Король призраков - Джульетт Кросс

class="p">Она сжала губы, её спокойствие исчезло, спина и плечи стали напряжёнными.

— Мой народ погибнет без лекарства, Голлайя. Мой отец… — её губы задрожали. — Мой брат…

Я потянулся к ней, но она вздрогнула и отошла. Этот неожиданный отворот словно ножом пронзил меня, и я сжал кулак.

— Я найду эти тексты для тебя. Я принесу их тебе сюда.

Она тяжело выдохнула, выражение лица стало раздражённым.

— Ты не понимаешь. Они были предназначены для того, чтобы я их нашла. Не для тебя. Может быть, ты никогда их не найдёшь. А потом будет слишком поздно. Всё из-за твоего глупого упрямства.

— Я не рискну, — твёрдо сказал я. — Я не рискну тобой.

— Даже если это значит спасти сотни, даже тысячи людей в Лумерии?

— Да, даже тогда, — ответил я, спокойно глядя на неё. Она прищурила взгляд, но я добавил: — И ты не знаешь точно, что только ты можешь их найти.

Она взмахнула чёрными крыльями, как бы напоминая мне, что и она — избранная.

— Да, Голлайя. Знаю.

И она развернулась, направившись в свои покои, захлопнув дверь за собой и надёжно отстранив меня снаружи.

Уна

Этот мужчина сводит меня с ума.

Я ударила по подушке, всё ещё пытаясь найти удобное положение, чтобы заснуть. В сотый раз сбросила с себя одеяло и повернулась на бок, уставившись в окно, снова и снова прокручивая в голове нашу с Голлом ссору. Точнее, обе ссоры.

Я понимала, что он хочет защитить меня, но он отказывался слушать. Бывают вещи, ради которых стоит рискнуть, например, спасти целый народ. Даже Хава сказала мне, что появились признаки: у некоторых фейри-призраков в небольшом поселении у Пограничных земель были случаи заражения чумой Парвианы.

Мягкий свистящий звук раздался возле моего гардероба, и в тот же миг обнажённая фигура Голла мелькнула в свете окна, пересекла комнату и направилась ко мне.

— Уходи, — сказала я, но он продолжал приближаться. — Я не хочу с тобой разговаривать.

— Отлично, — прорычал он в темноте, и по моей коже пробежали мурашки. — Я тоже не хочу говорить.

— Вон из моей спальни, — прошипела я, когда он приблизился к изножью кровати.

И тут он оказался рядом, сорвал с меня покрывало и обхватил мои лодыжки своими длинными пальцами.

— Я серьёзно, Голл!

Игнорируя мои протесты, он только сильнее сжал мои лодыжки, и его глаза, напоминающие драконьи, серебром сверкнули в темноте.

— Я тоже, Мизра.

Резким движением он потянул меня к краю кровати, и моя ночная рубашка задралась. Освободив одну из моих ног, он поднял подол до талии, открывая моё тело. В тот же миг моё тело загорелось от жара и желания, хотя внутри всё ещё бурлила злость.

— Голл! — Я оттолкнулась ногой. Она отскочила от его плеча.

Он зарычал и обхватил рукой мое внутреннее бедро, прижав обе мои ноги к матрасу.

— Я же сказала тебе, я не хочу… — задыхаясь, проговорила я, когда его горячие губы приникли к моей груди.

Я застонала и обхватила его за рога: гнев заставлял меня оттолкнуть его, а вязкое желание подсказывало мне, что нужно держать его прямо здесь, пока он будет доставлять мне удовольствие.

Затем его язык оказался внутри меня, и я опустила голову обратно на подушку. — Ты не слушаешь, — пробормотала я, расстроенная собой и предательством своего тела, пока находилась в плену его жадного рта, который усердно сосал меня.

Он, конечно, не ответил, его низкое урчание удовольствия вибрировало на моем клиторе, когда он ласкал и щелкал, а затем гладил меня языком.

— Я злюсь на тебя, — прошептала я в темноту.

Затем я почувствовала руку на своей груди, пальцы сжали напряженный сосок почти до боли.

— Ах! — Я задвигалась сильнее, касаясь клитором о его горячий язык, стремясь к оргазму, который я чувствовала все ближе и ближе. — Я кончаю, — пробормотала я, и тут же кончила.

Он снова зарычал, заваливаясь на кровать сверху. Не успел мой оргазм утихнуть, как он глубоко вогнал свой член.

— Голл! — Я вскрикнула, проникновение было сильным и резким. Я толкнулась в его грудь, а затем впилась ногтями в его плоть, желая причинить ему боль, но в то же время желая удержаться. Это выводило из себя.

Не сводя с меня взгляда, он ловко перехватил оба моих запястья и прижал их к матрасу над моей головой, удерживая одной рукой. Затем он потянулся вниз и схватил меня за бедро, согнув мою ногу так, что мое колено оказалось над его плечом.

— Я злюсь на тебя, — прошептала я, хотя мои слова имели меньший вес после того, как он только что подарил мне пьянящий оргазм.

— Я знаю, моя сладкая. — Его голос был низким и хриплым, а глаза — серебристо-голубыми. — И я собираюсь вытрахать всю злость из тебя.

Он вынул член до кончика и снова вошел, мои груди подпрыгнули от его напора. Я обхватила свободной ногой его талию и практически согнулась пополам, пока он начал сильно и глубоко входить.

Я стонала, когда он задевал особенно приятную точку внутри меня, злясь на него и на себя, что это так блаженно.

Звук хлопков, с которыми он входил и выходил из меня, заполнили комнату вместе с моими задыхающимися хныканьями и стонами.

Своей большой рукой он гладил мою грудь, а затем большим и указательным пальцами сжал сосок. Мое влагалище вибрировало от удовольствия и боли.

— Ты чувствуешь это? — пробормотал он. — Ты можешь ненавидеть меня, Уна, но твоя пизда любит меня.

Я зажмурила глаза, а мое влагалище в ответ затрепетало и снова сжало его. Мое тело словно подчинялось только ему, а не моей воле.

— Вот так. — Его хрипловатый голос обволакивал меня. — Закрой глаза, моя Мизра. Ты все еще можешь злиться на меня, пока я трахаю тебя. — Он снова ущипнул мой сосок, и мои груди подпрыгнули от толчка. — Пока твой стекающий мед смачивает мой член.

— Ух. — Наступил второй оргазм, и я растворилась в эйфории.

Затем его губы прижались к моим, в легком поцелуе, пока я задыхалась. Он сменил нежный поцелуй проникая языком в мне в рот, изучая меня, заполняя меня еще глубже.

— Думай, что хочешь, — прошептал он на моих губах, покусывая меня клыком. — Но эта крошка — моя. — Он зажмурился. — Ты моя.

Я снова застонала, целуя его в ответ, проникая языком в его рот, желая ощутить его вкус, желая получить от него больше. Он застонал в поцелуе и снова прикусил мою нижнюю губу, когда отстранился, при этом глубоко вгоняя в меня свой член.

— Открой глаза, Уна.

Я