Поручик - Андрей Анатольевич Посняков

Вот и сейчас Маша спокойно искала гильзы на тропе у скалы и в камнях у самшитовой рощи. Что именно искать – Антон объяснил.

Маша – искала, а эта…

Господи… вынырнула, наконец! Ишь, улыбается, машет… Оторва…

Сосновский отправился к маркитантам сразу же, как только простился с Николенькой, – предупредить. Правда, Мирелла сказала, что девчонки ушли за хворостом…

Однако далековато, но Антон почему-то не сомневался, где их искать… У моря, на обрыве – любимое местечко Анисьи.

Нашел. Предупредил. Озадачил…

– А я вон что нашла! – выбравшись из воды, девушка, вытянула руку.

На мокрой ладошке тусклым золотом блеснули… гильзы от автоматных патронов!

– Про это вы говорили? Там таких много еще… Нырнуть?

– Я вот тебе нырну! – сурово сдвинув брови, Антон погрозил пальцем. – А ну, живо одевайся! Заболеешь – кто лечить будет?

– Ага, оденусь… Я быстро!

Позади послышались шаги. Подошла Маша. Молча протянула… такую же точно гильзу!

– Молодец, Маша! – искренне похвалил поручик. – У каменоломни нашла?

Немая кивнула.

– Хорошо. Теперь еще кое-что для меня поищите… Сейчас вот дождемся… Ага! Бежит!

Одевшись, Анисья живенько спустилась с обрыва и сверкнула глазищами:

– Что еще прикажете, господин?

– Сейчас пройдетесь по всем тропинкам, – тут же поставил задачу Антон. – Особое внимание – на сырые места. Ну, где грязь. Ищите такой след… Ну-у, как будто змея ползла, толстая такая…

Молодой человек показал пальцами толщину велосипедных шин.

– Понятно вам?

Подружки дружно кивнули.

– Ну, коли понятно, так чего стоим? Кого ждем? Встречаемся во-он у той рощицы.

След обнаружила Маша. Просто, вернувшись, взяла поручика за руку, повела… И вот они – следы велосипедных шин! В грязи, на тропинке…

В рощице – неплохое местечко для засады. А еще неплохо бы взять собак…

* * *

По просьбе Сосновского, генерал-аншеф распорядился выставить дополнительные караулы на всех дорогах, ведущих к старой каменоломне. Ретивые исполнители приказ выполнить поспешили, однако толком не разобрались – зачем да кого караулить? Посчитали – дело десятое. Мало ли кого – всяких. По начальству же доложить поспешили – отчитались, а в общем-то для себя считали новые посты делом не особенно нужным. Отправляли туда новобранцев… Вот и Николенька Самусев попал, с двумя солдатиками.

Ночью прошел дождь, и от земли парило, хоть и было довольно тепло. Корнету даже вдруг показалось, что жарко. Сняв епанчу, юноша повесил ее на сук молодого дубка и с надеждой посмотрел в небо. Задувший с моря ветер потихонечку разгонял тучи, уносил куда-то за горизонт, а в разрывах жемчужно-палевых облаков уже золотились первые проблески солнца. Перебирая копытами, всхрапнули кони…

– Коли б солнышко, так и ничего… А, вашбродь? – молоденький солдатик – белобрысый и щуплый – искоса взглянул на своего юного командира.

Тот солидно кивнул:

– Да, полагаю, будет солнышко-то! Трава к обеду подсохнет – там и укроемся. А то стоим тут… у всех на виду.

– Так ведь нет же никого, вашбродь! – улыбнулся солдат. – Эвон, ни единого человечка.

– Единого – не единого, а нам велено дорогу охранять! – приструнил напарничка второй солдатик, осанистый и серьезный. – Так ведь, господин ахвицер?

– Вот именно!

– А кого ловим-то, не знаете? – снова подал голос щуплый.

– Шпиёнов турецких! – приосанившись, Николенька пояснил со всей важностью. Похоже, он один знал истинную причину усиления караулов – и тем уже начинал гордиться.

– Кого-кого, вашбродь? – не понял солдатик.

– Соглядатаев!

Корнет усмехнулся и, быстро осмотревшись вокруг, велел своим караульщикам сойти с дороги в кусточки.

– Коль кто появится – и оттуда увидим… Да, коней сильно не привязывайте, если что…

Сказал, немного подумал и снова отдал приказ:

– Вы пока вот что… Принесите-ка веток всяких, хворосту… Ну, не стоя же тут куковать будем.

Приказ сей солдатам понравился – и в самом деле, не стоять же целые сутки на ногах! Веток и прочего насобирали быстро – разложили этакими фашинами, застелили плащами – совсем красота!

Корнет тоже оценил:

– Ну, вот. Другое дело! И, главное, дорога – как на ладони.

Осанистый драгун покачал головою и хмыкнул:

– По такой-то дороге, вашбродь, не каждая телега проедет. Эвон, развезло всю.

– Ничего, солнце пригреет – высохнет, тут это быстро… А вот у нас, под Нарвой, в этакую пору бывает и снег! – Николенька ностальгически прикрыл глаза и, тут же передернув плечами, со всей строгостью велел подчиненным зарядить ружья да смотреть в оба.

Пока солдатушки исполняли приказ, корнет в задумчивости прогулялся от солончака до самшитовой рощицы, старательно обходя лужи. Просто так, от нечего делать. Ну, не в карты же с нижними чинами играть! Был бы напарник офицер – тогда б совсем другое дело. Тогда б и в карты можно, и просто поговорить… А уж с солдатиками-то надобно держать себя в строгости. И так, вон, расслабился – родину далекую вспомнил…

Эх, а сейчас бы в поместье! Или нет, лучше не сейчас, а после победы – с наградами, трофеями и… И с денежным довольствием, а как же! Ага, ага… как же! В карты надо бросить играть – правильно сказал Сосновский. Бросить бы… Да как бросить? Коли так затягивает… Правда, слава богу, долгов еще больших нет, да и жалованье, говорят, скоро. Еще проездные деньги должны выплатить и караульные! А еще – столовые, квартирные и фуражные! Это сколько ж всего выйдет? Жалованье – двести рублей в год, если по мирному времени, а по-военному должно быть больше… Еще рационные – сорок восемь рублей… Если вычесть на амуницию и лекарства, то… Черт!

Задумавшись, молодой человек и не заметил, как ухнул в глубокую лужу почти по колено! Хорошо – ботфорты… И все равно – пола кафтана в грязи! Ладно, потом Федор почистит… А до того что ж, ходить этаким чучелом? При солдатах… да еще вдруг появится кто? Ой, не дело, не дело…

И только корнет так подумал, как вдруг услышал невдалеке девичий смех!

Эт-то что еще?

Николенька живенько обернулся и тут же расплылся в самой дружелюбной улыбке. Перед ним стояла девушка, точней – молодая женщина. Худенькая смуглая брюнетка, очень красивая, одетая в узорчатый темно-зеленый татарский кафтан, из-под которого торчали шальвары и туфли или… как они тут называются… ичиги, что ли. Прическа, шитая бисером шапочка из тафты, золотые серьги, монисто, браслетики тоже похоже, что золотые… да уж точно, не медные! Да уж не из бедняков… Хотя и не из богатых. Золота здесь у многих полно – таковы обычаи.

Однако же какая красотка! И стан какой тонкий, и упругая – даже с виду – грудь… брови соболиные, тонкие… лучистые очи… улыбка…

Интересно, кто ж