В поисках чудесного. Четвертый путь Георгия Гурджиева - Петр Успенский

Но нужно в этой связи помнить, что «чёрный маг», добрый или злой, всегда является продуктом школы. Он чему-то научился, что-то услышал, что-то знает. Это просто «полуобразованный человек», который или был удалён из школы, или сам её оставил, решив, что уже достаточно знает, что более не должен ничему учиться, что может работать самостоятельно и даже направлять работу других. Всякая «работа» подобного рода приводит лишь к субъективным результатам, иначе говоря, только увеличивает обман и углубляет сон, вместо того чтобы их уменьшать. Тем не менее можно чему-то научиться и у «чёрного мага», хотя и непрямым путём. Иногда он может даже случайно сказать правду. Вот почему я говорю, что есть вещи, намного худшие, чем «чёрная магия». Таковы всевозможные «оккультные» и теософические общества и группы. Их учителя не только сами не были в какой-либо школе, но и не встречали никого, кто был в школе. Их работа сводится к простому обезьяньему копированию. Однако подражательная работа подобного рода приносит большое удовлетворение. Один человек чувствует себя «учителем», другой – «учеником», и каждый испытывает удовлетворение. Здесь нельзя обрести понимание своего ничтожества; и если даже люди уверяют, что оно у них есть, всё это иллюзия и самообман, если не прямой обман. Наоборот, вместо понимания своего ничтожества члены таких кружков обретают чувство собственной важности, и их ложная личность растет».

«Сначала очень трудно проверить, верно или неверно ведётся работа, правильны или неправильны получаемые указания. В этом отношении теоретическая часть работы может оказаться полезной, – исходя из этого её аспекта, человеку легче судить о ней. Ему известно, что он знает и чего не знает, чему можно научиться обычными способами и чему нельзя. И если он узнаёт что-то новое, что-то такое, чего нельзя узнать обычным путём из книг и т. п., это до некоторой степени является гарантией того, что и практическая сторона тоже будет правильной. Но, разумеется, и это не даёт полной гарантии, и здесь возможны ошибки. Все оккультные и спиритические общества уверяют, что они обладают новым знанием, и находятся люди, которые этому верят.

В правильно организованных группах не требуется никакой веры; необходимо только немного доверия, да и то лишь на короткое время, ибо чем скорее человек начнёт проверять то, что он слышит, тем лучше для него.

Борьба против ложного «я», против главной черты, главного недостатка человека, – важнейшая часть работы, и её следует вести на деле, а не на словах. Учитель даёт каждому ученику определённые задачи, для выполнения которых требуется победа над главным недостатком. Когда ученик выполняет их, он борется с самим собой и работает над собой. Если же он избегает задач, не стремится их выполнять, это значит, что он либо не хочет, либо не может работать».

«Как правило, в начале даются самые нетрудные задания, которые учитель даже и не называет заданиями; он не говорит о них много, а даёт их в виде намёков. Если он видит, что его понимают, что задания выполняются, он постепенно их усложняет.

Более трудные задания, хотя их трудность лишь субъективна, называются «преградами». Особенность преград заключается в том, что, преодолев серьёзную преграду, человек уже не может возвратиться к обычному сну, к обыденной жизни. И если, преодолев первую преграду, человек испытывает страх перед новыми преградами, которые следуют за ней, он оказывается, так сказать, между двумя преградами и не движется ни вперёд, ни назад. Это – худшая ситуация, которая может случиться с человеком. Поэтому учитель тщательно выбирает задачи и преграды; иными словами, он берёт на себя риск давать определённые задания, требующие победы над внутренними преградами, лишь тем людям, которые уже показали себя достаточно сильными на малых преградах».

«Часто бывает так, что, остановившись перед каким-нибудь препятствием, обычно самым небольшим и простым, люди настраиваются против работы, против учителя и других членов группы и обвиняют их как раз в том, что обнаруживают в самих себе.

Впоследствии они иногда раскаиваются в этом и порицают себя, потом вновь порицают других, опять раскаиваются и так далее. Но ничто так не раскрывает человека, как его отношение к работе и учителю после того, как он их оставил. Иногда такие испытания устраиваются намеренно. Человека ставят в такое положение, когда ему приходится уйти; и он вполне прав, испытывая ожесточение к учителю и другим членам группы. Тогда за ним наблюдают, чтобы увидеть, как он будет себя вести. Достойный человек ведёт себя с достоинством, даже если считает, что с ним обошлись несправедливо или неправильно. Но многие люди в этих обстоятельствах показывают такую сторону своей природы, какую иначе не показали бы. Иногда подобный образ действий является необходимым средством для выявления истинной природы человека. Пока вы относитесь к нему хорошо, он хорошо относится к вам. А на что он будет похож, если немного погладить его против шерсти?

Однако главное не в этом. Главное – его собственная оценка идей, которые он получает или получил, его собственное отношение к ним, а также сохранение или утрата этой оценки. Человек в течение долгого времени может вполне искренне думать, что он хочет работать, совершать большие усилия, – но затем бросить всё и даже выступать против работы, находя себе оправдания, придумывая разные измышления, намеренно приписывая неправильный смысл тому, что он слышал и т. д.»

– Что же тогда с ними происходит? – спросил кто-то из присутствующих.

– Ничего. А что с ними может произойти? – возразил Гурджиев. – Они сами являются своим наказанием. Разве может быть наказание хуже?

«Невозможно полностью описать ведение работы в группе, – продолжал он. – Нужно самому пройти через это. Всё сказанное до сих пор, – это лишь намёки, истинный смысл которых откроется только тем, кто проделает работу и на собственном опыте узнает, что такое «преграды» и какие трудности они представляют.

Вообще говоря, самой трудной преградой является победа над ложью. Человек лжёт так много и так постоянно и себе, и другим, что перестаёт это замечать. Тем не менее, ложь необходимо победить. И первое усилие, которое требуется от человека, – это победить ложь учителю. Человек должен решить или не говорить ему ничего, кроме правды, или немедленно отказаться от учения.

Вам необходимо уяснить себе, что учитель принимает на себя очень трудную задачу – чистку и починку человеческих машин. Конечно, он берётся только за те машины, починить которые в его силах. Если в машине вышло из строя что-то существенное, тогда он откажется её чинить. Но даже те машины, которые по своей природе ещё доступны починке, становятся совершенно безнадёжными, если начинают лгать. Ложь учителю, даже самая незначительная, сокрытие любого рода, например, утайка чего-то, что другой просил держать в секрете или чего-то, что мы сами сказали другому, – всё это немедленно кладет конец работе человека, особенно если раньше он уже совершал какие-то усилия.

Здесь существует правило, которое вы должны запомнить: любое усилие, совершаемое человеком, увеличивает предъявляемые к нему требования. Пока человек не совершил каких-либо серьёзных усилий, требования к нему невелики; но его усилия немедленно увеличивают эти требования. И чем больше производимые им усилия, тем значительнее новые требования.

На этой стадии ученики часто допускают ошибку, которая повторяется постоянно. Они думают, что те усилия, которые они совершили раньше, так сказать, их прошлые заслуги, дают им какие-то права или выгоды, уменьшают требования к ним, как бы извиняют их, если они перестанут работать или сделают что-нибудь ошибочное. Конечно, это глубоко ложное понятие; ибо ничто, сделанное человеком вчера, не извиняет его сегодня. Как раз наоборот: если он ничего не делал вчера, от него ничего не потребуют сегодня; если же вчера он что-то сделал, это означает, что сегодня он должен сделать больше. Это, конечно, не значит, что лучше вообще ничего не делать. Тот, кто ничего не делает, ничего и не получает».

«Как я уже сказал, одно из первых требований к человеку – это искренность. Но есть разные виды искренности: есть умная искренность, и есть искренность глупая. Как глупая искренность, так и глупая неискренность одинаково механичны. Но если человек желает научиться умной искренности, он прежде всего должен быть искренним с учителем и с теми людьми, которые дольше его занимались работой. Это и будет «умная искренность». Но здесь необходимо отметить, что искренность не должна превращаться в «невнимательность». Невнимательность к учителю или к тем, кто назначен учителем, как я уже сказал, уничтожает всякую возможность работы. Если же человек пожелает научиться умной неискренности, он должен быть неискренним, когда разговор касается его работы; он должен научиться молчать в общении с людьми, не занятыми работой, которые никогда не оценят и не поймут этой работы. Но искренность в группе – это абсолютное требование, ибо если человек продолжает лгать в группе так же, как он лжёт в своей жизни самому себе и другим, он никогда не научится отличать правду от лжи.