Избранная лирика - Уильям Вордсворт

From "ECCLESIASTICAL SONNETS"

Из сборника "ЦЕРКОВНЫЕ СОНЕТЫ"

MUTABILITY

                  From low to high doth dissolution climb,                  And sink from high to low, along a scale                  Of awful notes, whose concord shall not fail;                  A musical but melancholy chime.                  Which they can hear who meddle not with crime,                  Nor avarice, nor over-anxious care.                  Truth fails not; but her outward forms that bear                  The longest dale do melt like frosty rime,                  That in the morning whitened hill and plain                  And is no more; drop like the tower sublime                  Of yesterday, which royally did wear                  His crown of weeds, but could not even sustain                  Some casual shout that broke the silent air,                  Or the unimaginable touch of Time.

ИЗМЕНЧИВОСТЬ[97]

                      Восходит ввысь мелодией могучей                      Распад вселенский и на спад идет                      Неспешной чередой ужасных нот,                      Гармонией скрежещущих созвучий;                         Кто слышит их, — тот презирает случай,                         Бежит нечистых выгод и хлопот.                         Бессмертна правда; но она живет                         В обличьях дня, в их смене неминучей.                      Так иней, выбеливший утром луг,                      Растает; так седая башня вдруг                      От возгласа случайного качнется                         И, словно слепленная из песка,                         Обрушится, — когда ее коснется                         Невидимая Времени рука.

INSIDE OF KING'S COLLEGE CHAPEL, CAMBRIDGE

                 Tax not the royal Saint with vain expense,                 With ill-matched aims the Architect who planned —                 Albeit labouring for a scanty band                 Of white-robed Scholars only — this immense                 And glorious Work of fine intelligence!                 Give all thou canst; high Heaven rejects the lore                 Of nicely-calculated less or more;                 So deemed the man who fashioned for the sense                 These lofty pillars, spread that branching roof                 Self-poised, and scooped into ten thousand cells,                 Where light and shade repose, where music dwells                 Lingering — and wandering on as loth to die;                 Like thoughts whose very sweetness yieldeth proof                 That they were born for immortality.

В КАПЕЛЛЕ КОРОЛЕВСКОГО КОЛЛЕДЖА В КЕМБРИДЖЕ[98]

                   Не упрекай святых за мотовство,                   Ни зодчего, что создал небывалый                   Великолепный храм — для горстки малой                   Ученых прихожан, — вложив в него                      Все, без остатка — мысль и мастерство!                      Будь щедрым; чужд взыскательным высотам                      Труд, отягченный мелочным расчетом;                      Так думал он, вознесший волшебство                   Резных колонн и арок невесомых,                   Где радуги дрожат в цветных проемах,                   Где в полумраке музыка парит,                      Блуждая в сотах каменного свода, —                      Как мысли, коих сладость и свобода                      Нам о бессмертье духа говорит.

From "THE POETICAL WORKS"

Из книги "ПОЭТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ"

LAMENT OF MARY, QUEEN OF SCOTS, ON THE EVE OF A NEW YEAR

      I

                     Smile of the Moon! — for so I name                     That silent greeting from above;                     A gentle flash of light that came                     From her whom drooping captives love;                     Or art thou of still higher birth?                     Thou that didst part the clouds of earth,                     My torpor to reprove!

      II

                     Bright boon of pitying Heaven! — alas,                     I may not trust thy placid cheer!                     Pondering that Time to-night will pass                     The threshold of another year;                     For years to me are sad and dull;                     My very moments are too full                     Of hopelessness and fear.

      III

                     And yet, the soul-awakening gleam,                     That struck perchance the farthest cone                     Of Scotland's rocky wilds, did seem                     To visit me, and me alone;                     Me, unapproached by any friend,                     Save those who to my sorrows lend                     Tears due unto their own.

      IV

                     To-night the church-tower bells will ring                     Through these wild realms a festive peal;                     To the new year a welcoming;                     A tuneful offering for the weal                     Of happy millions lulled in sleep;                     While I am forced to watch and weep,                     By wounds that may not heal.

      V

                     Born all too high, by wedlock raised                     Still higher — to be cast thus low!                     Would that mine eyes had never gazed                     On aught of more ambitious show                     Than the sweet flowerets of the fields                     — It is my royal state that yields                     This bitterness of woe.

      VI

                     Yet how? — for I, if there be truth                     In the world's voice, was passing fair;                     And beauty, for confiding youth,                     Those shocks of passion can prepare                     That kill the bloom before its time;                     And blanch, without the owner's crime,                     The most resplendent hair.

      VII

                     Unblest distinction! showered on me                     To bind a lingering life in chains:                     All that could quit my grasp, or flee,                     Is gone; — but not the subtle stains                     Fixed in the spirit; for even here                     Can I be proud that jealous fear,                     Of what I was remains.

      VIII

                     A Woman rules my prison's key;                     A sister Queen, against the bent                     Of law and holiest sympathy,                     Detains me, doubtful of the event;                     Great God, who feel'st for my distress,                     My thoughts are all that I possess,                     О keep them innocent!

      IX

                     Farewell desire of human aid,                     Which abject mortals vainly court!                     By friends deceived, by foes betrayed,                     Of fears the prey, of hopes the sport;                     Nought but the world-redeeming Cross                     Is able to supply my loss,                     My burthen to support.

      X

                     Hark! the death-note of the year                     Sounded by the castle-clock!                     From her sunk eyes a stagnant tear                     Stole forth, unsettled by the shock;                     But oft the woods renewed their green,                     Ere the tired head of Scotland's Queen                     Reposed upon the block!

ЖАЛОБА МЭРИ, КОРОЛЕВЫ ШОТЛАНДЦЕВ, В КАНУН НОВОГО ГОДА[99]

      I

                      Луны улыбка! Назвала я                      Так эту ласку с высоты                      От той, что теплится, питая                      Унылых узников мечты,                      Пронзая тучи светлым оком.                      В моем бездействии жестоком                      Мне шлешь упрек безмолвный ты!

      II

                      О светлый дар любви Господней,                      Мне утешенья нет, увы,                      Сегодня, ночью новогодней,                      Надежды, отлетели вы.                      Что впереди? Печаль без меры.                      Грядущие мгновенья серы,                      Неумолимы и мертвы.

      III

                      А все же этот свет лучистый,                      Упав в тюрьму, как на сосну,                      В лесах Шотландии скалистой,                      Он навещал меня одну,                      Которую друзья забыли,                      Иль, плача, здесь со мной делили                      Свою печаль, свою вину.

      IV

                      Сегодня колокольным звоном                      Вдруг огласится вся страна.                      Беспечно дремлющим мильонам                      Людей не будет и слышна                      Та песня радостного чуда,                      А я без сна томиться буду,                      Рыдать и тосковать одна.

      V

                      Увы! Рожденной так высоко                      Упасть так низко с высоты…                      Когда б мое не знало око                      Иной на свете красоты,                      Чем цветики простые в поле,                      Я б не испытывала боли, —                      Что, сан мой, придаешь мне ты!

      VI

                      Меня, коль правда есть на свете,                      Прекрасною звала молва,                      А красота стремится в сети                      Любви, познав ее едва,                      И страсть мертвит цветы до срока,                      И преждевременно жестоко                      Седеет наша голова.

      VII

                      Отличье злое, ты излито,                      Чтоб жизнь связать цепями мук.                      Все, чем владела я, — забыто,                      Все из моих бежало рук.                      Но, несмотря на все страданья,                      Ужасней их воспоминанья                      И прошлого малейший звук.

      VIII

                      Владеет женщина ключами                      Темницы, где влачу я дни,                      И равнодушными очами                      Глядит на горести мои.                      Господь, одно просить я смею,                      Ведь мысли — все, что я имею,                      Так в чистоте их сохрани.

      IX

                      Прощай, желанье быть спасенной,                      Которым тешатся рабы.                      Обманутой и обойденной                      Игрушке страха и судьбы                      Один лишь крест остался ныне                      Усладой в горестной пустыне,                      Где тщетны слезы и мольбы.

      X

                      Внимай! На башне замка четко                      Удар раздался роковой,                      Ее глаза блеснули кротко                      Тем звуком вызванной слезой.                      Но много лет промчалось мимо,                      Пока она, тоской томима,                      На плахе обрела покой.

TO —