Еще одна сказка барда Бидля - rain_dog

Мы с Герми осторожно, боясь даже вздохнуть, развешиваем на ветках чудесные игрушки. На них тут же опускаются легкие снежинки, воздух мерцает, освещенный невидимыми светлячками, свет которых отражается в стеклянных боках елочных шариков - в общем, полный Джингл Беллс!

- Смотрите, смотрите, - вдруг вскрикивает Рон, указывая рукой в том направлении, где должна быть дорога, - там кто-то есть!

И точно, там, словно светящаяся ниточка, движутся огоньки, не такие крохотные, как те, что мерцают вокруг нас.

- Эльфы? - удивленно выдыхает Герми.

- Какие еще эльфы? - я начинаю думать, что от всего этого рождественского великолепия у Герми внезапно все же поехала крыша.

- Глупый ты, Гарри! - укоризненно говорит она. - Можно подумать, это у меня родители - волшебники. Здесь водятся эльфы! А почему нет, раз тролли и Жители холмов никого не удивляют? Если сейчас выйти на дорогу, то можно остановить их и проболтать до утра. И если сможешь их хорошенько уболтать, они оставят тебе все свое богатство!

- Ну, тогда я пошел! - хохочет Рон, а Блейки умильно смотрит на нас и радостно кивает.

Похоже, ему приятно смотреть на наше веселье - он размахивает лапами в такт музыке, звучащей из колдорадио, трясет лохматой головой. А светящиеся огоньки так и роятся вокруг него. Ой! Я, засмотревшись на Блейки, совсем не замечаю коварных замыслов Рона. И пока я тут стоял, разинув рот и глядя на Блейки, светлячков и наряженную елку, он успел слепить преизрядный снежок, который сейчас довольно чувствительно тюкнул меня в плечо! Ах ты… Не проходит и нескольких секунд, как мы уже носимся друг за другом по дворику, на ходу лепя снежки и запуская ими в того, кто окажется ближе. Правда, если я вижу розовую шапочку Герми, стараюсь быть поаккуратнее.

- От елки подальше отойдите, - кричит она нам, уворачиваясь от летящих в нее снежков. - Игрушки же жалко!

Вокруг нас свет, звенящие в воздухе мелодичные колокольчики, рождественские гимны, льющиеся из колдорадио. Мы гоняемся друг за другом по двору, падаем в снег, возимся, как щенки, у Герми все волосы в снегу, у меня снег даже на лице, потому что Рон все же попал, как следует, мы смеемся, поднимаемся, совершаем еще несколько кругов и, наконец, валимся в сугроб, раскинув руки, абсолютно довольные собой. Абсолютное счастье. Недостижимое. С тонким перезвоном колокольчиков, снегом, который кажется мягким и почему-то согревает. А на еловых ветках в полумраке таинственно поблескивают шарики. И Ангел с трубой и золотыми крыльями спешит возвестить миру приход Рождества. Я смотрю на небо, на нем, несмотря на легкий снежок, отчетливо видны звезды, их очень много, и если смотреть на них неотрывно, то кажется, что они становятся ближе. Что можно просто взлететь и оказаться далеко-далеко. И стать легким-легким, и подниматься бесконечно вверх, оставляя позади огоньки, друзей, лежащих в обнимку в сугробе, и мерцающую огоньками елку. И когда я уже почти готов оторваться от земли, я вдруг понимаю, что в мире стало темно.

Он просто стоит в дверном проеме, загораживая свет, темная фигура, руки скрещены на груди, и смотрит на нас. Я не знаю, как долго он уже так стоит, наверное, не очень, потому что я не мог так долго не чувствовать его взгляд. Для меня меркнет все - резвящиеся вокруг елки огонечки, таинственное поблескивание шариков. А звук колокольчиков вдруг кажется мне назойливым и визгливым.

- Пошли, - говорю я Рону с Герми, - надо поздороваться с Великим Мастером.

Они поспешно вскакивают, отряхиваются, я даже в темноте вижу, как краснеет Герми - они ведь целовались, даже упав в сугроб, а Снейп, видимо, наблюдает за нами уже некоторое время. Интересно, думаю я, этот адский дух когда-нибудь, пусть даже очень-очень давно, будучи еще ребенком, наряжал елку, играл с кем-нибудь в снежки, целовался с девчонками под омелой? Или так и стоял в углу, темный и непроницаемый, поглощая даже свет Рождества? И я вдруг вспоминаю его глаза, когда он склонялся надо мной там, в подвале, разрывая мое тело… И опускаю взгляд.

- Здравствуйте, господин директор, - робко начинает Герми, - а мы вот тут…

- Все в порядке, мисс Грейнджер, вы просто праздновали Рождество, - опять этот чуть хриплый равнодушный голос. - Если вы уже наигрались, могу предложить вам пройти в дом и приступить к банкету.

«Наигрались». Да, у него это именно так и называется, «наигрались». Для него это, наверное, смешно и нелепо. Сейчас еще отругает за взятые игрушки, велит привести в порядок елку, ликвидирует всю красоту, которую мы навели в доме. Таким, как он, стоит встречать Рождество с Темным Лордом, если, конечно, там такие праздники в чести. Видимо, нет, раз он притащился сюда.

- С Рождеством Вас, профессор, - неуверенно бурчит Рон.

- И Вас, мистер Уизли, - неожиданно благосклонно реагирует Снейп.

Только я воздерживаюсь от поздравлений. Если честно, как только я увидел его, у меня словно язык к небу примерз. А что если он здесь только для того, чтобы… Ну, в общем, из-за ритуала. Но не может же он сейчас, сегодня… Я так отвык от ощущения постоянного напряжения и страха за эту неделю с миссис Бейтс, я даже навоображал себе, что та жизнь более реальна, чем эта, в которой это Рождество может стать для нас всех последним. А теперь я вновь во власти кошмара, который мне скоро предстоит. Мне так страшно, что я не решаюсь двинуться с места, пропускаю вперед Рона и Герми. Мы все в снегу, от ботинок до помпончиков на шапках, так что долго отряхиваемся на пороге, не решаясь ступить внутрь, на свет. Наконец, Рон с Герми, под строгим директорским взглядом, решают, что больше снега с себя они смести просто не в состоянии, и проходят вперед, в дом, а я оказываюсь лицом к лицу со Снейпом.

- Сэр, - наконец, решаюсь произнести и я, - с Рождеством Вас! Мы, наверное, сильно задержались…

- Да, я ждал вас несколько раньше, - сухо говорит он, не отвечая на мои поздравления. В гробу он их видел! И я его там же! - Проходите, Поттер, переодевайтесь. Потом мне все и расскажете.

- Сэр, я… а когда, - я не удерживаюсь, эта попытка вопроса вырывается у меня как-то сама по себе, я смотрю на него, наверное, просительным жалостным взглядом, - ну, мы же должны…

Он, конечно, понимает, о чем я, прищуривается, кривит губы. Наверное, сейчас он скажет, «что, так не терпится, мистер Поттер?», а я покраснею, опущу голову и молча пройду к себе наверх. И ведь даже не смогу отказаться потом сидеть вместе со всеми за рождественским столом, буду изображать оживление, докладывать о наших подвигах и чувствовать себя в грязи по самую макушку. Он подходит близко-близко ко мне, так, что сейчас без труда мог бы коснуться меня, даже не протягивая руку, разглядывает меня несколько долгих секунд, как-то очень устало и без всякой насмешки. А потому его узкая ладонь вдруг оказывается в паре сантиметров от моего лица, кажется, он просто задумался, а потом, вдруг опомнившись, отдергивает руку.