Книга потерянных вещей - Джон Конноли

Но кое-что выходило из-под контроля Скрюченного Человека. Попадая в эту страну, посторонние изменяли ее. Они приносили с собой свои страхи, свои сны и кошмары, а здешняя земля делала их явью. Именно так появились на свет ликантропы. Они были наихудшими из страхов Джонатана: с раннего детства он ненавидел сказки про волков и оборотней. Когда Скрюченный Человек перенес его в королевство, эти страхи последовали за ним, и волки начали изменяться. Они одни не боялись Скрюченного Человека, словно в них обрела форму скрытая ненависть к нему, и число их росло. Теперь они стали величайшей угрозой для королевства, хотя и ее Скрюченный Человек надеялся использовать в свою пользу.

Мальчик по имени Дэвид отличался от всех тех, кого соблазнил Скрюченный Человек. Он помог уничтожить Бестию и женщину, обитавшую в Терновой крепости. Дэвид этого не сознавал, но они были в некотором смысле его страхами, именно он наделил их таким обличьем. Скрюченного Человека удивило, как мальчишка расправился с ними. Горе и гнев позволили ему совершить то, чего не смогли бы добиться люди постарше. Парень был силен, достаточно силен, чтобы преодолеть собственные страхи. А еще он начал справляться с ненавистью и ревностью. Такой мальчишка, если держать его под контролем, может стать великим королем.

Но время Скрюченного Человека стремительно таяло. Ему необходимо было высосать жизнь очередного ребенка. Если он съест сердце Джорджи, срок жизни младенца перейдет к Скрюченному Человеку. Если Джорджи отпущено прожить сто лет, Скрюченный Человек обеспечит себе это время, пока душа Джорджи будет заключена в одной из склянок. Нужно только, чтобы Дэвид, потворствуя своей ненависти, вслух произнес имя ребенка, тем самым погубив и себя, и его.

В часах Скрюченного Человека песка осталось меньше чем на день жизни. Было просто необходимо, чтобы Дэвид до полуночи предал своего единокровного брата. Сейчас, сидя в своем зале водоемов, Скрюченный Человек наблюдал за силуэтами, возникавшими на холмах вокруг замка, и впервые за многие десятилетия испытывал настоящий страх. Он внес последние штрихи в свой последний, отчаянный план.

Ибо волки собирались, и скоро они лавиной обрушатся на замок.

Пока Скрюченный Человек томился, глядя на приближавшуюся армию, Дэвид вместе с сосудом, куда была заключена Анна, сквозь лабиринт тоннелей пробирался в тронный зал. Когда они подошли к двери, скрытой гобеленом, Дэвид услышал крики, топот, звон оружия и доспехов. Он гадал, не его ли исчезновение явилось причиной этой суматохи, и стал придумывать, как получше объяснить свое отсутствие. Выглянув из-за гобелена, он увидел стоящего неподалеку Дункана. Тот посылал одних стражников на стены, а другим приказывал проверить, надежно ли укреплены входы в замок. Дождавшись, когда капитан повернулся спиной, Дэвид выскользнул в зал и что было сил помчался к лестнице, ведущей на галерею. Если кто его и заметил, то не обратил никакого внимания, и мальчик понял, что не в нем причина всех этих волнений. Добравшись до спальни, он закрыл дверь и вытащил из мешка склянку с духом Анны. За то недолгое время, пока Дэвид поднимался из логова Скрюченного Человека в замок, исходящий от девочки свет померк, а сама она стала еще бледнее и опустилась на дно банки.

— Что-то не так? — спросил Дэвид.

Анна подняла правую руку, и Дэвид увидел, что ее ладонь почти прозрачна.

— Я совсем ослабла, — сказала Анна. — И я меняюсь. Мне кажется, я тускнею.

Дэвид не знал, что сказать, чтобы ее утешить. Он стал искать, куда спрятать Анну, и в конце концов выбрал темный угол огромного гардероба, населенный лишь высохшими насекомыми, застрявшими в древней паутине. Он уже хотел поставить туда сосуд, но Анна закричала:

— Нет! Пожалуйста, не туда. Я столько лет сидела одна в темноте и вряд ли надолго задержусь в этом мире. Поставь меня на подоконник, чтобы я могла увидеть деревья и людей. Я не буду шуметь, и никому не придет в голову искать меня там.

Тогда Дэвид открыл окно и увидел снаружи кованый железный балкон. Местами он заржавел и дребезжал, стоило до него дотронуться, но для склянки казался вполне надежной опорой. Дэвид осторожно поставил ее в угол балкона, и Анна подалась вперед и прижалась к стеклу. В первый раз с момента их встречи она улыбнулась.

— О, как это прекрасно. Посмотри на эту реку, на деревья, на всех этих людей! Я так тебе благодарна, Дэвид. Здесь все, что я хотела увидеть.

Но Дэвид слышал не ее, а вой, долетавший с холмов. Он видел черных, белых и серых зверей, тысячами бегущих по склонам. Волки были дисциплинированны и целеустремленны, почти как настоящая армия, готовая к битве. На самом высоком холме над замком он заметил одетые фигуры на задних лапах. Множество волков шныряло с сообщениями между ликантропами и зверями на передней линии атаки.

— Что происходит? — спросила Анна.

— Волки подошли, — объяснил Дэвид. — Они хотят убить короля и захватить королевство.

— Убить Джонатана? — переспросила Анна с таким ужасом в голосе, что Дэвид позабыл про волков и вновь обратил свое внимание на маленькую угасающую фигурку девочки.

— Почему ты так о нем беспокоишься после всего, что он тебе сделал? — удивился Дэвид. — Он предал тебя, позволил Скрюченному Человеку жить за твой счет, а потом бросил тебя чахнуть в темнице. Как можно испытывать к нему что-то, кроме ненависти?

Анна покачала головой, на минуту показавшись гораздо старше, чем прежде. На вид она была девочкой, но прожила куда дольше, во мраке своего заточения обрела мудрость, научилась терпеть и прощать.

— Он мой брат, — сказала она. — Я люблю его, что бы он мне ни сделал. Он был юным, рассерженным и глупым, когда заключил свою сделку, и если бы он мог повернуть время вспять, никогда бы не повторил своей ошибки. Я не хочу, чтобы ему причинили вред. А что будет с людьми, если волки победят и станут править королевством? Они растерзают все живое в этих стенах, уничтожат даже то немногое, что было здесь хорошо.

Слушая ее, Дэвид снова изумлялся: как мог Джонатан предать эту девочку? Должно быть, он был так озлоблен и раздражен, что злость и досада ослепили его.

Дэвид наблюдал за волками, собравшимися с единственной целью: захватить замок и убить короля со всеми его подданными. Но перед волчьей армией были крепкие толстые стены и прочно запертые ворота. Стражники стояли у всех зловонных дыр, откуда текли отходы из замка, на каждой крыше и у каждого окна. Числом волки многократно превосходили защитников, но они были снаружи, и Дэвид не понимал, каким образом они могут проникнуть внутрь. Пока сохраняется нынешнее положение, волки могут выть, сколько им заблагорассудится, а ликантропы — отсылать и получать сколько угодно сообщений. Все это ничего не изменит. Замок ведь неприступен.