Мозг Эйнштейна - Йозеф Несвадба

Меня поразило, что он говорил о зависти так, словно для него это было самое важное.

— Вы думаете, убийц принимают в международную организацию? — спросил Пресл, стоя в дверях. Муж укоризненно взглянул на него.

— Где вы пропадаете с самого утра? Я хотел представить вас Ольсену. Чем вы занимались?

— Проверял ваше алиби.

— Что-о?

— Был в гостинице, у Чапека. Точнее, у покойного Чапека. Как вам известно, этот старый врач вчера умер в полном одиночестве. Вы сказали следователю, что не помните его. К покойному вызывали вашу жену.

— Я в самом деле не помню никакого Чапека. А разве вы занимаетесь сыском? Я думал, вы намерены стать ученым.

— Иногда и ученому приходится заниматься сыском. Кстати говоря, научный подход, его логические методы очень близки к детективным. В этом я убедился на вашем примере.

— На моем примере? А не пора ли мне выгнать вас отсюда, молодой человек?

Наконец-то Разум мог позволить себе рассердиться. В споре со мной он был явно неправ; другое дело Пресл, с ним можно вести себя иначе, ведь дто молодой человек, к тому же подчиненный.

Я вмешалась в разговор.

— Не знаю, почему они меня вызывали. Этого Чапека я видела только один раз, у нас на лестнице. Ты мог бы поговорить со следователями сам и покончить с этим делом.

— Тем более что вы прекрасно помните Чапека, — вставил Пресл. — Ведь я нашел у него ваше письмо, оно у меня с собой. Вы пишете, что его проекты очень интересны, и обещаете проверить их на практике, отзываетесь о них с большой похвалой и благодарите автора. Сегодня к концу дня у меня будет фотокопия этого письма.

— Яна, вы помните какого-то Чапека? — спросил Разум, и было похоже, что он действительно ничего не может вспомнить. Яна злилась и кусала себе губы.

— Не верь ничему… не верьте, пан доцент! Пресл мстит вам за то, что я ушла от него.

— К кому? — спросила я.

Воцарилось молчание.

— К кому, по-моему, ясно, — продолжал Пресл. — Яна собственноручно напечатала это письмо на машинке. Она тогда как раз начинала работать у вас. Я знаю это совершенно точно, потому что именно с того времени наш институт стал разрабатывать новую гипотезу, ту самую, которая теперь принесла вам такой триумф.

— Ага, припоминаю. И вы намекаете на то, что я обокрал этого несчастного психопата? Как только у меня будет время, я разыщу его жалкие каракули. То письмо я написал ему исключительно из жалости. Мне не хотелось лишать иллюзий старика, который летел в такую даль, побуждаемый к этому всего лишь совпадением имен. Да, да, этот Чапек хотел осуществить то, о чем написал автор «Р.У.Р. а». Но ведь я не Россум, а Разум, так я ему и сказал. А это громадная разница. Мое имя обязывает работать реалистически, действовать разумно… — Наконец мой муж улыбнулся немного деланной улыбкой и быстро повесил пальто на вешалку. — Если хотите, я тотчас пошлю Яну с вами в институт, и вы сможете ознакомиться с копией моего письма, — заключил он.

— У меня есть другие доказательства, — сказал Пресл. — Чапек звонил вам позавчера и хотел с вами встретиться, как обычно, у него в номере. Стало быть, вы ежедневно консультировались с ним. Я хотел сказать вам о его звонке, но вы уже ушли из института. А вечером Чапек умер.

— Пресл, у меня много терпения, на экзаменах я привык выслушивать всякий вздор. Но выслушивать его от дипломированного научного сотрудник… В связи с кончиной этого Чапека велось следствие. Никаких следов насильственной смерти не обнаружено.

Я удивлялась тому, что муж вообще разговаривает с Преслом на эту тему. Словно бы ему в самом деле нужно оправдываться. А может быть, для него это просто равносильно обсуждению выдвинутой гипотезы? Вот так же они спорят о научных проблемах, и каждый старается убедить другого в своей правоте. При этом они выдвигают самые абсурдные предположения, лишь бы в них была своя логика, — ведь спорящим еще не известно, где подлинная истина, а она на первый взгляд может показаться тем более невероятной, чем проще она по существу.

— Да, — сказала я, — это абсурд. Чапек умер от старости.

Пресл торжествующе усмехнулся и подал мне ключи от дома.

— Вот это-то и есть доказательство того, что старика убили, — возразил он. — Не забудьте, что убийца (кивок в сторону Разума) разрешил проблему искусственного создания живой материи. А если он умеет создавать ее, то умеет и разрушать. И его жертва, несомненно, будет носить признаки естественной смерти. Как Чапек.

Яна рассмеялась. Гипотеза Пресла показалась абсурдной и мне.

— Неплохой силлогизм, Пресл! Однако шутки в сторону. Почему вы не были утром на собеседовании? — спросил Разум и по-отечески обнял Пресла за плечи, словно давая понять, что не сердится, понимает юмор и все прощает. Пресл не отстранился, но лицо его оставалось хмурым.

— Не был потому, что все утро думал о том, не следует ли мне донести на вас.

— Почему же вы этого не сделали?! — побагровев, вскричал Разум, уже окончательно взбешенный. — Так идите и доносите! Немедленно! И чтобы духу вашего не было в институте!

Он потащил Пресла к двери.

Вмешалась Яна, не забывавшая ни о чем.

— Осторожно! На лестнице могут быть Ольсены! Они должны прийти с минуты на минуту.

Разум остановился. Ему явно не хотелось оказаться в неловком положении перед гостем, от которого зависело его назначение на пост главного биолога мира.

— Но я не стану доносить на вас, потому что не хочу причинять зла Разуму, — добавил Пресл.

— Вы с ума сошли! — произнес мой муж.

— Скажите, вы действительно здоровы? — осведомилась я самым дружеским тоном.

— Он всегда отличался странностями. Все это плод его раздумий, — вставила Яна.

Пресл смотрел на нас сквозь толстые стекла очков, и казалось, что он вполне спокоен.

— Но вы не доцент Разум, — объявил он.

— Кто же я?

Пресл задумался.

— Я знаю доцента, — жалобно произнес он, — это поистине блестящий ученый, возможно, величайший в мире. Но он никогда не стал бы бороться за первенство и славу. Ему было безразлично, признают его или нет. Он настоящий ученый, такими, как он, станут люди грядущего.

Мой муж был почти растроган.

— Тогда почему же вы его в чем-то подозреваете?

— Потому что он вместе с этим несчастным Чапеком создал живую ткань, робота, свою биологическую копию — машину, которая ему служиг, завоевывает для него успех, заботится о нем и тем самым губит его. Верните нам нашего Разума! Мне хорошо известно, почему вы убили Чапека. Он хотел укротить вас, уничтожить, ведь это он был вашим подлинным создателем. И вы убили его, чтобы обрести свободу, теперь вы машина без машиниста, опасная для людей. Немедленно верните нам настоящего Разума!