Даркнет: Война Голливуда против цифровой революции - Дж. Ласика

Меня можно считать оптимистом в том, что касается будущего обновленной музыкальной индустрии, когда компании научатся получать выгоду от возможностей нового цифрового рынка. Гриффин соглашается: компании музыкальной индустрии со временем признают, что пиратство и файловый обмен – неотъемлемые части молодежной культуры. Так или иначе, они выяснят, как можно «заработать на анархии».

Новоиспеченный отец Гриффин говорит:

«Мир информации, в котором будут расти наши дети, будет сильно отличаться от нашего, но для них такое положение вещей будет совершенно естественным. Они будут расти в мире, где развлечения и большая часть искусства и интеллектуальной собственности распространяются свободно и безо всякого сопротивления. Сама мысль о том, что песню можно записать и без усилий распространять в Сети или даже передавать по беспроводным сотовым телефонам, будет казаться нормальной. А мысль о возможности остановить это лицензированием куска кода, наложением контрактных обязательств или пропагандой ложных ценностей покажется им абсурдной».

12

Архитекторы даркнета

После того как Napster познакомил массы с пиринговыми сетями, десятки миллионов американцев ринулись в мир файлового обмена, где получали такие удовольствия и удовлетворение собственных слабостей, которые оценил бы даже Калигула. Но праздник бесплатной музыки не мог длиться вечно, и борцы за соблюдение копирайта испортили вечеринку.

Более двух лет пользователи Kazaa, BearShare, eDonkey и написанных на коленке в кампусах программ для файлового обмена считали, что их действия невозможно отследить, поскольку они брали себе псевдонимы вроде cosmogrrrl или shredderboy99. В 2003 году, когда RIAA начала подавать иски против распространителей контента, они поняли, что чувство собственной безопасности было ложным.

Cosmogrrrl, shredderboy99 и миллионы других пользователей пиринговых сетей узнали, что их псевдонимы не дают защиты, так как их компьютеры в каком-то смысле предавали их. Каждый раз, когда персональный компьютер подключается к Сети, ему присваивается определенный интернет-адрес, который третьи лица могут отследить и по которому можно найти владельца. В то время как действия музыкальной индустрии, призванные защитить законные права музыкантов и звукозаписывающих компаний, начали наводить на распространителей контента ужас, появилась новая порода хай-тек-детективов, которые берут себе имена вроде Overpeer, MediaDefender и BayTSP.

В основном они следили за обменом файлами, хотя иногда выполняли инструкции своих клиентов и занимались мелким саботажем, закачивая в пиринговые сети фальшивые файлы, «спуфы», или играя роль пользователей, которые хотят скачать огромное количество файлов по медленным модемным соединениям. Их цель проста: сделать жизнь интернет-бутлегеров невыносимой.

После того как RIAA предала огласке свои исковые планы, файловый обмен на время затаился. Но уже через девять месяцев он возобновился с прежней интенсивностью. В сентябре 2004 года к самым популярным файлообменным сетям было одновременно подключено 6,8 миллиона пользователей, годом раньше их было 4,3 миллиона. Сейчас пиринговые сети – обыденное явление. Zpoc, программное обеспечение для обмена файлами, специально разработанное для любителей христианской музыки. Через CyberChef можно обмениваться рецептами. Есть даже специальный пиринговый сервис для поклонников певицы Алиши Киз.

Компании индустрии развлечений не повержены. Хотя Sony и BMG Music работают с создателем программного обеспечения для пиринговых сетей Grokster над совместным коммерческим проектом, большая часть компаний все еще считает пиринговые сервисы своим врагом. Музыкальная индустрия продолжает подавать иски против распространителей файлов, а Microsoft и крупнейшие медиа-компании готовят образовательную программу для радио и школ о вреде пиратства. В RIAA говорят, что довольны результатами своей агрессивной стратегии, но они, возможно, не учли побочного эффекта: миллионы пользователей были напуганы и прекратили обмен файлами, однако миллионы других людей просто глубже ушли в подполье. В считанные месяцы после первых поданных исков новое поколение мятежных пиринговых сервисов испытало прилив трафика. Файловый обмен стал настолько важной частью картины цифрового поколения, что даже угроза серьезных штрафов не может его уничтожить. Вместо этого многие распространители контента отправились в даркнет.

Идет гонка вооружений, и некоторые наблюдатели отмечают, что музыкальная индустрия, возможно, находится на пути к самоубийству.

«RIAA выращивает бактерию, стойкую к антибиотикам», – предупреждает Клай Ширки, разработчик и один из ведущих специалистов в области новой медиа-культуры.

События последнего времени подтверждают его правоту. Napster был легкой жертвой для юридических атак со стороны звукозаписывающих компаний, поскольку использовал центральный каталог, который направлял пользователей к музыке, хранящейся на компьютерах других пользователей. Когда суд постановил закрыть Napster появилось новое поколение файлообменных сетей, на этот раз с децентрализованной структурой. 14 марта 2000 года двадцатилетний компьютерный гений Джастин Франкель, управлявший службой Nullsoft в America Online, выпустил на некоммерческой основе Gnutella, массовую файлообменную программу. Девятнадцатью часами позже AOL удалила программу со своего веб-сайта, но перед этим ее успели скачать десятки тысяч пользователей. И сейчас пиринговые сети LimeWire, BearShare и Morpheus работают с использованием Gnutella. В конце 2000 года шведский программист Никлас Зеннстрем, ныне исполнительный директор Skype, бесплатного сервиса голосовой интернет-связи, помог создать новый тип файлообменной сети, который был назван FasTrack. Теперь так же работают Kazaa и Grokster. Перечисленные новые пиринговые сервисы, в отличие от Napster, имеют децентрализованную структуру, и предъявить им обвинение гораздо сложнее. Однако индивидуальных пользователей они, как правило, защитить не могут, и те остаются потенциальными жертвами исков индустрии.

Одна из самых популярных в последнее время программ P2P – BitTorrent. Двадцативосьмилетний Брэм Коэн из Сиэтла, который написал эту программу для закачивания файлов большого размера из Сети, рассказал газете New York Times, что использовать BitTorrent для обмена информацией, защищенной законом об авторских правах, «откровенно глупо, поскольку программа не обеспечивает пользователям анонимности и не может обеспечивать анонимность, так как это противоречит фундаментальным основам архитектуры программы».[12-1] Однако миллионы людей используют ее, чтобы обмениваться фильмами, программами и записями телепередач.

Пока что суды защищают этот вид пиринговых сетей от закона из-за их децентрализованной архитектуры. Даже если суд завтра постановит, что эти сети должны быть закрыты, они будут продолжать жить на компьютерах присоединенных сейчас пользователей. Как написали в одном журнале, джинн – 1, лампа – 0. Музыкальная индустрия и киноиндустрия смогла закрыть Napster, но много таких побед им не одержать.

Сейчас цифровая культура входит в новую фазу. Раздраженные высокомерием алчной индустрии развлечений, многие умелые программисты начали массовое восстание, разработав мощный класс файлообменных пиринговых сетей, которые включали в себя средства по обеспечению анонимности пользователей. Новые подпольные сети, носящие названия вроде Blubster, Waste, BadBlue, Tarzan и Publius (последняя названа в честь анонимных авторов «Записок федералиста»), призваны сохранить в тайне личность и действия пользователей. В середине 2003 года New York Times писала: «Защищенные таким образом сети – как… новый Священный Грааль для любителей обмениваться файлами в Интернете».[12-2]

Новые подпольные сети, пожалуй, являются самым видимым, то есть невидимым, примером развития даркнета. В этих жизнеспособных сетях скрывается не только личность пользователя, в них даже шифруются (или разбиваются на кусочки и скрываются) файлы, которыми обмениваются пользователи, практически так же, как шифруется информация при безопасной оплате кредитной картой. Посторонние не смогут сказать, файлы какого рода – с музыкой, фильмами или другим контентом – передаются. Это эквивалент тайника для самогонного аппарата под фальшивыми паркетными досками XXI столетия, как написал один обозреватель.

«Раз RIAA пытается напугать пользователей всего мира, сообщество разработчиков собирается с силами для создания более безопасных и анонимных сетей», – рассказал New York Times Пабло Сото, испанец, создавший Blubster.[12-3] В считанные месяцы после запуска у Blubster уже было 250 000 пользователей, обменивавшихся более чем 50 миллионами файлов.

Трэвис Каланик, чей сервис Scour для поиска MP3 был закрыт музыкальной индустрией, заявил CNN, что частные даркнеты – будущее сетевого обмена музыкой. «Чтобы попасть в такую сеть, необходимо знать нужных людей, – сказал он. – Агентам RIAA будет проще проникнуть в „Аль-Каеду“».[12-4]