200 знаменитых отравлений - Игорь Анцышкин

Виктор Амедей влюбился в графиню Верю из Турина. Она разделяла чувства герцога и предвидела, к чему идет дело. Графиня честно предупредила мужа, что не сможет устоять против законного сюзерена. Но муж и даже свекровь не представляли глубины чувств герцога и настаивали на участии графини в придворных праздниках. Не желая быть притчей во языцех, графиня уехала во Францию, надеясь, что со временем чувства герцога остынут. Но когда она вернулась, ситуация стала еще хуже. Герцог, пользуясь своими правами, нагрянул в спальню графини. Она не устояла. Непредусмотрительный муж уехал с детьми во Францию. Там он с горя завербовал полк драгун и поступил на службу к Людовику XIV, пытаясь в сражениях забыть о своем бесчестье.

Графиня же переселилась в герцогский дворец и хотя боялась необузданного нрава Виктора Амедея, однако царила в его дворце. У нее сразу появилась море поклонников и врагов. И графиню, вспомнив нравы Версаля, тут же отравили. Но герцог отлично знал своих приближенных и поэтому сразу же прибег к своей богатейшей коллекции противоядий, хранившейся в тайнике. Он спас свою возлюбленную, ведь он любил ее. Он был предан ей, даже когда она переболела оспой. 15 лет герцога и графиню согревал огонь пылкого чувства. Виктор Амедей мог простить любимой все. Все, кроме вмешательства в политику герцогства. А графиня шпионила для Франции. И в 1699 году герцог, наступив на горло собственной любви, изгоняет Верю из своего дворца. Она же, боясь мести оскорбленного возлюбленного, бежит во Францию. Герцог в отместку конфискует все ее имущество. Пылкая страсть, многолетняя любовь, спасение от яда – все осталось далеко в прошлом.

Несколько лет графиня проводит в монастыре, дожидаясь, когда ее позабудут. Она выходит из него только в 1704 году – после того как муж наконец-то нашел свою смерть в бою. Графиня получает наследство и переезжает в Париж, где становится хозяйкой модного салона и героиней истории о былой великой любви.

ДВОРЕЦ И ЯД

Наступивший XVIII век и царствование нового короля Людовика XV не означали, что эпоха ядов закончилась. Опять, как и в прошлое царствование, слухи об отравлениях сопровождали болезни и смерти знатных особ. Слухи эти питались тем, что вокруг скучающего короля постоянно шла борьба за влияние на него между его фаворитками и придворными чинами.

При этом почти каждый, кто боролся за внимание монарха, держал на всякий случай под рукой или яд, или того, кто этот яд приготовит. Известная в истории мадам де Помпадур, любовница короля, держала при себе собственного парфюмера Лоренцо Менотти. Лоренцо заработал 2 млн франков, изготовляя для мадам духи «Мосты Версаля», «Берег Слоновой Кости», «Аромат тропического леса», «Орхидеи», румяна «Звезды Эллады», белила «Легконогая Диана», пудры «Федора» и «Карнавал в Венеции». За его секретами охотилась вся модная Европа. Но не менее Лоренцо был известен Европе и его дед, Петро Менотти, который изобрел порошок, называемый в Венеции «порошком дьявола». Он легко растворялся в вине и убивал мгновенно. Венецианский Совет Десяти назначил деда парфюмера главным государственным отравителем. Лоренцо тоже знал секрет этого снадобья и, по мере необходимости, снабжал им мадам де Помпадур.

Борьба за теплое место у королевского трона не прекращалась ни на минуту. Она достигла особого накала, когда в продолжение небольшого промежутка времени умерли фаворитка короля маркиза де Помпадур, дофин, дофина и, наконец, королева. Подозрения пали на министра иностранных дел герцога Шуазеля, которого перед смертью обвиняла в отравлении маркиза де Помпадур. Хроники говорят, что дофина Мария-Жозефина, принцесса Саксонская, также считала, что ее отравили. Она уверенно об этом заявила Людовику и действительно умерла через две недели. При вскрытии ее тела в присутствии 14 врачей было объявлено, что признаков отравления не нашли. Тем не менее, Шуазель был отстранен от власти.

На другой стороне Ла-Манша, в туманном Альбионе, также баловались ядами. Во второй половине XVI века на престол вступает Елизавета (1558 г.), дочь Генриха VIII и Анны Болейн. Рядом с «королевой-девственницей» – ее официальный любимец, Роберт Дадли, граф Лестер. На совести Лестера много преступлений: он ненавидит и боится соперников, ревнуя их к королеве и надеясь, что его связь с Елизаветой закончится браком. Согласно хроникам, Лестер знал рецепты многих ядов, а свой любимый называл «итальянский утешитель». Это заставляет думать, что в состав яда входил мышьяк, который обычно присутствовал в итальянских ядах. Желая как-то успокоить врагов, Лестер женился в 1550 году на молоденькой Эми Робсарт. Но не желая тревожить коронованную любовницу, он не представил Эми ко двору, и она жила, по настоянию мужа, затворницей в загородном доме. Эми умирает в 25 лет при загадочных обстоятельствах, молва обвиняет Лестера в ее отравлении. Официальная версия объясняет смерть Эми несчастным случаем. Согласно наиболее распространенной легенде, Лестер спустя некоторое время погиб случайно, выпив яд, приготовленный для другого.

ЗАКОН ПРОТИВ ЯДА

Несколько слов о мышьяке. Окись мышьяка, или белый мышьяк, при растворении в воде и обычных жидкостях не дает окраски и запаха. Растворимость его мала, но достаточна для оказания вредного воздействия: 60 мг – смертельная доза, а симптомы отравления сходны с признаками заболевания холерой. При периодическом или длительном применении малых доз картина отравления может быть настолько разной, что в старину ее путали с различными заболеваниями, даже венерическими. Вероятно, мышьяк был известен еще галлам, от них его восприняли в Италии и во Франции, где он быстро вытеснил растительные яды, затем мышьяк появляется во всех государствах и княжествах Западной Европы. В Средние века свойства белого мышьяка были хорошо известны и характеризовались словами: «Если кто съест хотя бы горошину этого вещества или даже меньше – погибнет. Способов лечения не существует». Со временем свойства мышьяка были хорошо изучены алхимиками, врачами и аптекарями. В связи с распространением опасных знаний старались ограничить законами продажу не только мышьяка, но и ядовитой сулемы. По-видимому, первые законодательные ограничения появились в Италии. В 1365 году в Сиене красный мышьяк (реальгар) и сулему аптекарю разрешалось продавать только людям, которых он хорошо знал, а в XV веке продажа этих ядов вообще была запрещена, и аптекарь, нарушивший постановление, подвергался наказанию. Аналогичный запрет вышел в Германии в 1485 году. После дела маркизы де Бренвилье французский парламент принял меры против свободной продажи мышьяка. Постановление гласило, что продажа мышьяка может быть разрешена «врачам, фармацевтам, золотых дел мастерам, красильщикам и другим нуждающимся в нем лицам после выяснения их имен, положения и места жительства». Имя покупателя должно было быть занесено в особую книгу. Но желающие заняться ядовитой бытовой химией могли купить яд и в обход законов, были б только деньги.