Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Арабское завоевание принесло с собой новые разрушения: Ктесифон был сожжен, многие города и села обратились в развалины. О масштабах катастрофы говорит сокращение сбора подати: Йакуби свидетельствует, что после завоевания сбор налогов с Месопотамии упал со 120 до 80 млн дирхемов; по другим данным, он уменьшился с 214 до 120 млн[1033]. Как отмечалось выше, тяжесть поземельного налога при арабах значительно возросла, поэтому полуторное падение общих сборов говорит о сокращении численности населения по крайней мере в два раза.

* * *

Возвращаясь к анализу исторического процесса в контексте трехфакторной теории, необходимо отметить, что воцарение новой династии и прекращение римских нашествий положили начало новому демографическому циклу – первому циклу эпохи Сасанидов. В период восстановления в III в. основываются новые города, строятся каналы, персидские цари пригоняют из походов сотни тысяч пленных и расселяют их на опустошенных землях Двуречья. Однако недостаток сведений не позволяет судить о социально-экономической обстановке IV в.; в частности, не ясно, почему период восстановления продолжался так долго. Возможно, новое Сжатие было отсрочено интенсивным ирригационным строительством и распространением культуры заливного риса. В конце IV в., по-видимому, началось Сжатие: появляются сообщения о разорении и бегстве крестьян. В 480-х гг. разразился экосоциальный кризис: 7-летний голод, народные восстания, эпидемия чумы, гибель больших масс населения, гибель значительного числа крупных собственников и перераспределение собственности, социальные реформы, если не сказать революция.

Кризис привел к установлению этатистской монархии – вновь после столетий господства феодальной знати мы видим могущественную самодержавную монархию, стремящуюся установить справедливые отношения между сословиями (трансформация АСВ).

В начале VI в. начинается новый демографический цикл – второй цикл эпохи Сасанидов. Для периода восстановления характерны дороговизна рабочей силы, строительство городов и массовые переселения пленных из Сирии и Малой Азии. В конце VI в. началось Сжатие: быстрый рост городов, ремесел, торговли, обострение борьбы за ресурсы между государством и элитой, попытки расширить территорию путем завоеваний и в то же время трудности со сбором налогов как результат обеднения крестьянства. В начале VII в. Сжатие было усилено долгой войной с Византией; перераспределение ресурсов на военные цели привело к структурному кризису: к резкому росту налогов, к бегству крестьян и в конце концов к разрушению дамб, к голоду и эпидемиям. В условиях Сжатия структурный кризис быстро перерос в экосоциальный кризис:мятежи военной элиты резко подорвали обороноспособность государства и сделали его добычей новых завоевателей (трансформация ВСС).

* * *

Подводя некоторое итоги, необходимо отметить, что в эпоху между походами Александра Македонского и мусульманскими завоеваниями Восток был разделен на два историко-культурных региона, граница между которыми проходила сначала по Сырдарье, а потом по Евфрату. Западнее границы располагались эллинизированные области, где господствовали опиравшиеся на тяжелую пехоту греки и римляне. Восточнее границы располагался обширный регион, в котором главным оружием был большой лук, созданный гуннами. С помощью этого лука кочевникам-парфянам удалось отнять у греков и македонян земли Ирана, и они создали на этих территориях новую ксенократическую монархию. Это было первое государство, созданное завоевавшими земледельческие области кочевниками, поэтому оно находилось под значительным влиянием кочевых традиций; высшее сословие у парфян составляли воины-всадники. Вместе с тем отмечается упадок городских традиций; храмовые общины, так долго составлявшие один из основных элементов общественной структуры Месопотамии, теперь прекратили существование. Резко выраженный сословный строй сохранялся в Иране шесть столетий, и только в конце пятого века произошла социальная революция, уравновесившая положение сословий под властью этатистской монархии.

В отличие от Ирана Китай оставался чисто земледельческой цивилизацией, которая тем не менее смогла перенять оружие кочевников и отбросить их от своих границ. Это удалось сделать благодаря мобилизации сил под руководством этатистской монархии, которая, таким образом, стала альтернативой сословному феодальному обществу наподобие парфянского. Но китайская этатистская монархия была неустойчивой по отношению к процессам Сжатия – она разлагалась и превращалась в частнособственническую монархию. Экосоциальный кризис обновлял монархию, но затем Сжатие снова порождало процесс эрозии.

Необходимо отметить то важное обстоятельство, что началом кризиса II в. н. э. послужила эпидемия чумы, одновременная большой пандемии, охватившей в это время Ближний Восток и Средиземноморье. Известно, что эпидемии поражают прежде всего перенаселенные регионы, где миллионы людей ослаблены недоеданием, а огромные массы бедняков скапливаются в городах (отличающихся своими антисанитарными условиями)[1034] Как отмечалось выше, глобальная эпидемия вызывает структурный кризис, но если у населения есть значительные запасы хлеба, то кризис преодолим. Однако если общество находится в фазе Сжатия, если нет никаких запасов, то большая эпидемия порождает экосоциальный кризис и заканчивается демографической катастрофой. Во II в. н. э. весь регион древних цивилизаций находился в состоянии Сжатия, и пандемия чумы повсюду вызвала экосоциальные кризисы, за исключением Месопотамии, откуда она пришла и где кризис начался раньше. Демографические циклы, оборванные эпидемией, начались в разное время, и Сжатие имело в разных странах разную интенсивность, тем не менее кризис разразился повсюду практически одновременно, грандиозная эпидемия синхронизировала кризисы на обширной территории от Атлантического до Тихого океанов.

ГЛАВА VIII

ЭПОХА ХАЛИФАТА

8.1. ИСЛАМ КАК НОВОЕ ОРУЖИЕ

Теория Ибн Халдуна утверждает, что государства, основанные завоевателями, развиваются по одному и тому же циклу: через несколько поколений после завоевания привыкшие к роскоши победители теряют свои воинские качества, свою сплоченность (асабию) и на смену им приходят новые завоеватели. Демографически-структурная теория добавляет, что халдуновский цикл обычно совпадает с демографическим циклом: перенаселение порождает социальный кризис, и кочевники, постоянно готовые к нападению, пользуются случаем для вторжения в охваченную смутой страну.

Как отмечалось в первой главе нашей работы, общество кочевников формируется в результате адаптации человека к природно-климатическим условиям степей и пустынь. В социальной сфере следствиями этой адаптации являются родовой коллективизм, относительное равенство, выдвижение по заслугам и обычаи военной демократии. В результате сурового естественного отбора общество кочевников формируется как военное общество, оно постоянно нацелено на войну и завоевания.

Подобно другим кочевым племенам, бедуинские племена Аравии находились в состоянии постоянной междоусобной войны («газв»)[1035]. «Бедуины – это те, кто ограничен в своих жизненных условиях только необходимым… – писал Ибн Халдун. – Мужество стало для них свойством характера, а смелость – природным качеством»[1036]. Ибн Халдун говорит, что братство, родовая взаимопомощь и солидарность (асабия) являются теми главными принципами, которые скрепляют кочевое сообщество, обеспечивают его выживание в вечной борьбе[1037]. Естественно, что эти главные принципы легли в основу религии кочевников, ислама; Мухаммед постоянно повторял, что «все верующие – братья», и призывал мусульман следовать обычаям взаимопомощи[1038]. Накопление богатств и ростовщичество осуждались пророком, как несовместимые с коллективизмом:

Горе всякому хулителю, поносителю,

Который собрал богатство и приготовил его!

Полагает он, что богатство его увековечит.

Так нет же! Будет ввергнут он в «сокрушилище»![1039]

Главная идея Мухаммеда заключалась в том, что он заменил родовое братство духовным; он провозгласил братство всех мусульман в рамках духовной общины, уммы[1040]. Достаточно было произнести: «Нет бога, кроме Аллаха, а Мухаммед – пророк его!» – и любой, араб или иноплеменник, даже бывший враг, становился братом, а раб получал свободу[1041]. «А если они обратились и выполнили молитву и дали очищение, то они – братья ваши...» – говорил пророк[1042]. Принцип взаимопомощи мусульман нашел свое выражение во введении налога-«милостыни», «садаки». Это был единственный налог, который платили мусульмане, он составлял десятину дохода и предназначался для поддержания бедняков, больных, вдов, сирот. Принципы социальной справедливости, коллективизма и ограничения частной собственности роднили ислам с социалистическими учениями, и в частности, Г. А. Насер неоднократно говорил о социалистическом характере ислама[1043].