Счастье потерянной жизни т. 2 - Николай Храпов

Создавалась очень тяжелая обстановка, в которой не следовало Михаилу выпускать из рук инициативу, а по строгим евангельским принципам подходить к организационным вопросам. Но это было очень трудно, прежде всего потому, что Шпак не был рукоположен, тогда как пришли более десятка рукоположенных братьев: пресвитеров, благовестников, диаконов. Во-вторых, на собраниях стало открываться, что часть названных служителей, якобы, в эти годы находились во главе молитвенных кружков-групп.

Михаил понял, что время подходит решительное и напряженное, и оставлять собраний никак нельзя, поэтому ободрился и, при поддержке друзей, старался инициативу держать в своих руках.

К лету, на расширенном совещании верующих, определилось, что община решила основаться на постоянное время у брата Иванова по улице Гордеева.

Брат определил для собрания две большие комнаты, а в теплое время — двор. Все были очень рады такому положению, и решили приступить к формированию общины.

К тому времени окончательно вышли из своих убежищ и стали регулярно посещать собрания рукоположенные служители: Глухов Савелий Иванович, Умелов Павел Иванович, Громов Иван Яковлевич.

Названные братья, в открытый дом молитвы пришли со своими семьями и многочисленной родней. В общей своей массе, они представляли собою ничто иное, как общину, почти целиком переехавшую из России, со своим хором и проповедующими. От прежней Ташкентской общины, которая была распущена И лет назад, осталось очень немного, главным образом, дети и родственники некогда арестованных братьев, отдавших свою жизнь за Господа в узах.

Первые собрания в открытом доме молитвы (на улице Гордеева) были настолько радостными и благословенными, что после богослужения, как правило, до полуночи почти никто не расходился. Здесь проходила самая кипучая жизнь и деятельность общины. Молодежь, вырвавшаяся на духовный простор, по-весеннему, бурно расцветала. По окончании собрания, разделялись группами по всему дому молитвы: в одной группе кто-то из братьев проводил назидательную беседу, в другой — молодежь разучивала новый гимн, в третьей — беседовали с приближенной душой. Откуда-то из угла послышался голос:

— Братья и сестры, вот эта юная душа хочет отдать свое сердце Господу!

И тогда, со всего дома, присутствующие сходились к тому месту, с сияющими лицами приветствовали вновь обращенного юношу и, поздравив, пели ему: "Радостную песнь воспойте в небесах! Найдена пропавшая овца…"

В другом углу, группа верующих старичков и старушек, опираясь на свои посохи, с умилением наблюдали за кипучей жизнью молодежи и вообще христиан, тоже не желая покидать дом молитвы. И лишь к полуночи, когда хозяин предупредительно угасил одну из лампочек, восторженные посетители нехотя, один за другим, покидали помещение.

Долго еще, по пустынной, тускло освещенной улице, раздаются прощальные голоса приветов, угасала мелодия вновь разученного гимна, да четкой дробью рассыпался стук каблуков запоздалых подружек, догоняющих своих друзей.

— Эх, молодость! Христианская молодость! Как ты прекрасна, орошенная дождем благословений Божьих. Как счастлив тот, кто в душе умеет не растрачивать тебя! — кивая головой, говорил вслед, обгоняющим его девушкам, старичок своей старушке, осторожно ведя ее под руку.

На членском общем собрании было принято решение: восстанавливать членство будущей общины только через искреннее, чистосердечное очищение с исповеданием, допущенных в прошлом грехов и согрешений.

Решение было принято единодушно, с радостным сознанием, что без этого желаемых благословений не будет. Так оно и проходило среди простых рядовых членов. Но, когда Седых И. П. и Михаил Шпак стали напоминать старцам-служителям о том, что они беспечно оставили дело Божье в годы гонений, то тут наткнулись на странное упорство. Почти никто из них не считал себя виновным и, наперебой, показывали свои преимущества в том, что они лично были знакомы с, известными братству, великими тружениками, что кого-то из них, рукополагал и крестил даже сам Янченко.

В беседе с одним из них, Михаил Шпак, при очищении, не утерпел и заметил;

— Дорогой брат, Янченко мы знаем, знаем и других, кого вы называли, и что они в тяжкое время не оставили дела Божья и овечек Господних не бросили на расхищение, но пошли на страдания за них, подверглись расхищению имущества, и там свою жизнь положили за Имя Иисуса. О вас же мы знаем, что вы тоже подверглись гонению, и сбежали с тех мест, но не за свидетельство Иисусово, а за свое имение. Да и сюда приехали — не рассеянных чад Божиих собирать воедино, а разводить в парниках огурцы с помидорами. И тогда, когда милостью Божией и усердием других, уже наше поколение стало обращаться к Господу без вас, вы, гонимые страхом, отказались их крестить. Теперь объявляете, что вы чисты, не имеете греха и вам незачем проходить очищение, потому что с двоюродным братом в чулане совершали молитвенные подвиги, собравшись впятером в кружок.

— Брат Михаил, — перебил его обличенный служитель, — тебе не подобало бы так говорить, ты еще молод и малоопытен… — (по рядам послышались голоса возмущения).

Видя такую обстановку, поднялся на ноги брат Умелов и, перебивая обиженного служителя, заявил:

— Савелий Иванович! Чем хвалишься? Тебя правильно брат обличил, всем нам надо глубоко раскаяться, мы пришли с тобой к готовому, и хвалиться нам нечем!

— Ну, раз так, то я ничего не имею, раскаиваться, так будем раскаиваться, — умиленным голосом проговорил обличенный, — как все, так и я, — договорил он, садясь, но тут же, поднявшись, объявил:

— Братья и сестры! Простите, кто что на меня имеет. Брат Миша, прости ради Христа, если имеешь что против меня, — и тут же, преклонив колени, стал молиться.

Михаил и многие другие поняли, что здесь бесполезно доказывать что-либо. Лишь сам Господь может достигнуть эти сердца. Да, но с ними придется вместе в одной церкви трудиться, и что из этого выйдет?

* * *

Когда весь основной состав верующих прошли очищение, вновь было собрано членское собрание. На сей раз стоял вопрос об избрании пресвитера церкви, из числа прошедших очищение. При обсуждении было выдвинуто две кандидатуры: Михаил Шпак и Глухов Савелий Иванович. На следующее собрание был назначен пост и молитва, розданы своего рода бюллетени, а в назначенное время, после краткой проповеди и горячих молитв, приступили к сбору листков и подсчету голосов. Избранная комиссия по итогам голосования, заседала очень долго. Впоследствии было объявлено, что голосование придется повторить, потому что комиссия считает, что было мало проведено бесед и разъяснений.