Город драконов. Книга седьмая - Елена Звездная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грохот!
Грохот, треск молнии и вой ветра за окном – все смешалось.
В воздухе запахло озоном, резкий на удивление неприятный запах, и возглас одной из леди:
– Нет… Нет!
На этом лорд Арнел развернулся ко мне, подхватил на руки и молча вынес из полицейского управления.
* * *
Мы сидели в чайной, расположенной рядом с полицейским управлением.
Лорд Арнел, безучастно помешивающий свой крепкий кофе, и я, нервно помешивающая чай, и почти безотрывно взирающая на трагедию, разворачивающуюся перед зданием полиции.
Леди Эстенбрайт, леди Брэйдэр, леди Фъердерон и леди Гадэрмейстен выкатили первыми.
Несмотря на почтенный возраст, высокое положение и большие по численности семьи, к седовласым драконицам не подошел никто. Я видела растерянные лица этих дам преклонных лет, видела их полные мольбы взгляды, обращенные к родным детям и внукам, но семьи повели себя странно – никаких сожалений, никакого сочувствия, никакого желания попрощаться. Гнев, негодование, непонимание, отторжение – и ничего более.
– Я не могу понять, – прошептала, не отрывая взгляда от происходящего за стеклом террасы.
– М-м? – отозвался Адриан.
– Почему никто из почтенных семейств не выказывает даже сочувствия главам своих родов? – меня это действительно поражало.
Даже у самых отпетых убийц в момент казни, были те родные, что сожалели о гибели близкого человека, невзирая на все его преступления. Здесь же не сожалел никто, абсолютно никто.
Помолчав, лорд Арнел тихо ответил:
– Первое – страх. Все драконицы были лишены магии, и никто не желает разделить их участь. Второе – ненависть. Ты много раз говорила о том, что леди Вестернадана причастны к чудовищным преступлениям, но то, насколько ты была права, я осознаю лишь сейчас. Посмотри на семейство Эстенбрайт – они ненавидят свою леди-бабушку больше, чем можно было даже представить. Сомневаюсь, что в своем поместье, за закрытыми дверями, она была добра и справедлива. И третье – покушение на твою жизнь это преступление, караемое смертью до четвертого колена. Семейства отделались малой кровью и все понимают это.
Теперь молчание выпало мне. Обдумав услышанное, осторожно спросила:– Но зная, что последствия могут быть столь серьезны, почему леди все же предприняли этот шаг?
Тяжело вздохну, Адриан задумчиво ответил:
– Вероятно, дело в ассимиляции с человеческим обществом. Дамы придавали излишнее значение своему статусу, положению и репутации, по аналогии с высшим обществом империи, и несколько позабыли о реалиях общества драконов.
Недолгое молчание, и мрачное:
– Мне следовало разобраться со всем этим еще в тот момент, когда была поймана с поличным леди-бабушка.
– Едва ли у вас хватило бы на это времени и сил, ко всему прочему в тот момент мы имели дело с герцогом Карио и бывшей императрицей.
Легкая улыбка едва тронула его губы, и исчезла, не оставив и следа.
Я молчала, не ведая, что можно произнести в подобной ситуации, за окном начиналась ранняя метель. И вдруг, Адриан с нежностью посмотрел на меня, и произнес:
– Твое платье доставили сегодня утром.
– Какое? – мгновенно заинтересовалась я.
Улыбка дракона становится шире, черные глаза слегка прищурены, скрывая определенно коварный замысел, и лорд Арнел сообщил:
– Свадебное.
Запоздало вспомнила о матушке и миссис Макстон, спорящих над выбором ткани для моего подвенечного наряда в лавке «Верг и Верг». С ужасом подумала о том, что это они еще даже не перешли к обсуждению фасона. А что будет, когда перейдут?
– Свадебное платье? – проговорила с нескрываемым сомнением. – О, Адриан, если вы желаете жить долго и счастливо, этому платью лучше бы затеряться где-нибудь среди снегов на горной вершине, – и я не шутила.
– Ты полагаешь? – весело переспросил дракон.
– Убеждена, – и я была совершенно серьезна.
Широко усмехнувшись, лорд Арнел подался ко мне, и прошептал:
– Знаешь, что отличает пары соединенные истинным железом?
От его близости, мне вдруг сделалось весьма тяжело рассуждать о чем-либо в принципе. И он это понял. Улыбнувшись, ухватил меня за подбородок, нежно поцеловал, скользнул губами по щеке и прошептал у самого виска:
– Избранные пары меняют мир.
И вернувшись на свое место, дракон безмятежно добавил:
– Леди Арнел, вам пора возвращаться домой.
Посмотрел на меня, сдерживая лукавую, весьма провокационную улыбку и добавил:
– Или возвращаться пора «нам».
«Нам»?
Нам.
Внезапно я с совершенной ясностью осознала, что в этом мире действительно существуем «мы.
«И прилепится жена к мужу, и станут они единым целым» – мне столько раз доводилось слышать эти слова из уст пастырей во время свадебных церемоний, и порой даже на воскресных проповедях, но лишь сейчас я испытала странное чувство неловкости, смешанное с пониманием, что вскоре моя судьба навеки соединится с судьбой лорда Арнела.
– О чем ты задумалась? – мягко спросил градоправитель Вестернадана.
Я не ведала, стоит ли говорить о подобном. Но все же:
– Наш брак, – слова дались нелегко. – Меня несколько страшит мое будущее, и… драконы, их благоговейноепреклонение. Это и пугает, и смущает, и вызывает желание вовсе не показываться из дому. Все так изменилось, и еще столь многое предстоит совершить, и я… То что произошло сегодня в полицейском управлении, показало, насколько необоснованна моя уверенность в собственных силах. Там, в горах, я поступила столь опрометчиво, но все же мне удалось выжить, несмотря на вызов, что был брошен столь сильным противникам. Там и тогда я использовала знания о слабостях, носящих в себе кровь оборотней. Но сегодня… нашлись те, кто использовал мои слабости, против меня. Это пугает и настораживает. Прости, я говорю столь путано.
Лорд Арнел поднялся, обошел столик и сел рядом со мной, вопреки всем правилам приличия, обняв за плечи, и прижав к себе.
– Такова цена выхода из тени, – тихо сказал мой дракон. – Стентон не зря скрывал тебя столько лет, возможно, мне следовало поступить так же, едва стала ясна твоя ценность, но я не смог обращаться с тобой подобным образом. Пытался, и пытался много раз. Ты, вероятно, никогда не простишь мне историю с твоей матерью, как и ту цепь, с помощью которой я стремился удержать тебя в моем поместье. Но, есть различие, между отношением к ученице, пусть и столь ценной, и отношением к
