Первые четыре века христианства - Андрей Николаевич Муравьев

подробностями келейной жизни. Столько же радел он и о клириках обширной епархии и требовал от хорепископов верного каталога всех низших служителей церкви, иподиаконов, чтецов, заклинателей, привратников, запрещая принимать их без своего согласия, потому что священники и диаконы иногда позволяли себе избирать их самовольно и тем вводили в клир людей недостойных. Такая внимательность пастыря очистила нравы его духовенства, и многие из соседних епископов прибегали к нему просить себе пресвитеров и даже преемников на свои кафедры; а нищие и странные стекались со всех окрестностей в обширную богадельню, устроенную им наподобие города в предместьях Кесарии и долго после него славившуюся под именем Василиады, где всякого рода немощи находили врачевание.

Подвизаясь деятельно, не оставлял Василий назидать и словом не только свою паству, но и соседних епископов, особенно св. Амфилохия Иконийского, связанного с ним и с Григорием узами дружбы и против собственного желания избранного народом на кафедру Иконии. По его просьбе написал он книгу о Духе Святом, в которой ясно излагал исхождение Божественное от Отца и прославление с Сыном, и говорил о важности преданий, против тех, которые полагали, что можно основываться в догматах на одном Священном Писании.

«Из соблюденных в Церкви догматов и проповеданий, некоторые мы имеем от письменного наставления, а некоторые прияли от Апостольского предания, по преемству в тайне; те и другие имеют одну и ту же силу для благочестия, и тому не станет противоречить никто, хотя малосведущий в постановлениях церковных. Ибо ежели отважимся отвергать неписаные обычаи, как будто не имеющие великой важности, то неприметно повредим Евангелию в самом главном и от проповеди Апостольской оставим пустое имя. Упомянем всего прежде о первом и самом общем: кто учил писанием, чтобы уповающие на имя Господа нашего Иисуса Христа знаменались образом креста? Какое писание научило нас обращаться к востоку на молитве? Кто из святых оставил нам письменно слова призывания в преложении хлеба Евхаристии и чаши благословения? Ибо мы не довольствуемся теми словами, которые Апостол или Евангелие упоминают: но и прежде их, и после произносим и другие, как имеющие великую силу для таинства, приняв их от неписанного учения. По какому также писанию благословляем и воду крещения, и елей помазания, еще же и самого крещаемого? Не по умолчанному ли или тайному преданию? Что еще? Самому помазыванию елеем какое написанное слово нас научило? Откуда и троекратное погружение человека и прочее, относящееся к крещению? Отрицаться сатаны и аггелов его, из какого взято писания? Не из того ли необнародоваемого и неизрекаемого учения, которое отцы наши сохранили в недоступном любопытству и выведыванию молчании, быв основательно научены молчанием охранять святыню таинств? Ибо какое было бы приличие писанием оглашать учение о том, на что некрещеным и воззреть непозволительно?»

Для Амфилохия изложил он также в трех посланиях, признанных каноническими всею Церковию многие правила покаяния и разрешения падших в различные грехи, с определением срока епитимий, судя по степени вины и раскаяния, и заботился о церквах, которые осиротели во время гонений. Услышав, что св. Евсевий сослан, он написал утешительное послание к гражданам Самосатским, которые показали столько участия своему пастырю. Евсевий, раздраживший ариан ревностью к Православию, обтекал в одежде странника церкви Армении, повсюду поставляя пресвитеров и диаконов, и даже епископов. Указ царский о ссылке его во Фракию пришел к нему вечером; он скрыл посланного, чтобы не возбудить смятения, и после всенощного бдения спустился ночью в малой ладье по Евфрату в ближайший город, но на другой день река покрылась бесчисленными ладьями; верные, отыскав пастыря, со слезами просили его не оставлять своего стада, Евсевий же показал им только слова Евангельские о повиновении властям; они умоляли взять, по крайней мере, с собою денег, одежды и служителей, Евсевий опять сослался на пример Апостолов и, в подобной им нищете, пошел в дальний путь. Но ариане не могли одолеть его паствы, ибо никто не хотел не только сообщаться в церкви, но даже мыться в одной бане с их епископом.

374-й от Рождества Христова

Огорченный изгнанием Евсевия, св. Василий был, с другой стороны, обрадован вестью об избрании на кафедру Медиоланскую св. Амвросия и общительными грамотами великого мужа. Он происходил от знаменитых предков в Риме и по личным достоинствам пользовался уважением императора Валентиниана, который назначил его в молодых летах правителем Медиолана. Распря, возникшая в городе между православными и арианами по случаю избрания нового епископа на место умершего Авксентия, указала народу истинного пастыря в лице своего правителя; ибо Амвросий, будучи только оглашенным, взошел в храм и говорил с таким убеждением, что обе враждующие стороны единодушно воскликнули: «Амвросия епископом!» Испуганный столь неожиданным зовом, он поспешил из церкви на судилище, чтобы в свою очередь испугать народ своей жестокостью, и приказал пытать при себе осужденных, но народ следовал за ним, взывая: «Грех твой на нас!» Он бежал из города ночью и утром был найден у ворот, потом опять скрылся в поместий друга, и друг вынужден был выдать его народу указом царским, ибо Валентиниан радовался столь счастливому выбору. В течение восьми дней окрестили Амвросия и по порядку провели по всем степеням клира; новый епископ роздал большую часть своего имущества убогим и церквам, поручив брату Сатиру заведовать домашним хозяйством; сам же исключительно посвятил себя изучению Св. Писания и чтению отцов Церкви, особенно Василия, и проповеди слова Божия, красноречиво излагая с кафедры сокровища, внимательно собираемые в келий, и в течение долгого святительства сокрушил арианство во всей Италии. «Мужайся человек Божий, презревший все блага земные ради Господа Иисуса, — писал ему Василий, — мужайся: ибо ты подобно Павлу, приял Евангелие, не от человек, но от Самого Бога, избравшего тебя из судей земных на седалище Апостолов».

Поставление Амвросия Великого было последним деянием Валентиниана ко благу Церкви; он преждевременно скончался в Паннонии, и два сына ему наследовали на Западе: Гратиан, уже давно объявленный им соправителем, и малолетний Валентиниан, провозглашенный легионами, под опекою матери Иустины, зараженной арианством; но Гратиан до ранней своей кончины управлял империей, и еще более отца благоприятствовал Христианству, отвергнув звание первосвященника языческого, обычное кесарям, и стараясь по возможности сокрушить в Риме древние обряды и кумиры идольские. На Востоке же Валент, разрешенный смертию брата к более явному покровительству ариан, умножил гонения православных с их кафедр, в том числе и св. Григория Нисского, брата Василиева, не смея, однако, коснуться самого Василия, который бодрствовал за всех.

376-й от Рождества Христова

Жалуясь Петру