Девилз-Крик - Тодд Кейслинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не слабак. Он сделал глоток из бутылки.
Тебе меня не одурачить, мальчик. Что ты там пьешь? «Курс»? Это ж пиво для слабаков. Настоящий мужик пил бы «Пабст». Черт, настоящий мужик пил бы что-нибудь еще более крепкое. Слабак, у тебя не нашлось ничего получше?
Следующим глотком Оззи прикончил бутылку, поморщившись от пустого вкуса напитка. Он вспомнил про спиртное, которое Сьюзан хранила в шкафу над холодильником. Старый добрый кентуккийский бурбон, кровь этих гор. Что-то более крепкое, более изысканное. Что-то, что пил его отец.
– Я не слабак, – пробормотал Оззи. Он определенно чувствовал себя слабаком. О, конечно, он покинул место преступления ради поисков возможной зацепки, исполненный добрых намерений, готовый сыграть в героя и спасти этих двух мальчишек, но появление Зика в Девилз-Крике напугало его. С лицом Зика было что-то не то. Он был слишком счастливым, слишком бодрым, а глаза у него горели каким-то опасным огнем, которого Оззи никогда раньше не видел. Зик Биллингс был конченым торчком-наркоторговцем, которого Оззи держал под рукой на тот случай, если потребуются лишние деньги или немного классной дури для себя.
Вроде того мета, который Зик с Вэйлоном якобы варили для него в данный момент. Часть его Оззи продаст, но не откажет себе в намерении попробовать товар. Боже, он принял бы что-нибудь прямо сейчас, чтобы снять напряжение, но ранее он выкурил свой последний «косяк». В доме у него было только бухло, притом дешевое.
Когда Оззи открыл шкаф, там стояла полгаллоновая бутылка бурбона. Он открутил крышку и отпил. Огненная жидкость полилась в горло, и Оззи дважды закашлялся, прежде чем сделать следующий глоток.
– Гребаный ад, – проворчал он, возвращаясь с бутылкой на удобный диван. Чувствуя, как скотч обжигает горло и желудок, Оззи опустился на подушки. На экране мелькали результаты субботне-вечерних игр, но его мысли уплывали в более мрачные сферы, движимые раскатистым голосом его мертвого отца.
Говоришь, ты не слабак, но я не очень-то в этом уверен, мальчик. Настоящий мужик не будет думать, арестовывать ли ему брата своей подружки за похищение тех детей в лесу. Настоящий мужик будет делать свою работу, найдет настоящих преступников и решит проблему.
Но обстоятельства были слишком уж подходящие. По свидетельству очевидца Тейта, похитители находились в том же районе, что и Девилз-Крик, ушли в том же направлении. Похитителей было двое, и Оззи накануне нанял двух кретинов, чтобы те сварили ему партию мета. Двух кретинов, которым было нужно тихое, уединенное место для работы.
А что насчет мотива, мальчик? Неужели у тебя его нет? Зачем этим двум тупым обдолбышам потребовались бы детишки? Зачем бы они прошли две мили по лесу и похитили их? Во всей твоей истории полно дыр, мальчик. Плохая работа.
Из головы у Оззи не шло выражение глаз Зика. Разве отец не говорил ему, что для копа не существует такого понятия, как совпадение? Найти Зика Биллингса в том же районе, где пропали мальчишки, – это же охренеть какое совпадение. Двое похитителей. Двое варщиков мета. Слишком легко.
Что-то здесь не так, слабак. Ты знал, что он ведет себя странно, но сбежал, поджав хвост. Испугался страшной байки. Я не так тебя воспитывал.
Оззи хмыкнул в ответ голосу в голове. Дэвид Белл любил рассказывать истории о Девилз-Крике, особенно после того, как выпивал несколько бутылок пива. В детстве Оззи слышал их все, благодаря своему болтливому отцу. Его мать, Эйлин Белл, не одобряла подобных историй, но папаша Белл был не из тех, кто прикусывает язык из-за женщины. Он садил Оззи на колено и потчевал его россказнями об окровавленных телах, украшающих пейзаж. Оззи слышал все про странное сатанинское дерьмо, которым занимался в лесу Джейкоб Мастерс, про голоса, звучавшие из-под земли, про тени, прячущиеся среди деревьев. Его неделями мучили кошмары.
Мысли Оззи куда-то поплыли, комната медленно вращалась, окутанная густой теплой дымкой. Он закрыл глаза и расслабился.
Конечно, его напугала та страшная байка, но кто бы стал его винить? Определенно, не отец. Дэвид Белл скончался пять лет назад от сердечного приступа, упокой Господь его душу. Оззи был уверен, что отец не одобрил бы его отношений с кем-то из выходцев из той церкви. Дэвид Белл, даже будучи выборным должностным лицом, был одним из тех, кто выступал против реинтеграции «Стауфордской шестерки» в школьную систему. В конце концов, разве не Дэвид Белл был защитником города, глашатаем местных законов? «Эти дети отравят колодец», – сказал он репортеру «Трибьюн». Заключил статью в рамку, и та висела у него в офисе до самой смерти.
Дэвид Белл занимался не только публичными выступлениями. Будучи Великим Драконом Стауфордского Братства Белой Чистоты, Дэвид Белл привел своих облаченных в белые простыни собратьев на организованный «протест» перед домом Имоджин Тремли. Их усилия не увенчались успехом. «В этой ведьме еще осталось немного магии», – сказал отец. И в последующие недели Братство затихло, но слухи о колдовстве Джини Тремли и ее связи с церковью только начинали всплывать на поверхность. Оззи не знал наверняка, но подозревал, что старик тоже имел к этому отношение.
Такой маленький городишко, как Стауфорд, буквально жил слухами. Почти ежедневно производил драмы, и больше всего любил всякие байки про страшилищ. Старуха Тремли соответствовала всем этим требованиям, даже несмотря на то, что Джейкоб Мастерс выбыл из игры. И за годы, прошедшие после разрушения церкви, у всех была своя история Тремли. Они либо видели странные огни, пульсирующие в верхних окнах ее дома, слышали зловещее пение, просачивающееся сквозь стены, либо знали кого-то, кто видел это и слышал. Поезд сплетен покинул станцию, и на всех парах мчался вперед, а старуха была крепко привязана к рельсам. Оззи почувствовал к ней укол сочувствия, но это ощущение приглушил алкоголь
