Франкенштейн и его женщины. Пять англичанок в поисках счастья - Нина Дмитриевна Агишева

Когда в апреле 1844 года умер его другой дедушка, сэр Тимоти Шелли, Перси Флоренс унаследовал титул и стал полноправным владельцем Филд Плейс, родового поместья семьи Шелли в Сассексе. Не стоит думать, что на мать с сыном тогда свалилось богатство: леди Шелли умудрилась распродать всю мебель в доме, остались лишь каминные решетки, а сам особняк находился в плачевном состоянии. Кроме того, о своих правах тут же заявили другие наследники, которым еще Перси Биши Шелли обещал в случае своего вступления в права выплатить немалые суммы, — Клер, Хант, Пикок и Хогг. 6000 фунтов полагались Ианте, дочери Перси и Гарриет (к сожалению, их сын Чарльз умер в двенадцатилетнем возрасте). Но мать и сын не унывали: продолжая жить в своем маленьком уютном коттедже в Патни, они расплатились с долгами и со временем даже смогли купить четырехэтажный дом в Лондоне на Честер-сквер, 24. Будущее Перси Флоренса было обеспечено во всех смыслах.

22 июня 1848

Свадьба Перси Флоренса Шелли и молодой вдовы Джейн Гибсон Сен-Джон. Он женился по совету матери: Джейн не была ни красива, ни артистична, но эта маленькая пухлая женщина обладала добрым отзывчивым сердцем и немалым состоянием. Она разрешала мужу плавать по реке сколько ему было угодно, следила за его питанием и гардеробом — и главное, сумела выстроить близкие и доверительные отношения со свекровью. Она заботилась о ней и готова была часами выслушивать ее рассказы о прошлом. Этого оказалось достаточным для того, чтобы Перси и Джейн счастливо прожили вместе всю жизнь, хотя у них и не было детей.

Джейн появилась в жизни Мэри как раз тогда, когда ей нужна была помощь: усилились давно мучавшие ее головные боли, а постоянный тремор мешал писать. Доктора говорили о невралгии, но рекомендованное ими лечение в Баден-Бадене и Брайтоне не помогало. Осенью того же года молодые вместе с Мэри — они с ней никогда не расставались — переехали в обновленный Филд Плейс. Мэри поселилась в бывшей спальне Перси Биши и, как он в детстве, любовалась из окна прекрасными закатами на фоне кипарисов и кустов лаванды. Но поместье лежало в низине, там было влажно и ветрено, что не подходило слабой Мэри — она уже с трудом садилась в карету. Джейн ухаживала за ней как преданная сиделка.

Немного улучшила ее состояние поездка на юг Франции, но в декабре 1850-го доктор Ричард Брайт диагностировал у нее опухоль головного мозга. Джейн и Мэри скрывали страшный диагноз от Перси Флоренса, однако, когда мать парализовало и она уже не могла говорить, он все понял. 1 февраля 1851 года, после восьмидневного пребывания в коме, Мэри Шелли скончалась в возрасте пятидесяти трех лет, унеся с собой все тайны своего романа и брака с первым поэтом-романтиком Англии.

Тем не менее важная роль Джейн в ее теперь уже посмертной судьбе продолжалась. Мэри просила похоронить ее вместе с родителями — но когда невестка приехала на Сен-Панкрас, то пришла в ужас. Там хозяйничали расхитители могил, потому что проходящая рядом железная дорога почти уничтожила старое кладбище. Волевая Джейн принимает непростое решение и вывозит останки Годвина и Мэри Уолстонкрафт в местечко Борнмут на берегу океана, куда они с Перси Флоренсом часто приезжали подышать морским воздухом и где теперь неподалеку располагался их новый дом, Боскомб Мэнор. Викарий местной церкви Святого Петра поначалу категорически отказывает ей в этом захоронении — он наслышан о репутации покойных. Тогда Джейн одна в карете, где позади нее стоят гробы, глубокой ночью въезжает на церковный двор — викарию пришлось смириться. Мэри упокоилась рядом с родителями, а Клер до конца жизни не разговаривала с четой Шелли, потому что ее родную мать, вторую жену Годвина, никто никуда перевозить, конечно, не стал, и она осталась лежать на Сен-Панкрас. Сегодня там о бывшем кладбище напоминают лишь несколько могильных камней, аккуратно сложенных вокруг выпирающих из земли корней старого ясеня. Камень с еле различимой надписью «Мэри Уолстонкрафт Годвин» тоже можно увидеть, хотя тем, кто захочет поклониться памяти этой знаменитой английской семьи, придется поехать в Борнмут. Всего два с половиной часа из Лондона с вокзала Ватерлоо.

Но и на этом энергичная Джейн не посчитала свою миссию законченной. Через восемь лет она издает книгу «Шелли. Воспоминания», где предлагает стерильный, почти святочный рассказ о жизни свекрови и ее знаменитого мужа, лишенный даже намека на какие-либо скандальные подробности и якобы записанный ею прямо со слов самой Мэри. Там много откровенной неправды — например, утверждалось, что Шелли и Мэри обнаружили свои чувства друг к другу уже после смерти его жены Гарриет…

Не стоило бы упоминать эту книгу, если бы она не продолжила тенденцию, начатую самой Мэри Шелли при издании работ мужа и написании собственных мемуаров. Она нигде ни слова не говорит об атеизме поэта, о его многочисленных любовных увлечениях, о чудовищных отношениях с отцом и его политическом радикализме. Мэри сознательно избегала всех этих обстоятельств, о которых прекрасно знала и которые могли бы бросить тень на образ великого поэта-романтика. Целые поколения читателей викторианской эпохи охотно верили ей — и Шелли из бунтаря в их сознании превращался в жертву, небожителя, который был слишком хорош для реального мира. Его гениальные стихи позволяли отвести Шелли самое почетное место в пантеоне английской литературы, а провокационные вопросы никто не задавал. Во всяком случае, до второй половины XX века.

1870

Клер Клэрмонт — единственная оставшаяся в живых из знаменитого трио Перси — Мэри — Клер — навсегда переезжает в Италию, во Флоренцию, и принимает католичество. Ей уже семьдесят два года, и позади — бесконечные странствия по Европе с длительными остановками в Австрии, Франции, Германии и России. Всю жизнь она или гувернантка, или компаньонка старых богатых дам, или учительница музыки. После смерти в 1844-м сэра Тимоти Клер, хотя и не сразу, но получает наконец завещанные ей Перси Биши Шелли еще при его жизни 12 тысяч фунтов — он как будто продолжает заботиться о ней. Его портрет и его книги — всегда в ее комнате, но говорить о прошлом она, в отличие от Мэри Шелли, не любит. Подробности ее долгой жизни не знают даже любимые племянники, дети Чарльза, — поселившаяся вместе с ней во Флоренции Паулина и Вильгельм, которому она дает деньги на покупку фермы. Для всех вокруг Клер — странная английская пожилая дама, ведущая затворнический образ жизни и регулярно посещающая службы в соборе Святого Духа.

1836

В Париже