Гавань ветров - Джордж Мартин

– Свои долги я отдаю сама, – не отступала Марис.

Лицо Правителя застыло.

– Хорошо, – сказал он. – Нам следует обсудить еще одно дело. Но прежде обед. После такой прогулки ты, конечно, проголодалась. – Он вскочил. – Идем. Ты убедишься, летатель, что я умею принимать гостей. Вряд ли ты видела стол богаче и лучше!

Однако вскоре выяснилось, что Марис доводилось пробовать более вкусную и изысканную пищу, и не раз. Количество разносолов на столе не компенсировало их качество. Рыбный суп оказался пересоленным, хлеб – черствым, мясо – переваренным и невкусным. Даже пиво показалось ей слишком кислым.

Обедали они в полутемном сыром зале за длинным столом, накрытым на двадцать человек. Эван, изнывавший от неловкости, сидел в конце стола рядом с офицерами стражи и младшими детьми Правителя. Марис – на почетном месте, справа от Правителя рядом с его наследницей – остролицей угрюмой женщиной, которая на протяжении всего обеда не проронила и трех слов. Другие летатели сидели напротив. Ближе всех к Правителю находился изнуренного вида мужчина с землистой кожей и носом-луковицей. Марис припомнила, что встречалась с ним прежде и что зовут его Джем. Корина с Малого Эмберли улыбалась ей через стол. Действительно очень красивая, как сказала девушка-гонец. Так ведь и ее отец, Корм, бесспорно был красавец.

– Ты хороню выглядишь, Марис, – сказала Корина. – Я рада. А мы очень тревожились.

– Я здорова, – ответила Марис. – И надеюсь, что скоро смогу летать.

– Марис… – Милое лицо Корины омрачилось, и она договорила неловко: – От души надеюсь. О тебе все справляются. Мы хотим, чтобы ты поскорее вернулась домой. – Она опустила глаза и начала есть.

Между Джемом и Кориной сидела молодая женщина – тоже летатель, но Марис ее не знала и, после тщетной попытки завязать разговор с дочерью Правителя, начала пристальнее рассматривать незнакомку. Ровесница Корины, но как они непохожи друг на друга! Корина – жизнерадостная красавица: темные волосы, нежная здоровая кожа, смеющиеся зеленые глаза, небрежная уверенность в каждом движении. Летатель, дочь летателей, с рождением унаследовавшая привилегии и традиции, неотъемлемые от владения крыльями. Ее соседка выглядела очень худой, хотя в ней ощущалась скрытая сила. Оспины изрыли впалые щеки, белобрысые волосы стянуты в неряшливый узел на затылке таким образом, что лоб выглядит неестественно высоким. Улыбка обнажала ее кривые и темные зубы.

– Ты ведь Тайя, – утвердительно сказала Марис, встретив взгляд умных, темных глаз.

– Да, это я. – Голос девушки оказался неожиданно приятным: спокойный, мягкий, чуть-чуть ироничный.

– По-моему, мы не встречались раньше, – продолжила Марис. – Ты давно летаешь?

– Я выиграла свои крылья два года назад на Северном Аррене.

Марис кивнула.

– Мне не удалось попасть туда – летала с поручением на Артелию. Тебе доводилось бывать на Западе?

– Три раза, – ответила Тайя. – Дважды на Большом Шотане и на Кульхолле. А вот на Эмберли – никогда. Ни на Большом, ни на Малом. В основном я летаю на Восток, особенно последнее время. – Она искоса бросила на Правителя язвительный взгляд и заговорщицки улыбнулась Марис.

Слушавшая их Корина вежливо спросила:

– Как тебе показался Штормтаун? И Эйри? Ты бывала на Эйри?

Тайя мягко улыбнулась.

– Я ведь однокрылая, – сказала она. – И училась в Эйрхоме. Мы не посещаем твой Эйри, летатель. Ну, а Штормтаун очень внушителен. На Востоке таких городов нет.

Корина покраснела. Марис почувствовала прилив раздражения. Стычки между прирожденными летателями и однокрылыми выскочками действовали на нее угнетающе. Небо Гавани Ветров уже не было царством товарищества, как когда-то. И во многом по ее вине.

– Эйри совсем не плохое место, Тайя, – сказала она. – Со многими моими друзьями я познакомилась там.

– Ты ведь не однокрылая, – ответила Тайя.

– Ну да? Сам Вэл-Однокрылый как-то сказал мне, что я – первая однокрылая, признаю я это или нет.

Тайя внимательно ее оглядела.

– Нет, – сказала она затем. – Совсем нет. Ты не такая, Марис. К старым летателям ты не принадлежишь, но ты и не однокрылая. Я не знаю, кто ты. Но, должно быть, тебе очень одиноко!

Обед закончился в странном напряженном молчании.

Когда чаши с десертом опустели, Правитель отпустил членов своей семьи, советников и офицеров, так что за столом остались только четверо летателей и Эван. Он хотел отослать и Эвана, но целитель не подчинился.

– Марис все еще под моим надзором, – сказал он. – И я останусь с моей больной.

Правитель злобно взглянул на него, но настаивать не стал.

– Ну, хорошо, – буркнул он. – Нам нужно обсудить одно дело, касающееся летателей. – Он пристально посмотрел на Марис. – Буду говорить прямо. Я получил послание от моего коллеги, Правителя Малого Эмберли. Он справляется о твоем здоровье. В твоих крыльях есть сильная нужда. Когда ты окрепнешь настолько, чтобы вернуться на Эмберли?

– Не знаю, – ответила Марис. – Ты сам видишь, что я здорова. Но полет от Тайоса до Эмберли очень утомителен для любого летателя, а я еще не в прежней форме. Я покину Тайос, как только смогу.

– Долгий полет, – подтвердил Джем. – Особенно для тех, кто и коротких полетов не совершает.

– Да, – согласился Правитель. – Ты часто прогуливаешься со своим целителем и с виду вполне здорова. Твои крылья приведены в порядок, как мне доложили, а ты не летаешь. Ни разу не приходила на скалу летателей, не упражнялась. Почему?

– Я еще не готова, – ответила Марис.

– Правитель, – снова вмешался Джем, – что я тебе говорил? Она не выздоровела, как бы ни выглядела. Иначе она бы уже летала. – Он перевел взгляд на Марис. – Прости, если я причиняю тебе боль, но ты знаешь, что это правда. Я сам летатель и понимаю, что удержать здорового летателя на земле невозможно. К тому же ты не обычный летатель. Я много раз слышал, что крылья ты любишь превыше всего!

– Да, – ответила Марис. – Любила. И люблю.

– Правитель… – начал Эван.

Марис обернулась к нему.

– Нет, Эван, – перебила она. – Я скажу им сама. – Она посмотрела на Правителя. – Да, я не совсем выздоровела. Что-то произошло с моим чувством равновесия. Но оно понемногу восстанавливается и с каждым днем это делается все заметнее.

– Сожалею, – быстро сказала Тайя. Джем кивнул.

– Ах, Марис! – Корина побледнела и с трудом сдерживала слезы. Она не унаследовала злорадности отца и знала, что значит для летателя чувство равновесия.

– Ты можешь летать? – спросил Правитель.

– Не знаю, – призналась Марис. – Мне нужно время…

– Времени у тебя было достаточно, – перебил он и повернулся к Эвану. – Целитель, ты можешь гарантировать мне, что она будет летать?