Предчувствие весны - Виктор Исьемини

— Да, я понимаю, — кивнул король. — Ты ждал авантюристов и сорвиголов, и они сейчас предпочитают мирной жизни Креллионта военные приключения на севере. Что ж, значит, эльфов мы в гости больше не ждем. А знаешь, мне как-то даже спокойней. Если твоих веселых сородичей будет не слишком много, то ты, наверное, сумеешь за ними приглядеть в мое отсутствие.

— И возвратившись из Ливды с золотом, мы не застанем Альду в руинах, — вставила Ннаонна. — А эльфов — пляшущими на пепелище.

— Ну почему в руинах? — смутился Филька.

— А так, для смеху, — пояснила вампиресса. — Эльфы любят веселые развлечения. Но если их число будет оставаться умеренным, ты сумеешь проследить, чтоб у нас сгорело не слишком много.

— Так вы не берете меня с собой, что ли? — Филька был удивлен.

— Ты женат, а я пока что — не очень, — замети Ингви. — Филька, я, разумеется, слежу за тем, что творится на севере. Против твоего народа выступит новое войско, можешь поболтать с нашими монахами, они расскажут много интересного о Белом Круге. Если еще какие-то эльфы сумеют пробраться к нам в Альду, постарайся разузнать побольше о том, что творится в Феллиосте. Рано или поздно, с Белым Кругом и нам придется иметь дело. Ну, а теперь ты, Кендаг. Что у тебя?

— У меня много всякого, — орк начал издалека. — Насчет женатого Фильки — меня это тоже касается? Я тоже не отправлюсь за золотом?

— Думаю, тебе лучше остаться. Итак, что творится на юге?

— На юге много всякого… Ингви, Анзог совсем плох.

— Очень жаль. Анзог — великий король.

— Да. Детям Трех Народов предстоят испытания, но неясно, кто поведет войска. Среди лордов нет единства. Все глядят на короля и гадают, когда он сольется с Тьмой. Тогда будет избран новый правитель… претендентов хватает.

— В Альде есть прекрасный обычай, — заметила Ннаонна, — если непонятно, кто должен занять трон, призывают демона и просят его сделать выбор.

Кендаг не уловил иронии.

— Обычай хорош, но вряд ли лорды смогут оценить его по достоинству. Кстати, из восьми лордов я — наименее предпочтительный кандидат.

— Что так? — Ннаонне наконец надоело воевать с кубком и она поставила его на стол.

— Я вассал короля Альды и не совсем свободен. В Черной Скале уже понимают, что такое вассальная клятва. Наш король, король орков, должен служить только своему народу и Отцу. Никому более.

— Да, — ухмыльнулся демон, — испортил я тебе карьеру.

— Ингви шутит. Но я говорю об очень серьезных вещах.

— Для орка все вещи серьезны, — буркнул Филлиноэртли. — А что не так с вашими лордами? Почему они не могут прийти к согласию? Ведь всегда есть ограниченное число вариантов. Если восемь лордов, вычесть тебя — осталось семь. Из них наверняка можно кого-то сразу исключить…

— Есть две партии. Лорды внешнего круга, и внутреннего. Внешние хотели бы войны, они смотрят на меня…

— Завидуют? — Ннаонна, лишенная вина, утешалась сладкими пирожными и не могла говорить помногу. Рот был набит.

— Не то, чтобы завидуют… но, в общем…

— Понятно, — кивнул Ингви, — у них много хорошо вооруженных воинов, которые маются без дела и норовят перейти к лорду Внешнего Мира. Этим лордам нужна война, чтобы был повод выступить с войсками из Короны. А внутренним лордам, Конлингу с Инстли, на все плевать, лишь бы их подданные не лезли наружу. Пока нет войны, им спокойней. Они — партия мира, верно?

— Ингви, ты слишком уж…

— Циничен? Нет, просто я обхожусь без вашей церемонной вежливости. Еще я могу предположить, что лорды Верхнего и Нижнего Городов — в меньшинстве в совете иерархов, но за ними — большинство орков. А внешние лорды постоянно грызутся между собой. Ничего нового… я все это видел и когда Анзог был в силе.

— Но теперь их противоречия выйдут наружу, — вздохнул Кендаг. — Ситуация усугубляется еще одним обстоятельством. На юге появились новые люди. Они приходят из пустыни Предел.

— Мне казалось, там жить невозможно. — Ингви припомнил старые карты Мира. Юго-восток континента неизменно оставался чист, его отмечала лишь надпись: «Здесь водятся львы и драконы».

— Мы всегда считали так же… но в конце осени в пустыне были замечены дымы. Разведчики обнаружили людей. Завидев наших воинов, пришельцы бежали.

— Переселение народов? — пробурчала Ннаонна.

— Людей было мало, и только мужчины.

— Лазутчики, — решил Ингви. — Возможно, я оказался прав, и народы сдвинулись с насиженных мест.

— Наши готовятся весной выслать отряды на юг, в пустыню, — без энтузиазма сообщил граф Ничейных Полей, — но эти немногочисленные пришельцы никого не встревожили всерьез. Мне предупредить Корону Гангмара?

— Да, если не боишься сделать ложное предположение. Пока что у меня нет ничего конкретного, только догадки.

— Хорошо, я понял. Эти люди в пустыне могут оказаться началом большого нашествия с юга.

— Но могут и не оказаться, — Ингви пожал плечами. — В конце концов, это может означать, что угодно. Например, что эти пришельцы с юга обследовали Предел, и пустыня пришлась им не по душе. Или что это группы охотников, которые время от времени заходили в ваши края, но их не обнаруживали… да мало ли, что!

В зал вошел Никлис. Поздоровался с «нелюдскими светлостями», без приглашения подсел к столу, налил вина. Участники застолья с интересом наблюдали за начальником стражи, он, похоже, был изрядно пьян.

— Слышь-ка, твое демонское, чего скажу, — нетвердым голосом заговорил Никлис. — Встретил я нынче компаньона своего. Помнишь хозяина постоялого двора? Мужичка мокрогорского? Он нынче сюда, в город, приехал…

— Твою долю привез? — участливо вставил король. — Вы посидели, обмыли удачное дельце…

— Само собой. Я другое сказать хотел. Ты, слышь-ка, господин всей нашей земли, тебе, наверное, интересно… Новые люди в Мокрых горах объявились. Дикие совсем. С юга, твое демонское, к нам пожаловали. Едва не сдохли в снегах, пока к жилью вышли. Весной еще прибудет их. Идут, значить, люди — эти были первыми.

ГЛАВА 35 Ванетиния

Несколько минут все молчали… Только Коклос сопел, да шуршали широкие юбки Санеланы. Императрица напрасно вглядывалась в мрачные лица придворных. Охотников возразить Алекиану не нашлось. Нынешний император — упрям, вспыльчив и скор на расправу, преклословить такому — себе дороже…

— Мой дорогой супруг… — Санелана решилась. — Какова бы ни была ваша воля относительно письма энмарского Совета, но я прошу не обижать Коклоса.

— Ваше императорское величество, — Кенперт рискнул присоединиться к возражениям, — мы все ваши верные слуги, и готовы понести наказание, если виновны в чем-либо. Но, молю вас, снизойдите к моим словам: мы от души желаем процветания империи, если мы заблуждаемся, то искренне! Нам не дано глядеть столь зорко в будущее, как вашему императорскому величеству, но, право, не наша в том вина! И уж никак не возможно обижать вернейшего сэра Полгнома! Ношение колокольчиков станет оскорблением всему знатному сословию, к которому принадлежит достойный Коклос.