Связанные - Мэри Калмз

кольцо последние три, почти четыре года, так что да. Конечно, я выйду за тебя. Мы должны сделать это в доме твоей сестры, когда поедем на Рождество. Маленькая свадьба, только мы и ее семья. Подойдет?

Я даже не мог говорить. Это было идеально.

– После этого тебе придется носить дурацкое кольцо с осьминогом на правой руке, потому что на левой у тебя будет большое золотое.

– Золотое кольцо? – шепотом спросил я, потому что это было так просто, традиционно и именно то, что я хотел.

– Да, – ответил он, его голос хрипел от сдавленного смеха.

– Что смешного?

– Ты, думал, что я не догадаюсь, что ты хочешь толстое кольцо без камней. Вот почему мы ставим белый забор вокруг двора - потому что ты хочешь, чтобы все это счастье было со мной.

– Хочу. Ты знаешь, что хочу.

Он кивнул.

– И кольцо с осьминогом - это не глупость, – уточнил я.

– Я знаю. Именно так я понял, что несмотря ни на что, мы в конце концов станем тобой и мной. Ты так и не снял его.

– Я не мог. Это была та часть тебя, которую я мог иметь.

– Я всегда был только твоим.

И я надеялся на это тогда, но, что важнее, я знал это сейчас.

Известие доктора Нкоси о том, что у меня будут две рабочие руки, чтобы держать его до конца жизни, стало вишенкой на вершине торта.

Он был так счастлив после того, как мы узнали новость, практически сиял и поцеловал меня в машине на парковке у больницы. Это было как-то по-другому, по-собственнически, с претензией, и его рука на моей шее держала меня неподвижно, его хватка была жесткой, он брал то, что хотел.

– О Боже, – простонал я, когда он позволил мне дышать, чувствуя, как жар возбуждения лижет мою кожу, и желая отстегнуть ремень безопасности и забраться к нему на колени.

–Что? – спросил он с грязной усмешкой.

– Это было безумно горячо, – сказал я, улыбаясь ему.

– Ты выглядишь одурманенным.

Я определенно чувствовал это.

На полпути его рука нашла мое бедро и скользнула вбок, выше, пока не достигла моего паха.

– Что с тобой, – прохрипел я, поглаживая его по уже утолщенному стволу, упирающемуся в молнию.

– Я просто хочу тебя, и ты должен это знать.

С тех пор как мы закрепили наши отношения, прошло уже много времени. Это было то, что ему было нужно, чего он хотел, и он любил это так же сильно, как и я, - он не мог подделать свою страсть, - но даже если он жестко скакал на мне, это все равно был я, погруженный в него, а не наоборот.

– Мне нравится быть внизу, – сказал он мне, продолжая ласкать меня через джинсы, отчего я заерзал на своем месте. – Я не думал, что смогу, но мне очень нравится. И я достаточно умен, чтобы понять, что ни с кем другим это не будет так же.

– Нет, не будет, – твердо заявил я.

Он рассмеялся.

– Как будто тебе нужно беспокоиться.

– Я знаю, – пробормотал я, потому что так и было. Он любил меня, это было видно любому.

– Ты талантлив в постели, – заверил он меня. – И подчиняться было моим удовольствием.

– Но, – прошептал я.

– Но ведь бандаж снят, тебе больше не больно, и я могу немного пошалить с тобой.

О Боже, пожалуйста, - почти взмолился я, но проглотил это и вместо этого сказал:

– Да, хорошо. Давай так и сделаем.

– Ты уверен?

– Очень уверен, – сказал я хриплым голосом.

Он поцеловал меня на следующем светофоре, слегка прикусив шею.

– Ты принадлежишь мне, – прошептал он, и я понял, что после стольких лет слова в сочетании с действием были необходимы. – Правда, Джед?

– Да, – согласился я, глядя на него.

Он лукаво улыбнулся, изогнув губы, ему нравилось контролировать меня.

– Помни об этом, когда я буду тебя удерживать.

Я издал звук, которым не гордился, что заставило его непристойно захихикать. Такой приятный звук.

Припарковав машину и заглушив ее, когда дверь гаража закрылась, он набросился на меня, притянув к себе для поцелуя, который быстро перешел в сосание моего языка и зубы на моей нижней губе, пока он расстегивал мой ремень.

Мой стон прозвучал громко в салоне его внедорожника, но я все равно услышал, как расстегнулась моя молния, прежде чем его рука опустилась на переднюю часть моих джинсов, натягивая и оттягивая их, даже когда он продолжил горячую, влажную атаку на мой рот.

– Мы должны остановиться, – с трудом выдавил я. – Я кончу, если мы этого не сделаем.

– Только от этого? – спросил он, задыхаясь, прежде чем снова поцеловать меня.

Я был перевозбужден, я слышал биение собственного сердца, как барабан в ушах, и когда он разорвал поцелуй, я чуть не набросился на него, пока не понял, что он откинулся от меня только для того, чтобы отодвинуть водительское сиденье. Я быстро стянул кроссовки, радуясь, что надел их вместо ботинок, а затем выпутался из джинс.

– У нас есть кровать наверху, – подколол он меня, включая верхний свет с помощью кнопки на панели рядом с левой рукой.

– Выключи свет, – ответил я, перебираясь со своего места на его и опускаясь к нему на колени, оставляя на его футболке мазки предэякулята.

– Нет, блядь, – прорычал он, открывая среднюю консоль и доставая упаковку со смазкой. – Я хочу увидеть, как ты разрываешься на части.

– Я вижу, ты готов.

– Чтобы заняться с тобой сексом в этой машине? – он разорвал упаковку и выдавил всю смазку себе на ладонь, прежде чем крепко взяться за свой член. – Да, Джед. Я готов заниматься с тобой сексом в любое время и в любом месте, где ты захочешь.

– Такой заботливый мужчина, – пробурчал я себе под нос, наблюдая, как он гладит себя от яиц до головки, какой он толстый и длинный, любуясь венами и широкой головкой.

– Я такой, – согласился он, вытирая руку о футболку, прежде чем его расплавленный взгляд встретился с моим. – А теперь приподнимись и прими меня.

– Вот так просто?

Он закрыл глаза, и я понял, что