Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия - Омар Хайям

* * *

Увы, на этой лужайке, где согнут старостью я,Какую еще отраду сорву с ветвей бытия!У пальмы нет больше тени, ее опали плоды,Плоды и листья той пальмы сломила буря беды.Кривой небосвод, вращаясь, спешит мне выдолбить гробИ мне камфару пророчит снегами тронутый лоб.Мой мускус в белом мешочке рождался, хоть черен он.Теперь же мускусом черным – мешочек белый рожден.Две нити чистых жемчужин таил мой рот молодой.Но небо, нити порвавши, рассыпало жемчуг мой.Мои жемчуга, как звезды, рассыпались из ларца,Когда восток заалевший сверкнул мне звездой конца.Мой день окончен. Прощаюсь с развалиной этой я,Лечу, как сова, в жилые пространства небытия.Мой стан согнулся и клонит к земле вершину мою, –Затем, что, тяжек плодами, в саду смиренья стою.Я надвое перегнулся, чтобы не обагрить одежд, –Затем что сердце кроваво и кровь упадет с вежд.На лоб седые сугробы ложатся все тяжелей:Страшусь, не рухнула б кровля непрочной жизни моей.С горы, окованной снегом, вода свергается в дол –Вот так и я, омраченный, слезами весь изошел.Истаял весь я. На землю, как тень, я упасть готов –И я, упав, не оставлю, как тень, на земле следов.Никто меня и не помнит, – затем что нет больше силДобраться до сердца милых ж тех, кто меня любил.Мой стан изогнулся луком – как будто сердцу грозитСтрела последнего часа – и я укрылся за щит.Увы! к зениту блаженства меня напрасно б влекло,Коль в низшей точке надира сломилось мое крыло!В саду вселенной нагими мои деревья стоят:Плоды надежд с них сорвали каменья, буря и град.Растенье, плод свой осыпав, челом вздымается ввысь,Но пальма моя согнулась, когда плоды сорвались.Моя голова мгновенно, втянувшись, скрылась меж плеч –Затем что страшен ей смерти мгновенно сверкнувший  меч.Глаза мои ослабели. Страшусь друзей помянуть:Лицо умыл я слезами, собираясь в последний путь.Ючусь в убежище скорби – затем что нет больше силСтупить на порог высокий дворца, где я прежде жил.Давно уже белое с черным мешает усталый взгляд –Пусть даже солнце с луною перед ним, как свечи, горят.Жизнь прожил, – что ж совершил я? Одни грехи за спиной.Затем-то я и согнулся, страшась расплаты людской.Коль сердце мое в тревоге, коль дрожь в руках у меня, –На пире веселом века как выпью чашу огня?Смерть гостьей в дом мой явилась. Как гостью привечу я,Коль слаще всех угощений ей жалкая жизнь моя?Благая трапеза жизни для неба души горька:Ведь ядом тронута сладость шербета и молока.Жизнь вышла со мной проститься – на росстань этого дня.Мой стан согнулся, в объятьях она сжимает меня.Так весь я немощи полон, что трудно страх побороть:Вот-вот рассыплется прахом моя отжившая плоть.В пути своем спотыкаюсь, как перст, ведущий счет.Ты чудом считай, что помню, какой провожаю год.Что воздух мне цветниковый! Что реки с чистой водой!Исы я не жду дыханья и Хызра влаги живой.Как туча, слезы точу я из глаз печали моей:От них, как молния, скрылось виденье минувших дней.Богатство юности щедрой я выронил на пути:Теперь, сгибаясь напрасно, я силюсь его найти.Подобна жизнь моя тени, и ей потребна стена,Чтоб вновь, опору обретши, из праха встала она.Взманив меня, как ребенка, на цвет, и запах, и звук, –Душой лукавило небо, чтоб вырвать юность из рук.Из царства радости светлой звучит к веселью призыв –Меня ж усыпила седость, мне уши ватой забив.Плетясь за хлебом насущным, таких я полон скорбен,Что мудрый скажет, увидев: несет зерно муравей.Чтоб жизнь мою обесценить, ударом камня невзгодРазбил меня беспощадно чеканщик злой – небосвод.Мои достоинства скрылись от глаз придирчиво злых:Теперь любые пороки – святей достоинств моих.Высоким светом познанья мечты мои зажжены –Затем и стан мой согнулся, как дымный круг у луны.В узлах и петлях без счета запуталась жизнь моя,И что распутать сумею, доселе не знаю я.Чтоб сгинул ствол моей пальмы, что ветвь над веком простер,Согнувшись, небо вонзает мне в ногу острый топор.И образа я не знаю, и я содержимым пуст,Ушли они без возврата из сердца, очей и уст.Столь грешен я, что страдальцам, кипящим в грешном аду,Грехами буду я страшен, когда в то пламя сойду.В саду мятежного духа стою согбенным ростком:Я прежде высушен веком – в аду я вспыхну потом.Одно лишь слово ошибки – вот всё, что вещей рукойСудьба вписала заране в житейский перечень мой.Пускай слезой покаянья то слово сотру навек –Что нужды! Может ли спорить с судьбой своей человек?В бесплодной тяжбе с судьбою – судьба всесильна, а я –Всего ничтожней, что в силах душа измыслить моя.Я жизнь в грехах уничтожил, и если буду убит –Судья фетвой наказанья за кровь мою не отмстит.И если выбросит искру костер страдальческий мой –Вскипят моря небосвода от жара искры одной!

Рубай

Перевод В. Успенского

1

Тот, кто скорбен, скрывает томленье свое.Нет, не словом очистится сердце мое.Что за странная роза в саду расцвела:Цвет невидим, но внятно дыханье ее?

2

Ту царицу жемчужин, о гурий венец,Что украла судьба у тебя, наконец,Отнесла она волнам на берег крутой:Вот, сказала, для перлов морских образец!

3

Ты не видело, око, как скрылась она,Как над плачем и скорбью глумилась она.Сердце в душу вцеплялось и в сердце – душа,Но, махнув рукавом, удалилась она.

4

Раз никто не целит меня в вечной тоске,Кровью сердца пишу, в бесконечной тоске,Что ж осталось? Одно лишь – скитаться окрест,Чтобы сердце смягчить в сердечной тоске.

5

Небу страсти к тебе не обнять никогда.На тебя я не стану пенять никогда.Кто влюблен в тебя – сам свою душу отдаст;Азраилу ее не принять никогда.

6

Ты ушла, по куда? Я ищу. Как мне быть?Не поведать другим, что грущу. Как мне быть?О, конечно, я вновь не увижу тебя.Кровью взор омывая, ропщу: как мне быть?

7

Если буду вздыхать – чья поможет рука?Если стану терпеть – значит, гибель близка!И скорблю и ликую, лишь вспомню тебя.Да минуют живых эта страсть и тоска.

8

Дух мой – ладан, что вечно курится во мне.Вечны распри кровавые в нашей стране.Ты далеко ли, близко ль бываешь от нас.Мы сражаем друг друга, а ты – в стороне.

9

Если нет с тобой дружбы – темно впереди.Скорбно сердце без дружбы томится в груди,Два-три мига, что в жизни нам свыше даны,Бессердечный, попробуй, один проведи!

10

Лик твой – словно луна, что подъята в зенит,И лучи ее – кудри вдоль нежных ланит,А на лике сияющем темный пушок –Словно краска, что прелесть от сглаза хранит.

11

Что ни пить, но вино мне любезней всего.Чистый ток его – помни! – любезней всего.Мир – разрушенный дом. Полусонным мечтатьВ той руине огромной любезней всего!

Джалаладдии Руми

Об авторе

Джалаладдии Руми (1207–1272) – величайший суфийский поэт Ирана. Его предки происходили из Балха. Руми написал шеститомное произведение в форме маснави, где для иллюстрации философских идей суфизма автор приводит басни и притчи фольклорного нропохождения. Газели Руми отличаются богатством музыкального рисунка и искренностью выраженных чувств.

Стихи