Золотая ветвь - Галина Романова

– Трус и предатель! – почти одновременно воскликнули сам лорд Шандиар и Видящая.– Его легионы удрали с поля боя! Если бы он вообще вступил в схватку, исход битвы был бы другим! А так нам едва удалось бежать из орочьего плена… На наше счастье,– гости переглянулись,– орки были слишком заняты подготовкой к новому походу, чтобы заниматься нами. Да и помощь нашлась…

Видящая покачала головой с таким видом, словно не поверила и половине, но ничего не сказала.

Задерживаться в крепости гости не стали. Они только наскоро перекусили, переоделись. Видящие поделились с сестрой амулетами, и через час два всадника помчались в глубь Сапфирового Острова. Впереди их летела посланная волшебницами весть о возвращении Наместника Шандиара.

Лорд Раванир встретил их на пороге своего поместья. Здесь полным ходом шло приготовление к войне – эльфы спешно ковали оружие, обновляли доспехи и сколачивали отряды. Отчаянная борьба обитателей Изумрудного Острова дала остальным время подготовиться к сражениям. Так что легкой прогулки у орков не получилось. Но, впрочем, если к первым полкам подоспеет подкрепление, то Архипелагу придется туго.

Несмотря на то что гости прибыли в поместье лорда Раванира поздним вечером, Портал был уже наготове. Видящая лорда Раванира сама, чтобы гостья не тратила силы, провела обряд, и лорд Шандиар наконец-то смог переступить порог родного дома.

Здесь была глубокая ночь. Замок спал, и никто не заметил их появления.

Ласкарирэль сидела на нарах, сложив руки на коленях, и старалась вести себя тише воды ниже травы. Хаука сегодня утром увели в княжеский замок сотник Уртх и его новый десятник Тврит – представлять князю Далматию. Девушка осталась одна – формально в качестве пленницы, о чем свидетельствовала привязь. Перед уходом Хаук демонстративно привязал ее щиколотку к ножке нар, давая понять, что ей не следует никуда отлучаться. Ласкарирэль обиделась, но ничего не сказала – в конце концов, он все-таки орк. Глупо требовать от него истинно рыцарского отношения к даме. Так ведут себя – ну, во всяком случае, должны вести – благородные рыцари в любовных романах и эльфы-отпрыски благородных родов. От орка, пусть и трижды знатного рода – с эльфийской точки зрения его шрамы под ключицами говорили о принадлежности как минимум к королевскому роду,– ничего подобного ждать не приходилось. И Ласкарирэль смирилась со своей участью. Единственное, что сейчас отравляло ее жизнь, была скука. Она не привыкла долго сидеть сложа руки.

В длинном доме была тишина и покой – дневная смена отсутствовала по делам, на нарах спали либо орки ночной стражи, либо те, кто вчера вечером чересчур рьяно праздновал завершение очередного дня и теперь отсыпался после бурной ночи. Немногие бодрячки копошились по углам.

Ласкарирэль прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ближайшем будущем. Что их ждет? Как долго они пробудут в этом городе? Увидит ли она когда-нибудь родной Остров? В конце концов, будет ли у нее ребенок от Хаука? Образы мелькали перед мысленным взором так быстро, что девушка не успевала сосредоточиться. Она сумела только понять две вещи – что-то должно непременно случиться здесь, в этом городе, и что впереди ее ждет чья-то смерть. Ничего точнее, увы, она увидеть , как ни старалась, не могла. И это означало одно из двух – либо события слишком далеко отстоят от настоящего момента и просто не успели проявиться , либо это первый признак того, что этой ночью все-таки произошло зачатие, и она…

Подумав о ребенке, девушка невольно покраснела и опустила глаза, хотя на нее и так никто не обращал внимания. Если это правда… если у нее действительно будет ребенок от Хаука… От Хаука, которого она почти уже полюбила… Но он же орк! А она – эльфийка. Их народам никогда не быть вместе. Они не должны быть вместе. Сама судьба, сама история предопределила им быть вечными врагами. Есть даже сказание о том, что эльфы – суть творения Света, а орки – Тьмы. И когда Свет одолел Тьму в решающей битве, побежденные и попали в рабство к победителям. И не должны были сбрасывать ярма до нового прихода Тьмы. Но эльфы утеряли Золотую Ветвь, и орки вырвались на свободу.

Ее размышления прервал скрип – кто-то уселся рядом. Ласкарирэль встрепенулась – рядом пристроился молодой орк. Его скуластое лицо с выдающейся вперед челюстью и раскосыми глазами было еще лишено шрамов и татуировок, как и обнаженные до плеч руки. Только темные волосы были собраны в хвост, что изобличало в нем воина. Он рассматривал девушку с каким-то странным выражением.

– А ты ничего,– промолвил он.– Красивая… У вас, светловолосых, все девушки такие?

– Почти все,– осторожно ответила Ласкарирэль.

– Ты красивая,– повторил он, придвигаясь ближе.– Я слышал, как вы там… ну, сегодня ночью!

Ласкарирэль почувствовала, что опять краснеет. Этой ночью она предавалась любви с пылом, какого от себя не ожидала. Радость жизни бурлила в ней и требовала выхода.

– Ты горячая штучка,– продолжал тем временем шептать молодой орк.– Мне понравилось, как ты тогда… ну, сегодня… Слушай, пойдем со мной, а? Будет так же здорово, я обещаю!

Его рука легла на ее колено, вторая уже пристроилась обнять за талию.

– Тебе понравится,– возбужденно шептал он.– Ты такая красивая… и так хорошо пахнешь… Пошли! Никто ничего не узнает! Ты не думай! Я умею! Я все могу! Мне уже двадцать пять лет…

Двадцать пять – по орочьим меркам, он был совсем мальчишкой, в расцвете подросткового возраста. Для эльфа это тем более было очень мало. Сам орк, видимо, тоже понимал, что слишком молод, поэтому забормотал, смущаясь еще больше:

– Ну почти двадцать пять… скоро будет…

Ласкарирэли внезапно стало смешно. И неуютно.

– Я не могу.– Она пошевелила ногой.– Я привязана!

– А… Это ничего не значит! – заторопился паренек.– Можно и здесь! Я быстро!

Но он больше ничего не успел предпринять. Снаружи послышались шаги и голоса. В небольшом тамбуре, устроенном специально, чтобы не впускать зимой холодный воздух внутрь, затопало несколько пар ног. Что-то спросил часовой. Ему ответил приглушенный голос.

– Сотник Уртх! – Молодой орк переменился в лице и кубарем скатился с нар.– Не говори ему ничего… Но я не прощаюсь!

Он успел исчезнуть прежде, чем дверь распахнулась и на пороге показались уходившие во дворец.

ГЛАВА 20

Княжество Ирматул считалось одним из самых богатых и крупных на человеческом западе. С юга его подпирала Великая Паннория, с востока теснились Вольные Княжества – кучка государств, постоянно занятых тем, что переделывали свои границы и пытались оттяпать кусочек у соседей. С севера, за Бросовыми Землями, где не было никакой власти и где чудом уцелели племена и народы, оставшиеся от прошлых эпох, был Радужный Архипелаг. На западе до самого моря медленно догнивали остатки некогда могучей Империи. Сейчас она распалась на восемь независимых государств, которые то пытались опять объединиться, то затевали друг с другом войны. Еще одна Империя, Змеиный Союз, раскинулась далеко на востоке, за Великой Степью, где кипела своя жизнь. Были, правда, и другие страны и народы, например, вечно смердящее (в прямом и переносном смысле) Предболотье или, скажем, Эвларское герцогство, но о них на уроках географии в школах Ирматула предпочитали упоминать вскользь или умалчивать совсем – в зависимости от проводимой в отношении них политики.