию вы подвергаете свой организм, - за вами.

Дженкл указал на яркий рисунок красной пачки "Бристолз" и объяснил, что эти сигареты по уровню содержания никотина и смол стоят на втором месте. Он признал, что, если ими "злоупотреблять", они действительно могут причинить вред, но сигареты - продукция, имеющая полное право на существование, если пользоваться ею с умом, так же, как и многие другие товары - алкогольные напитки, масло, сахар, ручное оружие и так далее, и тому подобное. Все они могут оказаться опасными для здоровья, если ими злоупотреблять.

Через проход от Деррика сидел Хоппи, забежавший ненадолго, чтобы посмотреть, что происходит. Кроме того, он хотел увидеть Милли и улыбнуться ей. Она была очень рада, но и немало удивлена его неожиданной одержимостью процессом. Сегодня вечером присяжным было разрешено принять гостей, и Хоппи с нетерпением ожидал дозволенных трех часов, которые он проведет в комнате Милли, при этом секс занимал в его мыслях последнее место.

Когда судья Харкин объявил обеденный перерыв, Дженкл заканчивал свои рассуждения насчет рекламы. Конечно, его компания тратит на нее кучу денег, но далеко не так много, как компании, производящие пиво, автомобили или кока-колу. Реклама - жизненно важный фактор в мире конкуренции, независимо от того, что вы производите. Разумеется, рекламу его компании видят и дети. Как можно устроить рекламный щит, который был бы детям недоступен? Как сделать так, чтобы дети не смотрели журналы, на которые подписываются их родители? Это невозможно. Дженкл охотно признал, что знаком со статистикой, утверждающей, что восемьдесят пять процентов курящих детей предпочитают три наиболее рекламируемых сорта сигарет. Но ведь и взрослые тоже! Опять же, невозможно организовать рекламную кампанию, предназначенную для взрослых, так, чтобы она косвенным образом не повлияла и на детей.

Фитч наблюдал за выступлением Дженкла с заднего ряда. Справа от него сидел Лютер Вандемиер, исполнительный директор "Трелко", самой крупной в мире табачной компании. Вандемиер был неофициальным главой Большой четверки и единственным из всех, кого Фитч хоть как-то мог терпеть. Вандемиер, в свою очередь, обладал поразительной способностью терпеть Фитча.

Они обедали в "Мэри Махони", сидя одни за столиком в углу. Пока они были довольны Дженклом, но знали, что худшее впереди. Колонка Баркера в "Магнате" лишила их аппетита.

- В какой степени вы можете влиять на жюри? - спросил Вандемиер, ковыряя вилкой в тарелке.

Фитч не собирался отвечать ему откровенно. Да Вандемиер этого и не ждал. Свои темные делишки Фитч скрывал ото всех, за исключением собственных агентов.

- Как обычно, - ответил Фитч.

- Но, быть может, в данном случае "как обычно" - недостаточно?

- Вы можете что-нибудь предложить?

Вандемиер не ответил, он уставился на ноги молоденькой официантки, принимавшей заказ за соседним столом.

- Мы делаем все возможное, - заверил его Фитч с неожиданной теплотой.

Но Вандемиер был напуган, и не без оснований. Фитч знал, что на него оказывают невероятное давление. Обвинительный приговор не разорит "Пинекс" или "Трелко", но такой результат вызовет полный сумбур и будет иметь далеко идущие последствия. Внутриведомственное исследование предрекало в этом случае потерю двадцати процентов акционеров во всех четырех компаниях, и это будет лишь началом. В выводах того же самого исследования предсказывалось, что при наихудшем развитии событий в течение пяти лет после вынесения такого приговора страдающие раком легких курильщики или их наследники предъявят табачным компаниям около миллиона исков, стоимость лишь судебных издержек по которым составит миллион долларов. Предсказать же, какую сумму придется выплатить по приговорам, никто не решался. Подобный сценарий Судного дня требовал официального подтверждения принципиальной возможности победы в классовой борьбе, в которой на стороне пострадавшего класса должен был выступить любой человек, когда-либо куривший и пострадавший от курения. В этом случае нельзя было исключить и возможность банкротства табачных фирм, а также того, что в конгрессе будут предприняты серьезные усилия, чтобы принять закон о запрете курения.