Самая приличная ведьма - Анна Викторовна Батлук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Паника, охватившая заведующую, была настолько велика, что даже заклинание Ригерлаша не могло ее скрыть. Испуганный взгляд метался от меня к офицеру и обратно, а камень упал из обессиленной руки.
Библиотеку мы покидали, оставляя за собой заплаканную заведующую. Оставшиеся в архиве запрещенные книги Ригерлаш запечатал каким-то хитрым заклинанием, и избавиться от них теперь было невозможно. Уверена, что офицер об этом не забудет, и мерзкой бабенке воздастся за ее издевательства над ведьмами. Конкретно над одной, если быть точной, но воздаяние все равно должно существовать.
В отделе нас ждала перепуганная Тиль. Метла все же унесла ее, куда требуется, вот только оставила психологическую травму. Вряд ли девушка еще когда согласится на ней прокатиться.
Ригерлаш умчался отдавать приказания, а мы с Тиль сели в его кабинете и открыли фолиант. Истрепанные страницы желтого цвета пахли сыростью, некоторые из них даже слиплись между собой, и приходилось подцеплять их ногтем. Мы листали осторожно, с трудом разбираясь в незнакомом почерке и выцветших чернилах. Ведьма, составлявшая эту книгу, явно не была заинтересована, чтобы после ее смерти труды подробно изучили: у некоторых ритуалов не имелось даже названия, рецепты зелий смешивались между собой по непонятной схеме, а проклятия поражали своей кровожадностью. В книге точно не хватало сносок.
Если верить Хельге Черной, любая ведьма может увеличить собственную мощь, убив семерых магов и впитав их силу. К смертям применяется множество требований, каждое из них Хельга выяснила опытным путем (уверена, именно за исследования для этого ритуала ее и казнили), но главное из них — последний удар жертве должен наносить дух ведьмы, заключенный в оковы чужой плоти.
— И что это значит? — спросила Тиль. Она отыскала в столе Ригерлаша бутылку коньяка, успокоила себя и теперь вопросы задавала максимально равнодушно.
Я пожала плечами.
— У меня есть вариант, конечно, но он очень и очень странный. Может быть, нужно отыскать неупокоенный дух ведьмы и поселить его в чужое тело?
— Вам виднее, вы же ведьма.
— Никогда не слышала, что ведьмы могут не упокоиться, это маги суетливы и до и после смерти, но, даже если такое и произошло, как заставить дух убивать?
— А вселение в чужое тело вас не смущает?
— Ни капельки, — честно призналась я. — Даже я знаю несколько подходящих ритуалов, в самом мерзком из них нужно раскопать свежий труп.
Тиль покачала головой, налила в стопку коньяка и, громко выдохнув, сделала глоток. Из глаз ее полились слезы, и швея, нисколько меня не смущаясь, вдохнула запах собственного рукава.
— А еще какие варианты есть? — заплетающимся языком спросила Тиль. Я рада была отвлечься от сумбурных описаний ритуалов и с готовностью задумалась. Признаваться, что предмет защиты от духов я старательно прогуливала, не собиралась, а значит, следовало напрягать мозги. Не такая уж я пропащая ученица была, вспомнила несколько подходящих ритуалов.
— Можно сделать так, что неупокоенный дух будет существовать в теле вместе с хозяином. Таких и не сразу угадаешь: головокружения, провалы в памяти — это же и от недосыпа может быть. Бывали случаи, когда лекари годами пытались излечить пациента, вливали в него настойки и не знали, что недуг называется «вселение духа». Везло, если больной встречал мага.
— А ведьмы умеют изгонять духов?
Вопрос мне не понравился. Я сделала вид, что не услышала его и с энтузиазмом продолжила:
— А бывает, что неупокоенный дух выгоняет хозяина из тела…
Я замерла, мысленно повторяя только что сказанное. По телу прошла дрожь осознавания ситуации, и, посмотрев на Тиль, я обнаружила мигом протрезвевший взгляд:
— И что тогда происходит с хозяином?
* * *
— Франциска, это невозможно, — я с трудом успевала за широким шагом Мартина, спешащего по коридору. — В уравнении с двумя неупокоенными духами и одним телом, в теле всегда должен кто-то находиться, иначе оно начнет разлагаться. Твой Уго в бегах, духа ведьмы мы не обнаружили. Значит, Угрич Нойнштоль просто в коме, без всяких загадок.
— Но что, если Хельга Черная нашла способ законсервировать тело?
— Вот для того чтобы ты это выяснила, я и оставил тебе книгу. Франциска, займись, пожалуйста, делом и не отвлекай меня.
На нас странно посмотрел проходящий мимо стражник, и я почувствовала себя собачкой, спешащей за хозяином. Настроения это не прибавило — навязываться никогда не любила, а потому я резко остановилась и посмотрела в спину Мартина так, что удивительно, как это у меня сглаз четвертый раз в жизни не вышел. Ригерлаш, по-видимому, почувствовал опасность, потому что тоже остановился и тяжело вздохнул.
— Франни, мне действительно нужно спешить.
— Я поняла, — холодом моего голоса точно можно было заморозить. Мне стало настолько неприятно, что сил на споры просто не осталось. Просто поглотила усталость, которая отравила желание действовать.
— Твою мать не нашли, — напомнил Ригерлаш. — Она вполне может сидеть в засаде, чтобы убить Кромберга.
— И отрезать тебе язык.
— Именно, — по губам Мартина скользнула мимолетная улыбка. — А я им еще дорожу. Надеюсь, ты тоже.
Я заморгала, глупым образом размышляя, что же Ригерлаш имеет в виду, и он, хмыкнув, легонько поцеловал меня, едва коснувшись губ. Мимолетное движение, но каким-то непостижимым образом я оказалась в его объятиях. Мне было тепло и надежно в них, и в груди стало тепло и спокойно. Даже усталость пропала.
— Думаешь, я так легко забуду обо всем, что ты мне наговорил? — деловито спросила я, скрывая истинные чувства. — Про то, что ненавидишь ведьм, и вообще…
— Я думаю, что достоин снисхождения за то, что спас тебя от ледяного змея. Я сварил нейтрализатор, помнишь?
Я сморщила носик, демонстрируя свое отношение к данному действу. Как-никак и ледяного змея заполучила исключительно из-за того, что помочь Ригерлашу хотела. Кромберг меня не настолько волнует, честно скажу, так что всему виной офицер, да-да. Но сказать что-либо не успела: Мартин опять поцеловал меня и, на мгновение сжав в объятиях, отчего я почувствовала себя маленькой и слабой, отпустил.
— Я правда спешу, Франциска. Но когда вернусь, согласен буду понести наказание за все то, что наговорил.
В коридор выглянула пьяненькая Тиль и, с трудом сфокусировав взгляд, уставилась на меня, намекая, что пора бы действовать. Пока я искала Мартина, она совершенно точно выпила еще. Ригерлаш заметил ее и нахмурился.
— И скажи своей подруге, что пить утром — плохая идея. Где она только
