1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох? - Руслан Иринархов

313-й отдельный разведывательный авиационный полк, базировавшийся в Слепянке под Минском, в 8 часов утра 22 июня получил первое задание — направить 25 самолетов в районы Сувалок и Августова для разведки войск противника. Задание было выполнено, летчики обнаружили и сфотографировали колонну бронетанковых войск, растянувшуюся на двадцать километров, и нанесли по ней бомбовый удар.

Но этого было явно недостаточно, чтобы задержать продвижение противника на восток.

Приказ на вылет бомбардировщиков из Москвы поступил только около 9 часов 22 июня 1941 года (Директива НКО СССР № 2.). Перед Военно-воздушными силами Западного фронта была поставлена следующая задача: «Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км…»[308]

На запрос командиров бомбардировочных дивизий о месте встречи с истребителями прикрытия из штаба округа сообщили, что их не будет. А причина была в их отсутствии. К этому времени соединения и части истребительной авиации уже понесли огромные потери в летном составе и материальной части, да к тому же со многими из них отсутствовала и связь.

Получив приказ, бомбардировочная авиация вылетела на выполнение задания. Самолеты один за другим поднимались в воздух и исчезали за горизонтом. Что ждало их при выполнении заданий?

Полки 12-й бомбардировочной авиационной дивизии бомбили и штурмовали мотомеханизированные колонны противника, наступавшего из Сувалкского выступа, переправы и скопления вражеских войск на Немане. Из-за отсутствия истребительного прикрытия части несли большие потери на маршрутах полета от атак вражеских истребителей и огня зенитной артиллерии над целями. Только 215-й штурмовой авиационный полк (командир — майор Л.Д. Рейно) в первом вылете на штурмовку от огня зениток потерял два И-15бис.

Летчики 13-й бомбардировочной авиационной дивизии наносили удары по танковым колоннам врага, двигавшимся из района Бреста в направлении Барановичей. Удачно отбомбился 24-й бомбардировочный авиационный полк, который возглавлял заместитель командира полка А. Калинин.

Грамотно построив маршрут полета и зайдя на цель со стороны польской территории, бомбардировщики нанесли неожиданный удар по мотомеханизированной колонне противника в районе Бяла-Подляска. Зенитного противодействия не было, так как противник принял наши самолеты за свои бомбардировщики, летевшие на выполнение задания. На обратном пути бортовые стрелки СБ-2 сумели сбить два «Мессершмитта», взлетевших на преследование нашей группы.

Но уже 130-й бомбардировочный авиационный полк (командир — подполковник Кривошапко), вылетевший на бомбежку в район Бяла-Подляска тремя девятками самолетов СБ-2, был на маршруте и над целью атакован вражескими истребителями… С задания вернулось только два самолета.

Тяжелые потери понес при выполнении задания и 125-й бомбардировочный авиационный полк (командир — майор Дояр), в его эскадрильях к исходу дня осталось только по 1–2 самолета. Многие подбитые экипажи производили вынужденную посадку на территории противника, только трем удалось дотянуть до расположения своих войск.

Трижды немецкие бомбардировщики бомбили Бобруйский аэродром, уничтожив на нем два самолета. А всего за 22 июня потери 13-й бомбардировочной авиационной дивизии составили 64 самолета (в т. ч. 15 — от огня зениток, 46 — не вернулось с боевого задания)[309].

Большие потери в технике вынудили генерала Полынина искать выход из создавшегося положения. И он был вскоре найден. На Бобруйском аэродроме находилось около 30 самолетов Пе-2, которые не успели до войны перегнать в один из приграничных полков. «Безлошадные» летчики дивизии под руководством инженера И.Ф. Горохова за один день переучились на «пешки» и продолжали на них боевую работу.

В 4 часа 30 минут 22 июня генералом Копецем был поднят по боевой тревоге личный состав 3-го дальнебомбардировочного авиационного корпуса (командир — полковник Н.С. Скрипко). В 6 часов командиры авиационных частей доложили о готовности к выполнению задания, но приказа на немедленный вылет не последовало.

Около 10 часов из Москвы пришло распоряжение о нанесении частями корпуса ударов по колоннам вражеских войск в районах Сувалки, Сейны, Августов, Квитемотис, Седлец, Янов, Луков. 3-й тяжелобомбардировочный авиаполк получил задачу разрушить склады в районе Сувалок и Сувалкского выступа; 1-й — уничтожить самолеты противника на аэродромах Соколов, Седлец, Луков, Бяла-Подляска[310].

Из-за отсутствия истребителей полученное задание дальники тоже должны были выполнять без их прикрытия, что заранее обрекало их на большие потери.

В 13 часов 40 минут на задание взлетел 207-й дальнебомбардировочный авиационный полк в составе трех девяток самолетов ДБ-3ф во главе со своим командиром — подполковником Г.В. Титовым. В районе Меркине летчики с высоты 1000 м нанесли бомбовые удары по мотоколонне противника, отметив прямые попадания бомб в автомашины и бронетранспортеры. Последующий удар был обрушен на колонну противника в районе Лептунов. В этом вылете бомбардировщики вернулись домой без потерь.

96-й дальнебомбардировочный авиационный полк, действуя в составе 29 экипажей (ведущий — майор А.И. Слепухов), с высоты 1200–1500 м атаковал моторизованные колонны противника в районе Сейны, Сувалки. Наши бомбардировщики над целью были обстреляны малокалиберной зенитной артиллерией и атакованы истребителями противника. Боевые потери — 4 самолета.

98-й дальнебомбардировочный авиационный полк в составе 31 экипажа (ведущий — подполковник А.И. Шелест) во второй половине дня вылетел по маршруту Осиповичи — Пружаны — Янов. Летчики атаковали наземные цели в районах Луков, Янов, Седлец, Бяла-Подляска. На маршруте и над целью полк понес большие потери от атак вражеских истребителей и огня зенитной артиллерии.

Из 87 экипажей 3-го дальнебомбардировочного авиационного корпуса, выполнявших первый боевой вылет, к концу дня на аэродромы не вернулось 22 машины. Еще один бомбардировщик из 96-го полка разбился на взлете, взорвавшись на своей бомбе. На следующий день часть самолетов вернулась на свои аэродромы, так как из-за различных полученных при выполнении заданий повреждений они садились на аэродромах фронтовой авиации[311].

3-й тяжелобомбардировочный авиационный полк в ночь на 23 июня одиночными самолетами ТБ-3 нанес удары по скоплениям войск противника в районах Сейны, Сопоцкин, Луков, Радин. Все бомбардировщики вернулись с задания без потерь, но завтра они полетят днем…

212-й отдельный дальнебомбардировочный авиационный полк (командир — подполковник А.Е. Голованов) был поднят по тревоге на рассвете 22 июня 1941 года. Весь день и последующую ночь полк находился в боевой готовности, но приказа на вылет так и не получил. 23 июня через полковника Скрипко полку была устно поставлена задача на бомбардировку скопления вражеских войск в районе Варшавы.

Летчики Западного Особого военного округа действовали в воздушных боях отважно, смело атакуя армады немецких самолетов, нередко уничтожая их ценой своей жизни. Уже в первые часы войны воздушные тараны совершили: лейтенант С.М. Гудимов (33-й иап), капитан A.C. Протасов (16-й сбап), лейтенант П.С. Рябцев (123-й иап), летчики 127-го иап — старший политрук A.C. Данилов, лейтенанты Н.И. Ерошин и А.И. Пачин, старший лейтенант П.А. Кузьмин.

Между 5–6 часами 22 июня неизвестный летчик на самолете У-2 таранил вражеский самолет в небе над Белостоком[312].

Старший лейтенант Чиркин (62-й авиаполк) совершил первый в Великой Отечественной войне наземный таран. Но одного мужества наших летчиков было недостаточно, чтобы одержать победу над сильным врагом.

Авиация округа в первый день войны выполнила 1896 боевых вылетов, заявив о 143 сбитых самолетах противника (в том числе 32 Bf-109 и 15 Bf-110). Но наши потери были несопоставимы — 738 самолетов (387 истребителей и 351 бомбардировщик), из которых на аэродромах сгорело 528, сбито зенитками — 18, потеряно в воздушных боях — 133, не вернулось с боевого задания — 53, взорвался на взлете — 1, потерпели аварию — 2, совершили вынужденную посадку — 3[313].

И причина больших потерь заключалась прежде всего в полной потере управления авиационными соединениями и частями со стороны вышестоящих штабов, несвоевременном выводе авиачастей из-под ударов, слабости зенитного прикрытия аэродромов, растерянности некоторых командиров, отсутствии взаимодействия с ПВО.

Страдала и тактика применения нашей авиации. Командир одной немецкой эскадрильи вспоминал: «Русские бомбардировщики прилетали, держали свой курс, не делая попыток уклониться от зенитного огня или от истребителей. Потери их были ужасными…»[314]