Любовь во времена серийных убийц - Алисия Томпсон

поручил это кому-то из родителей. Вполне логично, что он не хотел рисковать: Шани могла заметить его. И все равно мне было интересно, где он может скрываться.

– Ты прочитала книгу, которую я тебе подарила? – спросила Шани.

Отлично. До цели оставалось меньше десяти ярдов, а Шани задала серьезный вопрос. Я замешкалась, не понимая, что делать. Как-то оттянуть время и обсудить все это в тот самый момент, когда тридцать с лишним ребятишек с нетерпением ждут сигнала к началу? Я уже заметила, что некоторые открыто пялятся на нас. Если мы не запустим это шоу, оно очень скоро станет напоминать дерьмо вроде «Детей кукурузы».

– Пока нет, – призналась я. – Прости. Я обязательно прочитаю. Что тебе больше всего нравилось делать на детской площадке? Мне всегда нравились качели.

Я говорила как первоклассник, пытающийся завести в школе друга. Шани выглядела немного озадаченной, но, вероятно, решила, что я просто не хочу говорить о книге про скорбь. Что тоже было справедливо.

– Качели – это круто, – согласилась Шани, затем оживилась, видимо, придумав ответ получше. – О, знаешь, что мне понравилось? Когда появилось бревно. У меня фантастический баланс. А это…

Но тут мы дошли до условленного места, и внезапно зазвучали первые такты песни, гулкое, отдаленное пение, а затем грянул припев. Это заставило даже меня слегка отпрянуть от шока, вызванного тем, что песня звучит на весь парк, а ведь я знала, что так и будет. Как только заиграл припев, пара ребятишек спрыгнули с тренажера и начали синхронно танцевать. Глядя на них, я поняла, о чем говорил Сэм: это была скорее серия поз, чем настоящий танец, и один парень отставал на пол-оборота, наблюдая, как его друзья выполняют движения чуть быстрее, но это было до смешного мило.

– Ты это видишь? – восторженно спросила Шани, широко улыбаясь. – Они, должно быть, знают друг друга. Откуда доносится музыка?

Она повернула голову в сторону навеса, в этот момент песня зазвучала чуть медленнее, женский голос рассказывал о том, как пьет всю ночь напролет. Я все еще не могла поверить, что подобные тексты одобряют в начальной школе. Тут другая группа детей начала танцевать прямо перед нами, синхронно повторяя движения первой группы.

– Это нереально! – воскликнула Шани, перекрикивая музыку. – Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное?

– Нет, – честно ответила я.

Мы с Сэмом вместе посмотрели несколько видеороликов о предложениях руки и сердца во время флешмоба и убедили Коннера, что в таких ситуациях лучше не затягивать процесс. Сэм отметил, что у нас задействованы дети, а это означало, что нам следует перестраховаться, а я добавила, что «Tubthumping» на самом деле состоит из двух частей, которые повторяются снова и снова. План состоял в том, чтобы продержаться около трех минут до выхода Коннера.

Тем не менее я не могла не признать, что это были довольно волшебные минуты. Каждый раз, когда песня переходила от припева к куплету, к основной группе присоединялась еще одна, поменьше. В частности, я не могла отвести глаз от одной девочки – пухленькой, с вьющимися рыжими волосами и в очках: она размахивала руками с самой дикой непринужденностью и самым пренебрежительным отношением ко всем, кто оказывался рядом с ней. Я видела, как она практически нейтрализовала худенького мальчика, который все время поглядывал в сторону навеса, словно спрашивая взрослых, что ему делать.

Шани была очарована. Поначалу она явно не подозревала, что все это устроено для нее – она просто наслаждалась представлением. Но ко второму куплету стало очевидно, что дети кружат подле нас, и она посмотрела на меня, как бы спрашивая: что происходит? Я просто пожала плечами, но не смогла сдержать глупой улыбки, которая, как я чувствовала, расползлась по моему лицу.

А затем, после припева, с последней группой ребят вышел танцевать Сэм, придвигаясь все ближе к нам. Движения – перекрещивание ног, покачивание плечами, шаг назад – повторялись. Его волосы прилипли к потному лбу (в конце концов, он провел в парке последние пару часов, пока мы с Шани наслаждались тайской едой), но он выглядел таким радостным и уверенным, что я не могла отвести от него глаз.

Я не ожидала, что он будет танцевать. Мы это не обсуждали. Хотя вполне логично, что он выучил этот номер вместе с детьми, если он с ними репетировал.

Танцоры образовали вокруг нас одну большую группу, а на периферии я увидела нескольких взрослых, снимающих происходящее на свои телефоны, – не только тех, кто сопровождал детей, но и совершенно посторонних. Сэм подвел детей к финальной части, где они устроили почти безумный бег на месте, начав низко, едва ли не на корточках, затем поднимаясь все выше и выше, пока, вскинув руки в воздух, не начали танцевать подпрыгивая, покачивая бедрами и изображая роботов. Сэм выглядел как персонаж музыкального клипа 1980-х годов: он кружился, отбрасывая волосы с глаз. На нем была простая белая футболка и светлые джинсы, его красные кроссовки казались ярким пятном, когда он двигался, а когда поднимал руки, виднелась полоска цветных боксеров.

Все еще танцуя, дети расступились, создав коридор для моего брата, который стоял, сцепив руки за спиной. Он хотел подарить Шани цветы, но я отговорила: объяснила, что ее руки должны быть свободны, чтобы ей было удобно принять кольцо. Впрочем, я понимала, зачем они понадобились ему: букет позволил бы ему хоть чем-то занять свои руки, пока он идет сквозь танцующих к Шани. Но я подумала, что будет лучше, чище, если им вообще ничего не будет мешать. Музыка стихала, и я отошла в сторону, оставляя их вдвоем.

– О боже мой! – воскликнула Шани, которую теперь было слышно на фоне тихой музыки. Она заплакала в ту же секунду, как увидела Коннера, и я поняла, что моему брату тоже нелегко сдерживаться. Я взглянула на Сэма. Дети все еще танцевали вокруг него, другие ребята с игровой площадки присоединились к ним. Сэм уже остановился и наблюдал, как мой брат опускается на одно колено. Я почувствовала, что его внимание переключилось на меня, но внезапно ощутила, что не знаю, переживу ли я этот момент, если не сосредоточусь исключительно на своем брате и Шани.

– Шани, – произнес Коннер, затем ему пришлось откашляться. – Я считаю тебя потрясающей. Самым счастливым днем в моей жизни был день, когда я встретил тебя, и с каждым днем я становлюсь все счастливее. – Он достал коробочку с кольцом из кармана, но еще не открывал ее, и теперь хмуро смотрел на нее. – Хотя, подожди, это означало бы, что первый день не самый счастливый, если они становятся счастливее… но ты понимаешь,