Нежность по принуждению - Джулс Пленти

— Не сейчас, Виталь, — капризно тянет Крис. — Вдруг кто зайдет?

— Я дверь закрыл, да и пусто здесь, — уверяет ее Виталик. — Ну давай, кис.

Вот же придурок. Даже дверь закрыть не может. И на это Крис променяла идеального, тонкого, сексуального Руслана?

— Да черт с ним, — звучит голос Крис. — Хочу тебя, не могу.

— Твой, что совсем тебя не жахает? — спрашивает Виталик скабрезно и с насмешкой.

— Фу, какой ты гадкий, — выдает эта мерзкая Крис игривым тоном. — У него только на малолеток встает. Да и то, если нашлепает по попке.

— Твой женишок-придурок столько теряет, — продолжает Виталик свои неандертальские заигрывания. — Иди сюда.

Разговор затихает, сменившись тяжелым дыханием Виталика и ее приглушенными стонами.

— Так, детка, так, — все повторяет он, и вскоре к этим мерзким нашёптываниям добавляются мокрые хлопки голых тел.

Я едва живая заглядываю в раздевалку. Он стоит вполоборота, активно работая мускулистой задницей. Нагнул светскую львицу раком и наяривает что есть мочи, а она довольно стонет, скребя ногтями скамью, в которую упирается коленями и ладонями.

Уже порываюсь снять для Руса видео и сбежать, но понимаю, что с такого ракурса я засниму только активно работающий зад тренера.

«Теперь он уж точно на ней не женится» — стучит в голове, пока я в режиме ниндзя медленно скольжу по стене, отдаляясь от раздевалки. Хотя, им не до меня — судя по громким стонам и хлюпанью они уж очень увлечены процессом.

С трудом разлепляю припухшие от слез веки и тянусь за телефоном, который лежит на соседней подушке. Скольжу пальцем по экрану. Звонков от Руслана нет, и все мои многочисленные сообщения не прочитаны. Он просто пропал. Не отвечает на звонки и сообщения, не появляется в сети.

Я перекатываюсь на спину и отнимаю от влажной подушки тяжелую, словно чугунную голову. Я вся мокрая как из душа, вот только купалась я все эти восемь часов только в собственном поту.

Пытаюсь проглотить порцию слюны, которую еле насобирала в пересохшем рту, и вздрагиваю от острой боли. Горло так саднит, словно его натерли наждачной бумагой изнутри, и каждая попытка проглотить даже воздух приносит ужасные муки.

Я прикладываю руку ко лбу — горячий. Даже градусника не нужно, чтобы понять, что я температурю. Я решительно откидываю одеяло и спускаю подрагивающие ноги на пол. Плевать на простуду. Это сейчас неважно. Мир вчера перевернулся с ног на голову. Сначала я поняла, что действительно нужна Руслану, а потом застукала Крис с мерзким Виталиком. Стоп! Мне это не привиделось в больном бреду? Глупости. Это точно было, и я должна все рассказать Данилевскому.

Надеваю халат и плетусь в ванную. Пугаюсь своего бледного болезненного отражения с шелушащимися губами и наскоро умываюсь теплой водой. Все еще страдая от дикой боли в горле, наношу подобие макияжа, расчесываю волосы и собираю их в хвостик.

Одеваюсь в выбранные им вчера вещи и иду на кухню. Может, теплая вода поможет унять резь в горле.

— Арин, ты в порядке? — спрашивает Вика, бросив на меня беглый взгляд.

Неужели все так плохо, что даже после всех бьюти-процедур так заметно, что я больна?

— Немного горло болит, — медленно и осторожно произношу я, потому что каждое слово — это проглоченная бритва. — У нас есть какие-нибудь леденцы от боли в горле или типа того?

Сердобольная Вика, на которой, на самом деле, держится весь наш быт, открывает один из шкафчиков и достает оттуда спасительные леденцы.

Я мелкими глоточками пью теплую воду, а потом запихиваю в рот сразу два леденца. Легче становится процентов на пять, не больше.

— Спасибо, — шепчу я и кидаю упаковку с леденцами в сумку.

— Эй, Ариш, ты куда больная собралась? — спрашивает удивленная подруга, видя, как меня шатает. — Тебе лежать надо. Иди в постель, а я вызову участкового терапевта.

— Мне на работу надо, — упрямо проговариваю я, стараясь поменьше задействовать голосовые связки, потому что от их вибраций ужасно больно.

— Ты уверена? — Вика смотрит на меня все более озабоченно.

Я уверена. Мне нужно срочно рассказать все Руслану. Я жутко боюсь, что он мне не поверит. Надо было все же попытаться снять хоть какой-нибудь компромат. Я ужасная растяпа. Типичная Аришка-зайчишка-глупышка.

Вызываю в приложении такси и решительно выхожу из квартиры. Вика понимает, что бороться со мной — без толку и, сострадательно кивнув, закрывает за мной входную дверь.

В такси работает кондиционер, и это такое удовольствие, когда прохладный воздух касается разгоряченного лица и…пытка, когда тот же воздух колкой волной прокатывается по зудящему горлу, которое словно шпигуют иголками. По дороге снова и снова набираю его номер, но телефон выключен.

Я на таком винте, что даже забываю, как плохо моему телу — душа страдает сильнее. Выхожу из такси и почти вбегаю в бизнес-центр, судорожно зажимаю кнопку лифта, молясь, чтобы он побыстрее приехал.

В кабине отправляю в рот еще парочку леденцов. Если он там, мне понадобится голос. Выйдя из лифта, вижу Лену, которая идет с подносом в руках. Внутри меня вспыхивает безумная радость. А может, просто температура подскочила.

—Лена, привет! — подскакиваю к ней и хватаюсь за край подноса. — Это ты Руслану Максимовичу несешь?

— Привет, Арина. Да, — протягивает Елена, вероятно, напуганная моей нездоровой прытью и лихорадочным блеском глаз. — Он минут десять назад приехал и попросил воды и таблетки от головной боли.

— Давай я сама отнесу, — сиплю я, почти силой вырывая у нее из рук поднос.

— Что у тебя с голосом? — недоумевает она, отпуская поднос. — Ты в порядке?

Вместо ответа я киваю и вместе с подносом иду к Руслану. Стучу и вхожу, не дождавшись ответа. Я просто не могу уже ждать. Мне нужно все ему рассказать. Мне нужно прямо