Даркнет: Война Голливуда против цифровой революции - Дж. Ласика

Дж. Д. Ласика

Даркнет: Война Голливуда против цифровой революции

Посвящается Мэри и Бобби

Примечание: Сноски, имеющие двойную нумерацию (глава – номер сноски), принадлежат автору, сноски со сквозной нумерацией принадлежат редактору/переводчику. (Прим. сост. FB2) 

Вступительное слово

Заглянув в мои ранние книги «Инструменты мышления» [«Tools for Thoughts»], «Виртуальная реальность» [«Virtual Reality»] и «Виртуальное сообщество» [«The Virtual Community»], вы, вероятно, обратите внимание, что в них больше цитат и цитаты эти длиннее, чем в моей последней книге «Умные толпы» [«Smart Mobs»]. Этому есть свое объяснение: «добросовестное использование» [fair use] – старая академическая традиция подкреплять свои слова точными ссылками на чужие работы – была сильно ограничена крупными «владельцами контента». Когда-то издательское дело было благородным предприятием, допускающим практически любое использование текстов на благо культуры. Авторы могли свободно ссылаться на работы друг друга, используя кавычки и/или какие-то выделения в тексте и/или курсив и указывая автора цитаты в стандартной сноске и/или библиографии. Практическое правило гласило, что, если длина цитаты не превышает 500 слов, специального разрешения на ее использование не требуется.

Во времена, когда я писал все эти книги, издательское дело было совершенно иным. К примеру, я мог предложить свою книгу Random House, Knopf, Doubleday, Dell или Bantam. Сегодня все эти издательства стали частью Bertelsmann. Издательства больше не выпускают книги самостоятельно – они превратились в профит-центры огромных медиа-компаний. Эти компании защищают свою собственность в суде и нарушают принцип добросовестного использования.

Редактор моей книги «Умные толпы» настоятельно рекомендовал мне обзавестись письменными разрешениями на использование всех цитат, длина которых превышает 250 слов. Хотя судебных прецедентов такого рода не было, адвокат моего издательства опасался, что юридические отделы компаний, владеющих другими издательствами, смогут подать на нас в суд.

Если вы можете нанять себе референта, вам не составит труда написать дюжину или сотню писем с просьбой о разрешении и по большей части вам не придется платить за эти разрешения большие деньги. Но проблема куда масштабнее. Во-первых, это лишь одно из самых первых ограничений добросовестного использования в издательском деле. Раз уж издательства сдались без боя, что может помешать крупным владельцам контента двигаться в том же направлении и требовать ото всех авторов платить за разрешение на использование любой цитаты? Во-вторых, такая ситуация сложилась не только в издательском деле. Сейчас, если вы собираетесь снять независимый фильм, лучше заранее запастись деньгами. Вам необходимо разрешение на демонстрацию любого брэнда, рекламного щита, любого изображения, охраняемого авторским правом, а такое разрешение не всегда просто получить, иногда оно стоит слишком дорого. Ситуация вышла из-под контроля и продолжает усугубляться.

Поскольку все мы стали частью медиа-культуры, теперь это касается не только авторов книг, создателей фильмов и других «профессионалов». Людям понадобилось десятилетие, чтобы осознать, что любой компьютер, а сейчас и мобильный телефон с камерой является частью мировой печатной прессы, радиовещательной станцией и органайзером. Первые годы существования Глобальной Сети обозначили переход власти институтов в руки отдельных личностей, от тех, кто держит идеи и информацию под замком, к тем, кто хочет ею делиться.

Неудивительно, что Интернет сводит с ума тех, кто владеет медиа.

В цифровом мире наступает новый этап перемен, предполагающий демократизацию средств массовой информации, использование пиринговых сетей, средств для совместной работы, программного обеспечения для социального взаимодействия и повсеместный компьютинг телефонов с фотокамерами, мобильных устройств и дешевых крошечных чипов, встроенных в наши вещи. Исход этого этапа бурного развития Интернета вовсе не очевиден, ведь теперь разгорелась борьба с социальными, экономическими и политическими системами, существование которых стало возможным благодаря новым технологиям.

Эта культурная война будет иметь далеко идущие последствия для всех нас. Кто через пять – десять лет будет создавать и распространять медиа-контент: частные лица или могущественные организации? Когда сотни миллионов людей выйдут на улицы с устройствами, способными непрерывно обмениваться друг с другом информацией и более мощными, чем современные компьютеры, как они смогут их использовать?

Решения, которые сейчас принимаются в Вашингтоне и на закрытых отраслевых форумах, могут определить будущее цифровой культуры на несколько поколений вперед. В действительности все споры сводятся к одному простому вопросу: кем мы хотим быть – пользователями или потребителями?

Согласно одной из точек зрения, частные лица смогут создавать и распространять видеоролики, музыку собственного сочинения, домашнее видео – временами скучные биты и частички окружающей их культуры. Люди, управляющие собственными медиа-сетями, скомпилируют и разошлют цифровые книги, основанные на работах прошлого, истории из реальной жизни, фан-фикшн, собранные из готовых частей телешоу, усовершенствованные компьютерные игры и хитроумные виртуальные миры. Некоторые пользователи пойдут дальше: они сотворят не просто новый контент, а абсолютно новые виды медиа.

Крупные медиа-компании и их сторонники из Вашингтона видят будущее иначе: они стремятся сохранить статус-кво, их ограниченная картина будущего основывается на доставке шаблонного контента по односторонним каналам пассивным безропотным зрителям. В этом случае потребители смогут выбирать из тысячи брендов, предлагаемых горсткой производителей, практически не имея или вовсе не имея возможности создавать собственные произведения культуры.

Как всегда бывает в жизни, между цифровым обществом и культурой потребления не стоит выбора «или – или», поскольку человек в любой момент может превратиться из создателя контента в лентяя и наоборот. Однако мы все больше сопротивляемся насаждению одностороннего медиа. Мы сдаем в утиль мегафон эпохи радиовещания и приветствуем многопользовательские стандарты Интернета. Но, примеряя на себя роли издателей, продюсеров, дизайнеров и распространителей медиа-контента, мы спотыкаемся о законодательную систему, грозящую ограничить нашу цифровую свободу и объявить миллионы людей преступниками. Именно в этот момент лампочка перегорает, и мы замечаем угрозу для новаторской массовой технологии.

Некоторые говорят, что наши новые блестящие игрушки – это признак того, что все идет замечательно. В начале 2004 года Майкл К. Пауэлл, недавно ставший председателем Федеральной комиссии по связи США, выступил перед Национальным пресс-клубом. Вот что он сказал собравшимся:

Фантастические пророчества технофутурологов, похоже, начинают сбываться. Их можно увидеть не только в научной фантастике, магических хрустальных шарах и на научных конференциях – теперь они реальны… Технология дарит людям новые возможности.

Людям стали доступны огромные вычислительные и информационные мощности, ведь в наших руках, а не только в руках крупных централизованных организаций оказались кремниевые чипы, запоминающие устройства большой емкости и высокоскоростной доступ в Интернет, объединенные в небольших высокопроизводительных устройствах. Фантастические устройства, доступные нам сегодня, поражают воображение. Подтверждение найти несложно: цифровые камеры и фотопринтеры позволяют иметь дома собственную фотолабораторию. Музыкальные плейеры вроде iPod вынесли из магазинов стеллажи компакт-дисков и уместили их в вашем кармане. Персональные видеорекордеры, например TiVo, позволили нам тщательнее отбирать то, что и когда мы смотрим. Мы хотим иметь кинотеатр в своей гостиной. На тракторах устанавливаются GPS-приемники. DVD-плейеры позволяют нам смотреть видео в отличном качестве практически где угодно – просто загляните в окно мини-вэна, выезжающего из вашего района субботним утром, и вы увидите пропущенный сезон «Губки Боба Квадратные Штаны».

Речь вовсе не о том, что в наши руки попало оборудование, способное разрушить Землю, а о том, что в нашем распоряжении оказались сверхмощные карманные компьютеры, еще несколько лет назад являвшиеся недоступной посторонним собственностью МТИ, НАСА и телефонных компаний. С экономической точки зрения это означает, что компьютеры будут становиться все мощнее и дешевле, обеспечивая нам светлое будущее. Проще говоря, мы сами ускоряем свое движение в будущее.

В своей речи Пауэлл оставил без внимания несколько вопросов. Он забыл упомянуть о попытках корпораций подчинить себе Интернет и ограничить возможность обычных людей создавать культурные продукты, конкурирующие с продуктами медиа-конгломератов. Он не стал говорить о попытках Голливуда заменить открытую Сеть защищенной системой доставки контента, напоминающей телевидение. Он забыл о попытках контролировать цифровой информационный поток посредством фундаментального изменения архитектуры персональных компьютеров с единственной целью – удовлетворить краткосрочные интересы индустрии развлечений. Он не вспомнил о победе Голливуда над его собственной Федеральной комиссией по связи, позволившей усилить контроль над цифровым телевидением и отнять у зрителей права, которыми они обладали в аналоговую эру.