Планета-казино - Владимир Андриенко

Барон скромно промолчал о том, что Его Величество сам подбирал себе придворных — по собственному вкусу и меркам.

— Ладно, оставим эмоции, — король внезапно подавил в себя ярость: Гвидо удивился — он впервые видел такую резкую смену настроений у властителя. Очевидно, Луи все-таки не зря славился, как весьма хитроумный монарх. — Вы мне нужны для решения главного вопроса: воевать нам с Мелией или нет?

— Я полагал, что это решение будет принимать Ассамблея.

— Лузиньян, не смешите меня. Ассамблея примет такое решение, которое мы ей подскажем, — холодно молвил король. — А для этого я должен абсолютно точно знать, что происходит на Мелии и насколько она опасна?

— Но ведь я уже докладывал Вашему Величеству всю необходимую информацию.

— Барон! — монарх оборвал своего посланника. — Мои шифровальщики сумели разобраться с тем чипом, который вы доставили. И то, что я оттуда узнал, мне совершенно не понравилось. Согласно, полученным сведений, Мелия сильнее нас — Утремера и всех звездных баронов вместе взятых!

— Но этого не может быть!

— Может! И если я оглашу эту информацию, то будь я проклят, если за мной пойдет хотя бы половина Ассамблеи!

Лузиньян проглотил застывший в горле комок: слова короля означали только одно — поражение в войне до её начала.

— Откуда вы получили этот чип? — спросил Луи.

— Он был украден из главного полицейского управления Мелии. Ведь у них официально нет армии, а существуют лишь полицейские силы.

— Угу, и бумаги у них подписывает обычно лорд-адмирал Бальдуэн.

Барон кивнул.

— Да, Лузиньян, вы совершили грубую ошибку. Вы привезли мне не ту информацию, которую я просил. Вам не кажется, что вам подсунули грубо сотряпанную дезу?

Король сделал паузу и продолжил:

— Я вас просил об информации, согласно которой Мелия готовиться к войне. А вы мне сообщаете, что она к ней уже давно готова. Более того! Из вашего чипа мы узнали, что у Мелии полно союзников! Барон, вы чувствуете разницу?

Барон лишь чувствовал, как тонкая струйка пота медленно сбегает по его шее за ворот мундира. В малом тронном зале стало душно и чрезмерно жарко — во всяком случае, именно так казалось де Лузиньяну.

— Но этого не может быть, — проговорил барон. — Я видел Мелию собственными глазами. Да, они строят новый флот. Но они строят его на частные средства. Да, у них есть несколько готовых к бою эскадр. Мелианский флот обладает достаточным количеством линкоров. Но у нас их больше! Безусловно, они хотели бы получить в союзники илинийцев или трубчатолицых, но только хотели бы. Мелия ещё не так опасна, Ваше Величество! Уверяю вас!

— Ваши слова и ваши сведения — вещи абсолютно противоречивые. Кто-то из вас двоих лжет: либо вы, либо ваш надежный информатор в лице лорда Бальдуэна.

— Но ведь я действовал по инструкции! Я связался с лоуменами, я снабдил их всем необходимым! А лоумены враги Мелии!

— Ах, да. Ещё лоумены — статья расходов, которые не окупаются. Они организовали хоть одну вылазку за последнее время? Устроили хоть один акт саботажа?

— Лоумены поддержат нас, когда мы объявим войну. Их слишком мало, Ваше Величество.

— Если мы вступим в войну! Если! А вы не думаете, что возглавляет лоуменов агент короля Мелии?

— Это невозможно!

— Очень даже возможно, дорогой барон.

Де Лузиньян ощутил, как королевская немилость окутывает его все плотнее и плотнее:

— Я уверен, что нам подсунули дезинформацию, Ваше Величество.

— Вы так легко признаетесь в своей некомпетентности и меняете свои же показания?

— Я никогда не нарушал присяги! И я вижу, что из моего поражения можно извлечь немалую пользу. Главное, что благодаря вашей прозорливости, мы сумели раскусить их.

— Похвально, — тон короля стал меланхоличным, из чего барон заключил, что Его Величество занят процессом размышления над дальнейшей судьбой самого барона и, разумеется, королевства.

— Итак, — молвил король спустя минуту, — вы настаиваете на войне?

— Да, Ваше Величество, — подтвердил де Лузтньян. — А в свете новых фактов я вообще считаю войну единственным выходом из нынешней ситуации.

Пристальный взгляд короля уперся в фигуру барона:

— Поясните! — требовательный голос монарха будто пригвоздил де Лузиньяна к холодной стене зала.

— Абсолютно не имеет значения, готова Мелия к войне или нет, — заговорил барон. — Если я прав, и Мелия лишь делает вид, что она сильна, а на самом деле и в подметки не годиться Утремеру, то мы раздавим ее, как мелкое насекомое. И сможем, открыто диктовать свою волю доброй половине Галактики. Если же наоборот, то нам, тем более, лучше поторопиться. Потому, что Мелия, вооружившись надлежащим образом, не будет дожидаться, пока мы соблаговолим на нее напасть, а сама объявит нам войну. И она может ее выиграть, ибо нам будет навязана война оборонительная, а не наступательная к которой мы готовы. Иначе говоря, у нас нет выбора. Мелия с каждым мгновением становиться сильнее и сильнее. Количество ее союзников растёт с каждым часом. Если мы не нападем на Мелию — мы погибнем.

Барон умолк.

Король тоже не проронил ни слова: ему требовалось время, чтобы принять очевидное решение.

"Что ж, — подумал Луи, — если барон настолько уверен в нашей победе, нечего не зная о последних разработках ученых в моей лаборатории на Пегасе, которые дают нашему флоту новейшее секретное оружие, то моя уверенность в успехе должна возрасти троекратно".

— Мы сделаем все, чтобы избежать поражения, — король, бросив эту фразу, вышел из зала…

Клу почти загипнотизированным взглядом смотрел на небольшую коробочку, которую поставил перед ним Клинк. Хозяин Биоцентра, казалось, пытался проникнуть внутрь футляра всем естеством.

— Это точно уранилит? — Клу облизнул внезапно пересохшие губы и потер синеватую лысину.

— Я так предположил, — тихо молвил Клинк. Рука пилота нежно сжимала ладонь стоявшей рядом Эйланы.

— И господин Ролой вот так просто отдал вам этот футляр?

— Не мне — Эйлане, — поправил дядю Клинк. — Он сказал, что это обезвредит Жака. Выведет его из игры на некоторое время.

Клу оторвал, наконец, взгляд от драгоценной коробочки и удовлетворенно крякнул:

— Разумеется, на время Игр. Что ж, мне все ясно.

— Ясно? — встрепенулась Эйлана. — Он же предлагал, по сути дела, убить Жака!

— Это не входит ни в планы Ролоя, ни в планы того, кто стоит за Ролоем, — отрезал Клу. — Ролой — не самоубийца. Если Жак умрет во время Игр, то Ролой тоже вряд ли дотянет до их завершения. Здесь кроется что-то еще. Кто-то, очевидно, не хочет, чтобы Жак выиграл. Вопрос только кто?