Призрачный всадник - Аннабель Ф. Стедман

class="p1">К ним подошла Ночь. Митчелл, листая тетрадь, отозвался:

– Нина явно беспокоится из-за надвигающегося солнцестояния, раз британцев не пустили на Остров. Такое впервые.

– ЧТО?! – вытаращился на него Скандар. – В смысле «британцев не пустили на Остров»?!

Это заставило Митчелла с ужасом взглянуть на него:

– Огонь и пламя! Я думал, ты в курсе!

Фло ненадолго прикрыла глаза и сделала глубокий вдох:

– Скар, этой ночью обрушились два Зеркальных утёса. По словам папы, Нина и так подумывала отказать родным британцев в приезде из соображений безопасности, а после такого она уже не могла поступить иначе.

– Но… так нельзя. Я должен… Это… – Скандар закусил губу, но предательская слеза всё равно покатилась по щеке. Как он всё исправит, если Кенны не будет на Острове?! Его накрыло такое всепоглощающее разочарование, что он едва мог держать спину прямо.

– Скар, Нина наверняка организует ещё визит, – с болью в голосе сказала Фло.

Митчелл кивнул:

– Обязательно.

«Если им будет куда приехать», – подумал Скандар.

Краем глаза он уловил какое-то движение: в землю вбили доску со списками. Бобби на Ярости метнулась к ней, расталкивая всех, оказавшихся у них на пути.

– Определились с групповыми этапами! – Джейми тоже бросился туда, пробиваясь сквозь толпу наездников, чтобы узнать, с кем в группе оказался Скандар. От его выступления зависит, против кого он окажется в турнирах на выбывание, потому что сильнейшие наездники будут сражаться со слабейшими, чтобы первые несправедливо не выбыли раньше.

Когда Джейми прибежал назад к Негодяю, он заметно хмурился:

– Не буду лгать, Скандар, группа у тебя непростая: Эмбер с Вихревой Воровкой, Фарук с Ядовитым Тимьяном и Нив со Снежной Пловчихой.

Снаружи захлопали – должно быть, приветствуя судий, занявших места у четырёх барьеров. Остальные члены его квартета двинулись к выходу, и Негодяй завизжал им вслед, но Джейми придержал его:

– Ты должен применить элемент духа.

– Джейми, и ты туда же?! Ты же знаешь, что это слишком опасно.

Кузнец помотал головой:

– Ты духовный маг, Скандар. А Негодяй – духовный единорог. Серебряный Круг подчинил тебя, но ты должен сбросить эти оковы страха. Ты должен быть храбрым.

– Я не могу его потерять. – Скандар стиснул пальцами гриву Негодяя, будто это гарантировало, что они всегда будут вместе. – Лучше уж я стану кочевником.

– Тебе нельзя становиться кочевником, Скандар, – серьёзно возразил Джейми. – Ты должен остаться в Гнезде, чтобы тренироваться и учиться.

– Ради чего? – изумился Скандар. – Чтобы победить в Кубке Хаоса?

– Да кому он сдался! – вскипел Джейми. – Нет, Скандар, чтобы в Инкубатор снова пускали духовных магов, забыл? Чтобы вылечить Остров, и я говорю не о костяном посохе, а об этой гнили, проникшей ему в самое сердце. Я говорю о целых поколениях единорогов, родившихся дикими из-за предубеждений насчёт духовных магов. Ты обязан положить этому конец, Скандар. Прости, но это твой долг.

– Я… я… – Скандар не знал, что сказать. Он ещё никогда не слышал, чтобы Джейми так говорил.

– Ты должен быть храбрым ради всех несостоявшихся духовных магов, Скандар. Ради твоей сестры, ради всех британцев и островитян, упустивших свой шанс. Ты единственный, кто за них сражается. Но если ты позволишь Дориану Мэннингу победить, если позволишь Серебряному Кругу себя запугать…

– Кто ещё остался из третьей группы?! – прогремел из динамиков голос инструктора О’Салливан.

Скандар схватил поводья:

– Мне пора.

– Поступи правильно! – крикнул ему в спину Джейми.

Но Скандар уже плохо понимал, что это значит.

Полчаса спустя дела у него шли неважно. Болельщики Скандара из «Сёдел Шекони» синхронно поморщились, когда Эмбер выбила его из седла жуткой электрической булавой; Мариам и Старый Звёздный Свет вынесли его, когда его огненный меч ещё до замаха потерял форму, зашипел и погас; друзья из Общества Сапсана зажмурились, когда Марисса на Демонической Нимфе сшибла его со спины Негодяя с помощью огромного ледяного копья. И это только три поединка, а в итоге он проиграл все восемь. Это стало его худшим выступлением за весь год. Трудно сказать, в чём была причина – в толпе зрителей, патрулирующих арену стражах или разочаровании из-за отсутствия Кенны и папы, – но он оказался на последнем месте в своей группе. И спасибо седлу Шекони, иначе бы он все свои поединки закончил на земле, что не помешало ему стать худшим из пискунов. Покидая арену, Скандар заметил на трибуне Агату, спрятавшую лицо в ладонях.

Перед началом поединков на выбывание двум последним в рейтинге наездникам предстояло провести квалификационный поединок на попадание в число тридцати двух финалистов. Скандар едва-едва одолел Матео, и то лишь потому, что Адский Брильянт после первого свистка встал на дыбы и сбросил своего наездника. Но у Скандара было так мало очков, что в случае проигрыша в следующем поединке он бы всё равно не только покидал турнир, но и становился кочевником. И он начал сомневаться, что даже элемент духа ему чем-то поможет.

Скандар, Митчелл и Фло ждали объявления пар первого круга поединков на выбывание, когда по Комплексу разнёсся разъярённый вопль:

– Я не позволю своему сыну позорить себя общением с духовным магом!

Скандар ещё не успел понять, что происходит, а Айра Хендерсон как из-под земли уже возник рядом с головой Ночи и, схватив поводья, дёрнул её в сторону, пытаясь увести прочь от Негодяя. Водная прядь в его волосах блеснула синим.

– Эй! – возмутился Скандар.

– Мистер Хендерсон! – ахнула Фло.

Митчелл же в мгновение ока спрыгнул со спины Ночи и выдернул поводья из руки отца.

– Не трогай её, – отчеканил Митчелл, несмотря на дрожь в голосе. – И этот духовный маг, к твоему сведению, мой лучший друг.

– Я пришёл, чтобы поздравить тебя с успешным выступлением на групповом этапе, – а ты так меня огорчаешь? Я ожидал большего от своего сына, – суровым и лишённым всяческих эмоций тоном сказал Айра. – Тебе никогда не стать Командующим.

Но Митчелл в кои-то веки не отступил:

– Ты прав. Я не тот сын, о котором ты мечтал или каким бы ты хотел меня видеть. Я совершенно другой человек. Я тот, кто не желает положить всю жизнь на то, чтобы стать Командующим. Я тот, кто начал понимать, что ему нравятся куда менее предсказуемые и куда более красивые формы магии. А не только боевая.

– Если это из-за истинных песен… – начал Айра.

Но Митчелл его перебил:

– Если бы ты хоть раз сделал паузу в своих претензиях, кем я должен быть и что я должен делать, ты бы, возможно, заметил, что я вообще-то очень даже крут. Мы с ней круты, – он