Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга - Николай Зенькович

Представленный Владимиром Лисичкиным пакет законопроектов, направленных на восстановление иму­щественных прав собственников, вызвал огонь крити­ки со стороны фракции КПРФ:

— А во Франции и Англии революции были за­конные?..

РАЗОБРАТЬСЯ С «СУКОЙ» КОНСТИТУЦИОННЫМИ МЕТОДАМИ

Одним из первых «серьезных задержанных» по по­дозрению в причастности к убийству депутата Гос­думы Галины Старовойтовой был помощник незави­симого депутата Мосгордумы Юрия Загребного Лев Волохонский. Он приехал в Санкт-Петербург из Моск­вы в конце той недели, когда случилось убийство Старовойтовой.

Днем на квартиру, где остановился москвич, при­шли три оперативника в штатском. Они предложили Волохонскому проехать в Большой дом — так еще с тридцатых годов называют здание на Литейном проспекте, где расположено УФСБ.

— Где вы были в момент убийства Старовойтовой, что делали, кто может подтвердить ваши показания? Подробно опишите, что вы делали в пятницу вечером.

Волохонский описал. Полнейшее алиби.

— Но ведь вы в сентябре этого года при свидетелях называли Старовойтову «сукой» и обещали с ней разо­браться. Это правда?— не отступали оперативники.

— Правда. Но не стрельбой, а конституционными методами. Например, через суд.

Через сутки задержанного отпустили. Пикантность ситуации заключалась в том, что это был тот самый Волохонский, диссидент и антисоветчик, семь лет от­сидевший за распространение самиздатовской литера­туры. Его и имело в виду МВД, распространив заявле­ние, что оперативно-следственные действия уже на другой день после убийства привели к «серьезным задержаниям».

ХОЛОДНЫЕ РУКИ ИЗ-ЗА ОТМОРОЖЕННЫХ МОЗГОВ

Лидер аграрной фракции в Государственной думе Николай Харитонов внес предложение о восстановле­нии памятника Дзержинскому на Лубянке, кстати, под­держанное большинством голосов нижней палаты.

Все каналы телевидения многократно крутили фрагмент выступления парламентария, где он, перепу­тав последовательность известного изречения «горячее сердце, чистые руки, холодная голова», произнес «хо­лодные руки», но потом спохватился.

— Когда я слушала путаные объяснения Харито­нова про «холодные руки» и так далее, — сказала депутат Госдумы Элла Памфилова, — у меня возник­ла ассоциация, что у некоторых депутатов — отморо­женные мозги. Вдумайтесь: для борьбы с коррупцией надо восстановить памятник «железному Феликсу». А для восстановления экономики будем ставить па­мятник Джону Кейнсу, как предлагает Николай Трав­кин? И смешно, и абсурдно. Надо сохранять историю, но пока не восстановили разрушенное коммунистами, памятнику Дзержинскому место в паноптикуме.

Для Эллы Памфиловой Феликс Дзержинский плох тем, что он, по ее мнению, создатель машины, в кото­рой погибли ее родственники. И теперь она мстит памятнику.

КАКОЕ МЕСТО НЮХАЛ КОРЖАКОВ У БЕРЕЗОВСКОГО

Из других разоблачений бывшего друга семьи, быв­шего главного охранника государева тела. Речь зашла о Наине Иосифовне:

— Ельцин всем говорит, что она русская. Хотя уже само имя сомнительно: в русской семье, где знают «Руслана и Людмилу» Пушкина, никогда таким име­нем девочку не назовут, ибо Наина там — гений зла, колдунья, ведьма, подлая бабенка, главная сионистка, так сказать.

Потом Коржаков перевел разговор на дочь Наины Иосифовны Татьяну:

— Я сначала не мог понять Таню: как она часами может выслушивать того же Бориса Абрамовича. Ме­ня от его запаха выворачивает наизнанку, а она его часами слушать готова. Увы, материнские гены. Род­ное окружение...

Приведя это высказывание в своей статье, журна­лист «Московского комсомольца» Марк Дейч задался вопросом:

— Никак не пойму: какое ж это место генерал Коржаков у Березовского нюхал?

СПРАВИЛ НУЖДУ ПУБЛИЧНО

Четвертого ноября 1998 года Государственная ду­ма рассматривала вопрос об антисемитских высказы­ваниях депутата и генерала Альберта Макашова. За осуждение высказываний проголосовало 107 депута­тов, против— 120. Решение не прошло.

— Я,— сказал на митинге в Москве А. Мака­шов, — русский генерал. Когда я вижу, что делают космополиты с моей Родиной — Россией (Советским Союзом), у меня кипит кровь! Меня «достали» сво­ими угрозами молодые «бесенята» в связи с собы­тиями октября-93. Я сказал, что и после моей гибели заберу как минимум десяток жидов на тот свет. Око за око!

Эта цитата из выступления генерала прозвучала на всех телеканалах. Посыпались требования привлечь Макашова к уголовной ответственности за разжигание национальной розни. Генерал решил объяснил недо­вольным:

— Жид— это не национальность, это профес­сия... Они пьют кровь коренных народов государст­ва, они разоряют промышленность, сельское хозяй­ство... Захватив телевидение, радио, печать, они оп­левывают историю и культуру страны, которая вырастила их, спасла от печей и газовых камер фа­шизма, выучила их на свою шею. Они хапнули и владеют сегодня 60 процентами капитала России. Время сионистов в России. Понятия «сионист» и «жид» неразделимы.

Разъяснениями генерала восхитился Анатолий Кучерена, директор адвокатского бюро «Аргумент» Мос­ковской городской коллегии адвокатов, который в свое время защищал снятого с поста министра юстиции Валентина Ковалева в связи со скандальным «бан­ным» делом:

— Ловко написано! Слово «еврей» нигде не про­изнесено. И в то же время ни у кого не остается сомнений, кого именно имеет в виду автор. Но это, так сказать, на уровне обыденного сознания. Облечь его призывы в строгие юридические формулировки статьи 282 УК РФ («Возбуждение национальной, ра­совой или религиозной вражды») весьма затрудни­тельно. Во всяком случае, исходя из своего юриди­ческого опыта, могу предположить, что «дело Мака­шова» скорее всего до суда не дойдет. А может быть, и не надо, чтобы оно доходило?.. Один современный философ не без грубого юмора заметил, что «анти­семитизм — это такая нужда, которую обычно справ­ляют в одиночестве». Макашов справил эту нужду публично...

КТО КОМУ РУКИ НЕ ПОДАЕТ

Декабрь 1998 года. Вопрос журналиста Петра Спек- тора Иосифу Кобзону:

— Несколько лет назад в одном из интервью на вопрос, кто ваш главный враг, вы сказали — Кор­жаков. А сегодня?

— Коржаков! Вообще, это неприятная тема. Пред­ставьте, дети до сих пор не получают визы: папу сделали чуть ли не «крестным отцом».

— И руки вы ему не подаете?

— Недавно на открытии памятника Ярыгину мы встретились. Я, как человек провинциально воспитан­ный, стал пожимать всем руки. Коржаков отвернулся: «Я вам руки подавать не буду». — «Господи, — го­ворю я, — спасибо огромное, Александр Васильич, у нас в деревне принято было со всеми здороваться, а вы меня избавили от этого». Он забыл, как я от­казался идти на депутатские выборы в Туле, не хотел быть ему конкурентом. Если бы он шел в Думу, ко­гда был всесильным, я бы поборолся. И выиграл бы. А драться с человеком, который сошел с круга, — не люблю.

— Зачем Коржакову нужен был образ «Кобзона- мафиози»?

— Я уже не раз объяснял, что дело не во мне — в Лужкове. Важно было показать президенту, что ря­дом с мэром— мафиози... Президент же, как ребенок, верит всему, что говорят люди из его окружения.

БОЛЬШАЯ ЧИСТКА

Читатель «Московского комсомольца»— главно­му редактору:

— Моя фамилия Нехорошее. Мне 73 года. Отлич­ная газета. Низкий поклон вашим работникам. Хоро­шие статьи Саши Будберга, Саши Хинштейна. Можно его поздравить: Старовойтова он все-таки достал. Я очень благодарен Марку Дейчу: что ни статья — то гимн правде. Я вот о чем. Много грязи прилипло к демократии. Нужно бы почистить...

— Мы и пытаемся это делать.

ЧТО ЕСТЬ ЖИЗНЬ

Андрей Иллеш, телеведущий канала РЕН ТВ:

— Встречается наш президент с американским, а нам важнее отлов собак в Москве— такие мы неза­висимые. Современная московская журналистика за­мкнулась в рамках даже не Садового, а Бульварного кольца, полагая, что это и есть жизнь. Все мы знаем многозначительного молодого человека, который по полтора часа рассуждает с экрана. Интересен он толь­ко начальнику и группе родственников.