Адамант Хенны - Ник Перумов

— Куда двое… то есть трое — туда и один, — счел нужным напомнить Торин старый завет их отряда.

Фолко опять отмолчался.

Ночь они провели под деревом путешественников, а когда рассвело, двинулись на запад, к Морю.

Глава 4. АВГУСТ, 20, ГРАНИЦА КХАНДА И МОРДОРА

Солнце припекало. Августовская жара вдали от Моря оказалась поистине невыносимой. Санделло с радостью ехал бы ночами, но не через здешние дикие и негостеприимные места. Старый мечник пересек несколько древних полузаросших трактов, что когда-то вели от границ Мордора на юг и восток, в покоренные страны. Давно заброшенные, дороги эти служили лишь мрачным напоминанием о былой мощи Барад-Дура. Широкие, замощенные тщательно пригнанными друг к другу плитами, они стойко сопротивлялись натиску времени. И пусть в щелях уже поднялась трава, ехать по такой дороге было одно удовольствие.

Санделло видел, что дорогами этими давным-давно уже не пользуются — заратившиеся кхандцы и мордорские орки бдительно стерегли их, перекрыв сильными заслонами. Не желая рисковать, Санделло свернул с дороги.

Вокруг на целые лиги тянулись мелкие, невысокие, но очень и очень крутобокие холмы. Казалось, им нипочем ни дожди, ни ветер; покрытые густым кустарником, они выглядели непроходимыми, а усеянные черными колючками ветви и вовсе отбивали всякую охоту лезть в глубину зарослей.

Санделло долго петлял по лабиринту межхолмий, пока на глаза ему не попался увитый плющом серый камень, намертво вросший в землю. Трехгранную пирамиду, всю в выбоинах, сколах и трещинах, испещряли неведомые письмена.

— Здравствуй, Камень Пути, — с облегчением вздохнув, прошептал Санделло. — Ну, теперь и тропа должна сыскаться…

Горбун спешился, осторожно, боком подобрался к Камню, бережно коснувшись ладонями шершавой поверхности.

— Тут мы шли с тобой, Олмер, — негромко произнес он, впервые, наверное, за долгие годы назвав своего господина по имени. — Мы шли вместе… и у Камня Пути ты увидел Знак…

Горбун умолк, прижавшись лбом к камню. Губы Санделло шевельнулись.

— Подскажи…

Но Камень молчал. Молчали и окрестный лес, и земля, и небо.

Нахмурившись, Санделло отступил на шаг, вновь потянувшись к бережно хранимому мечу Эола.

Черный клинок равнодушно коснулся Камня Пути. Железо и камень…

Казалось, друг до друга им нет никакого дела. Обычный меч… обычный валун…

Острие меча медленно ползло по прихотливым извивам рун. Не тенгвар, не керта — а совершенно неведомые знаки. Олмер знал их… и унес это знание с собой.

А ведь тогда он долго стоял у Камня, водя пальцем по чертам загадочных письмен; что открылось ему? И что, собственно говоря, хочет узнать здесь он, Санделло?

Горбун разочарованно вздохнул и принялся прятать обратно меч Олмера.

Уже закутав клинок, Санделло выпрямился — и тут над ухом коротко свистнула стрела. Оголовок звякнул о Камень — рванулся сноп искр, точно кузнец со всей силы ударил молотом по раскаленной заготовке. Под ноги горбуну упало белооперенное древко.

Рука Санделло рванулась было к мечу… и тотчас остановилась. Горбун выпрямился, нарочито медленно скрестив руки на груди. Слишком хорошо знал он эти стрелы, слишком хорошо — выпустивших их лучников.

Из зарослей раздался негромкий смех — чистый, легкий, музыкальный. Не шелохнулись колючие ветви, не зашуршала трава, не хрустнули сучки — из ничего возле Камня Пути возникли пятеро высоких фигур в серо-зеленых плащах для тайного хождения по лесу. У четверых — натянуты луки и стрелы готовы сорваться с тетив. Пятый шагнул к горбуну, точно так же скрестив руки на груди.

Санделло стоял неподвижно, и стрелки ослабили тетивы. Впрочем, горбун отлично знал, что они успеют натянуть их вновь. Быстрее, чем он моргнет глазом.

Никто и никогда в Средиземье не превзошел Перворожденных в искусстве стрельбы из лука. Наверное, один лишь невысоклик Фолко Брендибэк мог бы поспорить с ними на равных в том, что касалось меткости.

Это был настоящий «поединок сердец», как говорят на Востоке. Меч горбуна висел в ножнах, так же как и клинок его противника — длинный и узкий, каким скорее удобнее колоть, нежели рубить. Будь здесь хоббит Фолко, он тотчас бы вспомнил метательные ножи Санделло и то, что горбун мог разрезать пополам устроившуюся на стене муху.

— От принца Вод Пробуждения Форве воину Санделло — привет! — заговорил наконец эльф.

— От Санделло Форве — также привет! — холодно ответил горбун, не сводя глаз с эльфийского принца.

За минувшие десять лет эльф совершенно не изменился. Оно и понятно — для Перворожденных это не срок. Благородное чело Перворожденного опоясывал золотой обруч с искрящимся зеленым камнем; большие глаза смотрели строго и проницательно.

Санделло ждал. Казалось, неожиданная встреча его нисколько не удивила.

Молчание это озадачило принца. Он слегка приподнял бровь.

— Ты меня нашел — тебе и говорить, — с усмешкой прокаркал Санделло.

— Куда ты идешь? — тотчас же в упор спросил принц.

— Не твое дело, любопытный. Разве здесь твои владения?

— Я спрашиваю, как сильнейший. Или воин Санделло понимает другой язык?

— Слушай, хватит, а? — поморщился горбун. — Хочешь драться — будем драться. Нет — так нет. Я к тебе на свежее пиво не напрашивался.

— У тебя за спиной, скрытый в тряпье, — древний меч моего народа, — сурово молвил Форве. — Мне ведомо, чья рука владела им десять лет назад, сразив Кэрдана и Наугрима! Зачем же ты снова вынес на свет это проклятое оружие?

— Не твое дело, любопытный. Может, ты заришься на клинок моего господина? Возьмешь, когда я буду мертв.

— Если бы я хотел, ты был бы уже мертвее этого Камня! — повысил голос Форве. — И ты это отлично знаешь.

— Ну так прикажи тогда своим молодцам стрелять. — Санделло равнодушно пожал плечами.

Форве поморщился:

— Не будем перебрасываться пустыми словами. Тебе ведомо, что мы сейчас не враги. Но в мире творится нечто… нечто грозное, страшное и неописуемое, мы не можем понять, в чем дело, и не можем сидеть сложа руки…

— Если уж вы сами не можете понять, в чем дело, то чего же умудренные мудростью веков Перворожденные хотят от простого Смертного? — парировал Санделло.

— Ты был правой рукой Олмера. Ты знал все — или почти все — о его планах. И когда мы узнали, что правая рука нашего самого страшного врага со времен падения Саурона отправился один в дальний поход на Юг, откуда плывет на Мир тень непонятной угрозы, — мы, естественно, встревожились. Мы выследили тебя — и, признаюсь, это было нелегко сделать. Мы потеряли двоих разведчиков в схватке с мордорскими орками, но не оставили погоню. Если ты отправился в путь, Санделло, то это значит — быть скорой войне. Мы ее не хотим. Нечего зря проливать кровь — у людей в Средиземье врагов уже не осталось. Никому из вашего племени не отыскать дорогу к Водам Пробуждения, как не отыскать корабелам Морского Народа Прямой Путь в Валинор. Скажи мне прямо: с кем ты намерен воевать, Санделло? С кем и за что?