Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 2 - Юрий Николаевич Москаленко

— Ладно, не хочешь говорить, не надо. Без тебя узнаю! — полуобиженным, полуугрожающим тоном пообещал я и продолжил спуск.

— Да, ладно Волан, — примиряющее хлопнул меня по плечу сержант, — расслабься!

— Не Волька, а господин барон! — меня такое зло вдруг взяло! Блин, ему заняться нечем, он тут тайны, хрен знает из чего, устраивает, весело ему! А то, что вот здесь люди лежат, погибшие из-за меня, из-за того, что ни фига я ни о чем их не предупредил! А может, если бы я рассказал им, зачем мы скачем в замок, может, они бы эту засаду как-нибудь обнаружили бы! Хотя, конечно, полста воинов, это, безусловно, много!

Глава 11

И какой «расслабься?! Ему что, все пофиг, что ли?! А как я помогу погибшим, если расслаблюсь?! Придурок! Я боюсь, что напряжения всех моих скудных сил, ну ладно, если верить Верту, не скудных. Как раз сил у меня много, но вот знаний, хотя, знания тоже есть, а вот опыт, это да! Опыта у меня, можно сказать, хрен да ни хрена! Но я все равно буду пытаться!

Я отвернулся от него, чтобы не наговорить сержанту гадостей, о которых потом буду жалеть.

— Ты чего, Волька?! — ошарашенный моими словами сержант, было, дернулся в мою сторону, но наткнулся на гвардейца, который с самым невозмутимым видом встал между мной и сержантом. И просто молча стоял, не давая ему подойти ко мне. Ладно, не вышло, и хрен с ним. Вернусь, спрошу у сержанта гвардейцев. Все-таки интересно, как они так вовремя здесь оказались!

А еще нужно узнать, выжил ли тот клоун, обряженный в форму гвардейцев герцога, в чине сержанта, которого мы со Стэном в плен взяли, или окочурился? Что-то я про него у Эдди забыл спросить. Если живой, то нужно будет узнать, откуда они такую страхолюдную зверюгу взяли.

На самом деле, я все эти мысли крутил у себя в голове, чтобы не думать о том, чем

мне предстоит сейчас заниматься. Положа правую руку на левое сердце, в душе я очень сильно переживал и боялся предстоящего действа, причем и переживал и боялся не самого действа, а того, что у меня может ничего не получиться. Вот именно об этом я просто старался не думать, и забивал голову всякой, не существенной сейчас ерундой.

Но, думай — не думай, а дело делать нужно. Я глубоко вздохнул и присел перед ближайшим ко мне мертвым телом…

Когда ранние зимние сумерки упали на заснеженный лес, я, с трудом поднявшись на ноги, опять тяжело вздохнул и подумал о том, что вздыхал так тяжело неимоверное число раз! Ну, не меньше восьми, это точно! А вот помочь хоть кому-нибудь из сопровождавших меня, у меня не получилось!

Я попробовал все, что приходило мне в голову, но все было тщетно — ни один из гвардейцев так и не вернулся к жизни, а я вымотался так, что уже с трудом просто стоял на месте, хотя осознал это, только поднявшись на ноги.

— Волан, хватит, — с виноватым видом, но твердым голосом произнес подошедший ко мне Стэн. — Ты уже устал и, если не получалось раньше, то теперь, тем более, не получится, только себе хуже сделаешь, и некому будет помочь другим, если что.

Я прекрасно понимал, что он прав, да и сил, чтобы продолжать уже не было, вообще-то сил уже не было ни на что, поэтому я просто кивнул ему.

— И это, Волан, — голос Стэна стал уже совсем тихим и виноватым, — ты не злись на меня, я просто хотел, чтобы ты немного отвлекся, а то видок у тебя был очень напряженный. Я, правда, не собирался никакой тайны делать!

Я так устал, что мне уже было все равно, собирался он там что-то делать или нет, поэтому я просто махнул рукой, но меня что-то повело вбок, и я чуть не упал — хорошо, что меня успели подхватить, стоящие неподалеку гвардейцы.

Так, на руках они меня вытащили из оврага, подвели лошадь и буквально закинули в седло. Возвращались мы тоже не спеша, повод моей лошаки держал один из гвардейцев, а двое ехали по бокам и следили, чтобы я не выпал из седла, и когда я начинал крениться в сторону, хотя при этом, руками держался за луку седла, то живенько возвращали меня в нужное положение.

Как меня заносили в палатку, утром я вспомнить так и не смог. М-да, здорово я вчера умаялся! Но, хотя вчера я сильно напряг свой дар, израсходовав его, практически полностью, никаких неприятных ощущений не было, ну, кроме слабости. Но это должно быстро пройти.

Стоило мне подняться с ложа, на котором я провел всю ночь, как полог палатки слегка разошелся, и в щели показалась голова одного из гвардейцев.

— Уже проснулись, милорд? — поинтересовалась голова. Я кивнул в ответ. — Сей момент! — заверила меня голова и пропала, задернув полог.

Интересно, а что это сейчас было? — мелькнула мысль, но я не стал предаваться раздумьям, а, сладко потянувшись, попытался привести себя в порядок. За стенками палатки слышался шум, видимо, все уже давно проснулись и готовились к отъезду.

— Умываться, милорд! — услышал я снаружи, а потом полог палатки совсем откинулся и зашел давишний гвардеец с котелком в руках. В котелке плескалась вода.

— Не-не, здесь не надо, я выйду! — быстро пробормотал я и рванулся наружу. Ну, что сказать, судя по всему, рассвело уже давно, а, учитывая, что на дворе зима, придавил я ухо совсем не хило! Я так понимаю, что совсем чуть-чуть не дотянул до полудня.

Именно с такими мыслями я подставил ладошки под струю воды из котелка услужливого гвардейца. Эта струя моментально вымела из головы все мысли, кроме одной — срочно убедится, что с моими руками все в порядке, и они не отмерзли и не отвалились!

— Бр-р-р! — я мужественно стиснув зубы, ополоснул этой водой лицо и непроизвольно передернул плечами.

— Хороша водичка! — видимо, решил меня подбодрить услужливый гвардеец, опять наполнивший мои пригоршни ледяной водой. Я бросил на него косой взгляд, глубоко вздохнул, сжал зубы и опять познакомил свою любимую физиономию с ледяной ванной. Но, правда, что ни говори, а остатки сна из меня просто вымело! Да и слабость прошла, судя по весьма энергичным звукам, издаваемым моим