Книга Государя. Антология политической мысли - И. Гончаров

Что касается религиозной войны, то она происходит внутри государства почти всегда от недостаточного разумения государей. Если он поддерживает одно вероисповедание, другое же, наоборот, стремится притеснить, особенно если он притесняет религию, пользующуюся поддержкой в народе, то это способствует еще большему разобщению верующих и разжигает пламя большой войны.

Если же великий государь печется об управлении гражданами и предоставляет каждому пользоваться свободой совести и если он всегда является только государем, не делая никогда себя священником, тогда он имеет верное средство уберечь свое государство от возмущений, которые разжигаются воинствующими богословами.

Религиозные войны, ведущиеся за пределами государства, вздорны и несправедливы в высочайшей степени. Поистине, разве можно считать справедливой войну, которую мог бы вести Карл Великий, заставляя все народы от Греции до Саксонии принимать христианство. Сумасшествия крестовых походов больше не существует, и пусть хранит нас небо от повторения этого.

Вообще, всякая война приносит столько несчастий и пагубных следствий для государства, что государи должны очень хорошо подумать, прежде чем вступать в нее. Я уверен в том, что если бы государи могли представить те беды, которые уготованы народам объявлением войны, то они были бы более ответственны в принятии решения о том, следует ли начинать ее или нет. Однако воображение их не простирается так далеко, чтобы увидеть будущие несчастья народа. Как можно государям не понимать, какие бедствия несет с собой война: народ угнетается налогами, страна лишается многих молодых людей, неприятельский меч и пули пожирают народ толпами, раненые и искалеченные, лишившиеся средств пропитания, гибнут в нищете, и, наконец, скольких полезных граждан теряет государство!

Государи, считающие подданных своих рабами, без всякого милосердия используют их в войне и лишаются их без сожаления, напротив, государи, считающие граждан равными себе и являющиеся душой народного тела, берегут жизни своих подданных.

В заключение этого моего сочинения прошу монархов не обижаться на ту свободу, с которой я все это изложил. Я ставил своей задачей говорить истину, с тем чтобы пробудить добродетель, никому не делая снисхождения. О царствующих ныне государях я столь высокого мнения, что полагаю их достойными правды. Что же касается Нерона, Александра VI, Цезаря Борджиа и Людовика XI, то этого о них сказать не могу. Слава Богу, что мы уже не видим среди европейских государей людей такого типа. О них ничего нельзя сказать иного, кроме того, что в подобных тиранах следует порицать все позорящее честь правителя и попирающее справедливость.

«Бешеный Бисмарк»

Отто Бисмарк, один из самых известных политических деятелей XIX века, родился 1 апреля 1815 года. Биографы Бисмарка отмечают совпадение года его рождения и проведения Венского конгресса. Территориальное деление Европы и система безопасности, определенные на этом конгрессе, будут изменены именно благодаря стараниям Отто Эдуарда Леопольда фон Бисмарка. Последствия политики «железного канцлера» скажутся через 16 лет после его смерти, когда начнется Первая мировая война. Это позволяет причислить Бисмарка не просто к величайшим дипломатам XIX столетия, а к тем людям, которые определили характер современности. Отто Бисмарк был для Пруссии, а затем и для Германии не просто высокопоставленным дипломатом. Этот человек сосредоточил в своих руках всю полноту власти; в последние годы жизни кайзера Вильгельма I она была почти неограниченной. В конечном счете можно сказать, что борьба, которую вел Бисмарк за влияние на кайзера, окончилась полной победой канцлера. Он произносил речи от имени императора, писал письма, на которых Вильгельм I ставил свою подпись. В этой битве за власть, которую Отто Бисмарк вел сначала с прусским ландтагом (парламентом), затем с союзным сеймом, с окружением Вильгельма I, канцлеру не дано было насладиться плодами своей победы. Вскоре после того как влияние Бисмарка на кайзера стало абсолютным, престарелый император скончался. Почти через два года после этого последовала вынужденная отставка Отто Бисмарка. Абсолютная власть, которая нужна была канцлеру для проведения жизненно важных политических решений, сама по себе оказалась фантомом, исчезнувшим почти сразу после достижения искомой цели.

В деятельности канцлера не имелось окончательных целей. Бисмарк был мастером комбинаций, результат которых оказывался исходным моментом для следующего предприятия. Обычно, говоря о политическом деятеле, используется понятие «суд истории» – речь здесь идет о своего рода символических весах, на которых взвешиваются удачи и неудачи политика. В этом отношении у Отто Бисмарка есть несомненная заслуга: объединение Германии. Этого он добился через восемь лет после того, как стал главой прусского кабинета министров. Ни один из других его успехов не может сравниться с этим. Более того, после формального провозглашения Германской империи канцлер продолжал работать на превращение ее в единое государство, действуя постепенно, шаг за шагом, умело приноравливаясь к изменению политической конъюнктуры в Европе.

В не так давно вышедшей биографии Отто Бисмарка В. Чубинский сделал замечательную подборку из его речей и интервью, в которой довольно ясно прослеживается отношение «железного канцлера» к собственной роли в германской и европейской политике: «Политика не наука, но, конечно, такой вид искусства, для занятия которым требуется опыт»; «было бы зазнайством с моей стороны, если бы я захотел утверждать, что я предвидел и подготовил весь ход истории. Историю вообще нельзя делать, но из нее можно научиться тому, как следует руководить политической жизнью большого народа в соответствии с его развитием и его историческим предназначением… Впрочем, для этого требуется еще больше – свобода от предубеждения, скромность и отказ от некоторых любимых идей, и это в большей степени, чем высокомерный интеллект, который полагает, что может все предвидеть и все знать»; «…политика… сама по себе не является логикой и точной наукой, она представляет собой способность выбирать в каждый изменяющийся момент ситуации наименее вредное и самое целесообразное решение»; «…политика – задача, с которой, собственно, имеет сходство только плавание по неизвестным морям. Не знаешь, какой будет погода, какими будут течения, какие придется пережить бури. В политике к этому добавляется, что человек существенным образом зависит от решений других – решений, на которые он рассчитывал, а они потом не состоялись; что никогда нельзя действовать полностью самостоятельно. А если друзья, от чьего мнения зависишь, меняют свое мнение, от чего никто не может быть гарантирован, то не удается весь план. Итак, позитивные начинания в политике чрезвычайно трудны, и если они удаются, то нужно поблагодарить Бога, что он дал на это свое благословение, и не торговаться по поводу мелочей, которых тому или иному не хватает, а принимать ситуацию такой, какой ее делает Бог. Ибо человек не может создавать поток времени и им руководить, он может лишь плыть по нему и править судном с меньшей или большей опытностью и умением, может потерпеть кораблекрушение и сесть на мель, но также и достичь хорошей гавани…»[229].

В начале своей политической карьеры Бисмарк был ярчайшим представителем померанского юнкерства. От рождения он обладал неукротимым нравом. Биографы насчитывают 28 дуэлей, на которых дрался юный Бисмарк, приобретший в итоге прозвище «Бешеный». Годы учебы и небольшой опыт чиновничьей деятельности нисколько не смягчили характер будущего канцлера. Между тем за буйным нравом скрывались искренняя убежденность в незыблемой ценности прусских порядков, опирающихся на юнкерство, вера в незыблемость власти прусского короля и аристократических институтов. Будучи избранным в 1847 году в прусский ландтаг, Бисмарк сразу заявил о своих монархических убеждениях. Его реакция на революцию 1848 года привлекла к нему особое внимание королевского окружения. Бисмарк, вооруживший своих крестьян и искавший встречи с королем для того, чтобы убедить последнего ввести войска в Берлин[230], оказался человеком, который не просто сожалел об утрачиваемых привилегиях, но способен был отстаивать их с оружием в руках. Бисмарк хотел и умел брать на себя ответственность, хотя эпизод с попыткой похода на Берлин во главе крестьянской армии выглядел не более чем блажью самодура-помещика. Однако придет время, когда непосредственность будущего канцлера Германии и его готовность к действию, в каких бы формах это действие ни проявлялось, начнет активно работать в пользу политического имиджа Бисмарка. Чего стоит эпизод с Фридрихом Вильгельмом IV, когда король вынужден был оправдываться перед напористым юнкером за то, что он вывел войска из Берлина во время революции 1848 года[231]. Бисмарк, нисколько не смутившись ситуацией, в которой королю приходилось оправдываться перед своим подданным, усугубил ее тем, что в ответ на жалобу Фридриха Вильгельма IV, что во время революционных событий он не смыкал глаз трое суток, заметил со свойственной ему прямотой: «Король должен уметь спать».