Чемпионат - Андрей Ваон

Их таскали за собой повсюду, максимально стараясь обезопасить их быт. Если, конечно, вообще, можно говорить про безопасность в горах для годовалых мальчуганов. Иные крутили пальцами у виска, Юра же был уверен в своей правоте и робкие попытки воспротивится таким испытаниями для сыновей рубил на корню.

Они ездили в ущелье Джеты-Огуз, забираясь под и на красные скалы, обрамлённые свежей зеленью; играли в прятки в «Долине сказок»; взбирались на перевал, откуда стекали воды Сырдарьи уже в другую, не иссыкульскую сторону. Поспевали абрикосы, черешни и вишни. Родители, удачно ограничивая приём витаминов малышами, сумели избежать пищевых отравлений. Мальчуганы зарумянились, ещё подросли и были озорны и веселы.

Но всё же они были разными. Андрейка больше бузил, неуклюже бегал (оба опережали принятые нормы взросления) и инициировал всякие подвижные игры; Никитка всё больше был задумчивым, в забавах брата занимал пассивную позицию, при этом был вполне улыбчив и дружелюбен. Он как бы был старше. Оба они обожали родителей и частенько визжали восторженно от огромного внимания, доставшегося от отца, в Москве бывшего не столь часто с ними. Лера их не баловала, и капризничали они совсем немного в основном из-за естественной конкуренции. Однако через обоюдное же обожание (родители — дети) и образовалось самое страшное для близнецов наказание. За прегрешения и проступки, их подвергали меньшему вниманию и отсутствию улыбок. Андрейка глотал слёзы, а Никита, как и в остальном, по-взрослому хмурился и удручённо бычился взглядом. Естественно, такое душераздирающее зрелище не могли долго выносить ни Лера, ни Юра. Вскоре им давалось прощение, но зарубки воспитания накладывали отпечаток на карапузов. С ними было просто. Родители радовались им, и всё получалось складно.

Юра заметно посвежел взглядом, в котором обычно громоздили тучи рабочих невзгод и политических неурядиц, что он близко воспринимал. Всё чаще он вспоминал многочисленные разговоры с отцом в юности. И вновь, и вновь убеждался в его правоте. Смотря, как ослепительно красивая жена возится в прибрежных волнах с чудесными мальчуганами, он чувствовал, как прочнее стоит на этой земле. Как внутри крепнет стержень. Уверенность в себе и правде, позволит ему дальше бурить эту пучину невзгод и неустройства жизни. Он понимал, что его сила не только для него и его близких. Он чувствовал, он знал, что должен нести эту силу вовне, раздавать людям, отдавать себя и им тоже…

В конце отдыха, загоревшие, налившиеся здоровьем они сидели вечером на веранде, наслаждаясь тихим закатом. Ускользающее солнце расплавленным золотом красило застывшее озеро, сверкало на снежных пиках тысячами искр. С востока небо наливалось тёмной синью с несмелыми пока звёздами. Близнецы уже сладко посапывали, утомлённые подвижностью на воздухе, Лера с Юрой же пили душистый травяной чай. Из сладкого было только кизиловое варенье, которое в меру кислило.

— Лерусь, смотри, для Великой страны ведь нужны и такие уголки тоже?

— Бобрик, ты прямо «Капитан Очевидность». Ясное дело, что нужны. Тут вон сколько всего.

— Так чего ж мы упускаем — сельское хозяйство, ископаемые, отдыхать как здесь замечательно?! Только знаешь, что меня беспокоит? Ну, вот если в смелые самые мечты залезть.

— Что, милый? — Лера больше хотелось, чтобы муж просто говорил, чем узнать ответы на очевидные вопросы. От звука его голоса ей было уютно.

— Если землю ковырять, то очень осторожно. Принцип — что взял, то и отдал. И, главное, поменьше дорог, гостиниц, аэропортов и всяких, например, горнолыжных подъёмников. Природе нужно внимать, а не сжирать с потрохами. Конечно, можно сказать, давайте в каменный век, гармония с окружающей средой и никто никого не разрушит. Только это тогда будет не эволюция и прогресс. А я про другое толкую. Нужно развиваться в максимальном контакте с планетой. А не так, будто это контейнер с энергией различной. Его выкушали, отходами заполнили и поползли дальше, уверенные, что так и нужно развиваться цивилизации. Вот здесь не загажено почти — отчего? Оттого что туризм в диком виде, а горы буровят только канадцы, золото добываючи. Вот те ущелья, кстати, ты сама видела — не очень уже выглядят. Да и Каракол с подъёмниками рядом тоску навивает.

— Но постой, тогда что же ты за отдых предлагаешь? И как добывать из-под земли что-то, не повредив этой самой земли? — Лера всё же включилась в разговор.

— Нет, не я не в полной мере против разного рода инфраструктуры, когда она гармонично встраивается в окружающий ландшафт. Вот взять нашу лачугу — вполне себе комфортабельна, но сродни деревенским дома. А представь, здесь отель на пять тысяч человек, куча асфальта и бетона! А если на зиму — то рубить лес для трасc горнолыжных, взрывать скалы для организации подъёмников… То есть надо подходить к вычерпыванию рекреационного ресурса очень аккуратно и с умом. А не оголтело бетонировать всю округу для переноса городского ландшафта.

— Ну а с промышленностью? — не отставала Лера.

— Так ведь технологии есть! Есть! Вон наш многостаночник Коля Шапиро в своей лаборатории чего только не напридумал. Тут, конечно, вопрос прибыли — маленько позатратнее будет добыча. Это понятно. Но для этого жёсткий контроль государства и должен быть. Не всё прожирать мгновенно, а оставлять ресурсы потомкам.

— Жёсткий контроль всегда вызывает некоторые протесты у граждан.

— А смотря как этот контроль осуществлять. Это же не значит с палкой стоять и бить по пяткам всякого ослушавшегося. Это гибкая система штрафов, поощрений, пропаганды и идеологии. Непростой механизм, но в идеале он позволяет настроить людей на нужный лад, сплотить их вокруг одной идеи.

— Что за нужный лад, какая идея, кто будет определять?

— Да, здесь ты права, что всё равно нужно принуждение, ибо без принуждения человек скатывается в лень и прозябание или в гедонизм и прожигание. Поэтому критерии просты — стремиться к недостижимым идеалам такой эволюции, когда строение цивилизации будет позволять достигать небывалых результатов в любой области, куда ни ткни. При этом всё это будет происходить вместе и только вместе с любыми природным организмом. Всё, что идёт во вред и мешает должно быть искоренено и отсечено. Непросто донести до людей, что истинное счастье и смысл не в получении дешёвого удовольствия, а в каком-то вечном стремлении. Это сложный момент, очень сложный. Пока что мы лишь видим разложение и распадение… Но! Но без качественного отдыха, конечно, ничего не построить, а качественный отдых он вот в таких местах.

— Идеалист ты мой славный, — ласково пробормотала засыпающая Лера, — пойдём уже спать. Малые спят и нам пора.

— Пойдём, — с кряхтением поднялся с шезлонга Юра. — Ты иди, а я уберу.

— Нет уж, а то будет не жена, а ехидна. Вместе уберём.

Через день они уезжали. С ночи гремел срывающийся с гор ветер, свистел в щелях и гонял сорванные листья. Озеро ощетинилось клочковатой пеной на штормовых волнах; громыхал мощный прибой. Бобровы собирались, поглядывая на тёмное и тревожное небо. Малыши, против обыкновения, притихли, обеспокоенные непогодой.

— Погода какая-то не очень лётная, — выразила, наконец, общее волнение Лера.

— Да нам ехать часов десять, ещё всё изменится несколько раз, — попытался успокоить Юра, сам с тревогой слушая шумы разгоравшегося шторма. Вскоре приехала «Делика», они погрузились, поудобнее разместив мальчишек, тронулись. Близнецы, как выяснилось, неплохо переносили машины и самолёты, с удовольствием засыпая под шум дороги.

А стихия тем временем прорвалась диким ливнем, сёкшим дорогу и лобовое стекло автомобиля. Порывы ветра иногда потрясали машину. В такие моменты водитель останавливался, пережидая шквал. Ручьи, реки, пересекаемые дорогой, в один миг превратились в мутные бурые потоки, толкающие с грохотом огромные камни. Дороги и селения были безлюдны, шторм загнал всех по конурам и норам.

Время в пути вместо запланированных десяти часов растянулось до шестнадцати, благо запас был положен основательный. Близнецы успели несколько раз поспать, поесть и поиграть. Лишь в конце дороги они, уже утомлённые, стали немножко капризничать.

В аэропорту же непогода кончилась, обрушившись резким похолоданием. Того и гляди мог пойти снег.

— Вот и климат никак не устаканится, всё какие-то катаклизмы, — Юра поёжился. — Ребяты, бегом, бегом! — подогнал он закутанное семейство, и Лера с малышами побежала в здание аэровокзала.

Возможно, этот отдых, в том числе, и позволил «Московии» и её лидеру избежать срывов и провалов; они благополучно докатили с отрывом от преследователей до финиша. Теперь предстояла борьба уже на другом уровне.

— На этот раз мы должны обезопасить себя от всяких «подстав», — обронил в разговоре по итогам сезона с Тимуром Бобров.