Интимная жизнь элиты - Евгений Осипович Белянкин

конечно. Потом этот в кожанке… Кто он? Случайный? Или мальчишка раньше побывал в его руках, и тот знал «секрет тайника»? Но почему он был без страховки? Если он связан со спецслужбами, то так не бывает… Много странного…

Если бы Эверт знал обо всем этом… Он бы так не поступил…

Глава 83

Юрка улетал с посольским рейсом в Москву. Его лечение в Америке было опасно.

Улетая на родину, Юрка не радовался. Он был расстроен. И не только потому, что сильно мучила нога. У него были свои счеты с профессией. Ему казалось, что он в ней не состоялся… Да, проиграл.

Разведчик, как говорили ему в КИ, должен совершенно точно выявить слежку. И прежде чем сделать шаг к тайнику, обязан спросить себя: да или нет?

Без этого нельзя делать даже первый шаг… Если он, Юрка, ошибся, то это лишь его вина. Пригоден ли он по-настоящему к разведке?

Он не корил себя, не самобичевал. Просто сказал себе: «Видимо, ты, Юрка, не тот… Слабак! Ты проглядел слежку…»

К тому же он никого не завербовал. Все время на подхвате у Егора. Егор прикажет – он сделает… не больше! Да еще и вляпается.

Юрка не мог забыть свои дни у бандитов… О пригодности ему, видимо, скажут в Москве. И, как думал Юрка, по справедливости. А он так мечтал о суперразведчике! Так мечтал…

Егор понимал болезненные сомнения парня…

– С нами бог, Юрка! – подмигивая, говорил он. – Пока все нормально. Не волнуйся зря. Завтра тоже может быть нормально. Я верю, Юрка!

– Ты не чувствуешь, Егор, главного, – в Юрке что-то прорвалось. – Разведка – это как игра в карты. Я всегда плохо в них играл. И здесь не лучше…

– Научишься. Жизнь сама тебя научит, Юрка. Но это будут другие карты… карты жизни!

Итак, Юрка улетел в Москву… Егору было жалко его, но ничего не поделаешь… Как сказал бы Братышев, судьба!

Егор, не задумываясь, поехал в китайский ресторанчик. Он был уверен, что там встретит уезжающего из Нью-Йорка Эверта.

И не ошибся. В ресторанчике, как обычно, среди своих друзей сидел Эверт. Увидев Егора, он вдруг привстал и дружелюбно помахал рукой.

Присев за общий стол, Егор сказал Эверту: все равно увидимся, если не здесь, то в Швеции…

Эверт был в настроении. Возможно, просто старался не выдавать себя.

Егор все же выбрал момент остаться наедине.

– Зачем ты это сделал?

– Как зачем? – удивился Эверт, понимая, о чем шла речь. – Я же передал в тайник русской разведки? Почему же узнал ты?

Егор засмеялся.

– Наивный, как все ученые. Сначала изобретают ядерные бомбы, а потом борются против них. Твой мальчик передал письмо сотруднику офиса, такому же, как я, журналисту…

И рассказал Эверту, чем это кончилось. Конечно, скрыв главное. Ученый нахмурился.

– Значит, мои документы не попали русской разведке?

– К сожалению, нет. Но они все равно попали в добрые руки. Честно признаюсь, они уже в Москве. Эверт, я хотел бы и дальше с тобой дружить… Ты отличный мужик!

Часто говорят, что язык – оружие разведки. Егор был не совсем с этим согласен. Чувства, сильные чувства – они самое властное оружие разведки. Конечно, разведчик обязан великолепно владеть языком страны, в которой работал. Даже нюансы имели значение…

Но нет ничего сильнее, чем чувственное влияние. Глаза – их блеск, настрой, обаяние… Завербовать человека можно спонтанно, с первого взгляда. Как с первого взгляда рождается вечная дружба… Ты должен купить глазами – чувственными глазами, которые не дают уйти.

Есть люди, обладающие гипнотическим взглядом… Как лягушка под гипнотической силой ужа сама идет к нему в пасть, так и завербованный не способен справиться с собой, попав в чувственную паутину разведчика. Молва все эти вещи приписывала Гришке Распутину, «великому старцу» при царском дворе.

Умение «завербовать» характеризует класс разведчика. Хотя само слово «вербовка» вызывало у Егора некоторую неприязнь. Возможно, в нем есть что-то казенное, от холодной инструкции. Лучше найти союзника. Союзник – слово более привлекательное. Искать друзей и делать их союзниками. Поступок Эверта лучше всего подтверждает эту мысль… Не все, в конце концов, покупается!

Эверт улетел. Егор, вернувшись в офис, нашел там Равиля Айтова, тот был в растерянности…

– Названивает какой-то Фрэнк, кажется, по фамилии Барнет. Хочет с тобою немедля встретиться. Не нравится мне его голос… Убеждает, что из Лондона. Не подставка ли?

Егор старался вспомнить.

– Нет, Фрэнка я не знаю. Но ради бога…

Не прошло и полчаса, как раздался новый звонок. Равиль протянул трубку.

– Фрэнк…

Егор сразу узнал голос Максима.

– Какой, к черту, Фрэнк… Это я, Максим… в Нью-Йорке. В гостинице «Мэдисон», в Манхэттене! Приезжай повидаться и поговорить… Разговор архиважный. Ты понял меня, Егор?

Положив руку на плечо Равиля, Егор сказал:

– Старик, я должен поехать.

В разведке не принято базарить по всем резидентурам о перебежчиках и о предателях. Но если необходимо, чтобы не оказаться в дураках, то скупые шифровки по этому поводу рассылались. Например, такой-то и такой предал и раскрыл резидентуру… Будьте бдительны!

Узнав о предательстве в Лондоне, Егор пока молчал. Резидент в Нью-Йорке тоже не лез с расспросами. Он только как бы случайно поинтересовался:

– Максим, это не сынок дипломата Савченкова?

– Да.

Ахмет Барков не знал дружеской судьбы двух семей. А Егор об этом не стал распространяться.

…В «Мэдисон» останавливались люди с широким карманом. Егор пробежал глазами по роскошному вестибюлю. И сказал себе: «Ну, а мы тоже не лыком шиты».

Глава 84

Егор не ожидал увидеть Максима сильно изменившимся. Он пополнел не только лицом, но и телом, сделался округлым и одутловатым. Глаза стали маленькие, прыгающие.

Но номер, который он снимал в гостинице, был шикарный – следовательно, дорогой.

Встретил он Егора радушно, сначала попытался было облобызать, но, увидев некоторую прохладу со стороны Егора, раздумал.

Они даже не подали друг другу руки, поняв, что пока по разные стороны баррикад…

– Ты, пожалуй, все знаешь…

– Ничего не знаю, – спокойно заметил Егор.

– Я был вынужден отказаться от российского гражданства…

– Как отказаться? – недоуменно, под дурачка закосил Егор.

– Вот об этом я хотел с тобою поговорить честно, как друг.

– Говори…

– Но это будет касаться и тебя.

Егор прошелся по комнате, пощупал зеркально-полированную мебель, взглянул, приподняв малиновые шторы, в окно… Внизу мелькали люди, и вереницей шли машины. Особенно было много желтых такси. Они, видимо, одна за одной спешили к гостинице.

– Я полагаю, – вдруг раздумчиво заметил Егор, – эта гостиница не место для нашего разговора.