Страсть искажает все (СИ) - Михалина Юлия

— Ёлки, Игорь! — Подскочив, прикрикнул Олег. Поймав предупреждающий взгляд конвоира, тише добавил: — И ты туда же? Не убивал я никого! Найдя у Ритки на квартире записку, бросился за ней. Обнаружил на заводе, когда неизвестные пристрелили Пашку. Мы пытались уйти незаметно, но не получилось.

— Олег — ты не дурак, должен понимать: сунувшись в это дело с намерением оградить свою Ритку от опасности, ты перешел дорогу большим шишкам. — Постучав пальцами по старой столешнице, осадил готового снова возмутиться Чернышевского: — Да верю я тебе, успокойся. Но этого мало. Нужен, по крайней мере, один свидетель в твою пользу. С появлением Ритки было бы гораздо проще…

— Так найди!

— Чернышевский, время. — Скомандовал нетерпеливо сержант. — Закругляемся.

— Иду! — Окликнул Олег поднимаясь.

Еще раз умоляюще взглянул на Игоря. Кажется, тот не особо радовался предстоящей перспективе. Но Чернышевскому больше некого просить о помощи. Штормин это знал.

— Я постараюсь. — Выдохнул друг, когда Олег отворачивался, чтобы позволить увести себя в камеру.

— Спасибо. — Отозвался мужчина. — И зайди к моим. Скажи им что-то… Как умеешь. Чтоб не волновались сильно.

— Обязательно. — Согласился Игорь.

После дверь комнаты открылась и Олег, сложив руки за спиной, вышел в плохо освещенный узкий коридор. Он словно не только физически попал во тьму, совершенно не представляя, что ждет за поворотом, но и морально. На уровне подсознания…

Мог ли представить, что однажды заметив Павла на остановке с неизвестным, который передавал маленький кулечек с белым порошком, все обернется столь критически не для Городкова, а для остальных так или иначе связанных с ним людей?

Это случилось несколько дней назад. После Чернышевский решился вызвать Пашку на откровенный разговор, чтобы понять куда тот вляпался.

Наверное, изначально стоило предполагать такой исход, учитывая не самую благополучную семью у Городковых. Его родители хоть и простые люди, но отец, вкалывающий на литейном заводе, частенько прикладывался к рюмке; а мать, целыми днями работая, вечерами больше занималась попытками угомонить или хуже того отыскать где-то в городе своего благоверного, нежели родным сыном. Возможно как раз это стало ключевой причиной, почему Павел тянулся к старшему товарищу — Олегу, который заменял брата.

Чернышевский до последнего считал, что имеет определенное влияние на Городкова. Уверенный что несмотря на неспокойное время и разворачивающуюся в городе преступность, сможет удержаться от дурного влияния улицы. Рано обрадовался.

В тот день понял насколько ошибался в человеке. Павел отказался идти на контакт, утверждая, что Олег неправильно понял и никаких порошков быть в помине не может. А то, что передали накануне, всего лишь новое не особо распространенное лекарство для сердечников, коей являлась мать.

Чернышевский вышел с того возраста, чтобы верить в подобную чепуху, потому решил сам наглядно выяснить, проследив за Павлом. Не напрасно — сомнительная компания выявилась гораздо более страшной, чем казалось на первый взгляд. Употребление наркотиков представлялось невинным развлечением по сравнению со схемой и махинациями, которые проворачивал Городков! Это будучи курсантом военной академии, будущим милиционером и стражем правопорядка.

Черт побери, разве дело в этом? Павел встречался с Ритой, а значит своими выходками явственно или нет, подвергал опасности. Этого Олег допустить не мог. Хотя и без Одинцовой попытался помочь выбраться из ямы не чужому человеку. Но в первую очередь за Ритку Олег готов спустить три шкуры.

Услышав во время слежки парочку имен, решил узнать детально с кем связался Городков и насколько сложно его оттуда вытащить. Пошел к единственному человеку, который способен помочь. К Игорю. Не потому, что учились вместе или были напарниками во время стажировки, а благодаря связям, которые открывались перед приятелем из-за родного дядьки — следователя Штормина. Через него товарищ разузнал о нынешнем положении дел, о связях Павла, которые довели до тюрьмы, а Риту… даже думать не хотелось до чего.

Чернышевский не понял каким образом Пашка связался с опасными людьми — официальные источники умалчивали. Но подозревал, что без иглы не обошлось. Следствием стала участь пешки там, где главную роль играли не просто деньги, а грязные, заработанные на крови, сломанных судьбах и искалеченных жизнях, подсевших на наркоту людей.

Зато подслушанное имя Сизого немного помогло распутать противоречивый клубок. Выяснилось Сизый, он же Сизов Николай Степанович, влиятельная личность в криминальных кругах. Являлся главарем преступной группировки, курирующей центральные каналы поставки конопли и афганки из Афганистана и контролирующий весь рынок сексуальных услуг города. Содержал дорогой бордель для состоятельных особ, официально значащийся как элитный клуб отдыха с замысловатым названием Инанна. Догадаться чем развлекали гостей не так трудно.

Важно другое. Невзирая на нежелание дядьки Игоря распространяться, по понятным причинам конфиденциальности следствия, Шторму удалось прояснить парочку занятных моментов как-то приезд в их захолустный городок целой группы СБшников из столицы. Тех самых, во главе которых стоял Коробов. С целью не только поджать и разрушить группировку Сизого, но и предотвратить развитие еще одной, сильно наступающей на пяты. Если факт взятия представителей этих группировок планировали организовать на заводе во время намечающейся стрелки, выйти на бордель и соответственно главных зачинщиков решили с помощью ловки на живца.

Бл*, Чернышевский только потом понял, насколько жестокий метод они избрали! Записка от неизвестного дома у Ритки, очевидно, в спешке брошенная на пол и утверждающая что Павлу нужна помощь явно подброшена неспроста. Сопоставив два и два, Олег сообразил, что раз службы пронюхали о работе Павла на Сизого, вполне могли разведать об Одинцовой. Но каким образом решили приплести убийство Павла именно ему, так и не сообразил. Тем более откуда взялись отпечатки пальцев. На живца ведь никого, в частности, Сизого не поймали.

Позже Игорь расскажет, что и Сизов, и его бордель, как и прежде прекрасно себя чувствуя, работают по старой схеме. Группировки никто не накрыл. А Ритка попросту пропала. Как сквозь землю провалилась. Ни у себя дома, ни у Олега… Никто её не видел после рокового дня. Любые поиски Штормина заканчивались неудачей. Ниточка обрывалась на злополучном заводе. Это означало одно…

Боже, все дни, каждый час, каждую минуту, каждую секундочку, Олег молился, чтобы Рита выжила. С остальным справятся. Мечтал поскорее освободиться и помочь своей девочке. Спасти её от самого страшного.

Чернышевский надеялся. До последнего. По возможности сотрудничал со следствием, рассказав о причинах появления на заводе тем вечером. Готовился согласиться на всякие условия, лишь бы скорее выйти. Почти любые, исключая признание в убийстве, которого не совершал.

Как все время твердил следователь: «Чистосердечное признание — смягчает наказание». Ни фига подобного! Олег не дурак, учеба в ментовке научила некоторым хитростям и преподала парочку уроков.

Мужчина быстро понял, что Шторм оказался прав — передача дела местному следователю не исключала контроль вышестоящих инстанций. Как бы капитан ни возмущался, как ни противился, и какая холодная ни велась война между двумя структурами как МВД и СБУ, в местной прокуратуре не имели права не подчиниться Коробову и не принять к сведению его личные постановления. Там явно первым пунктом стояло требование посадить Чернышевского.

Само следствие прошло как-то… незаметно. Впопыхах. Всего два месяца от начала до заключительного суда, оглашающего приговор — слишком быстро для дела, имеющего столько загадочных и непонятных фактов.

Все попытки Игоря докопаться до истины походили на битье головой о глухую стену. Молчание, скрытие фактов, что угодно… Здесь связи влиятельного дядюшки из УБОПа не помогли. Хороший адвокат, найденный Штормом и нанятый за бешеные деньги дедом; поиски новых улик; поиски Ритки… Все напрасно и безрезультатно. Ходатайства выйти под подписку до суда, или вернуть Олега в больницу регулярно отклонялись. Кому-то очень не хотелось, чтобы Чернышевский оказался на свободе хоть ненадолго.