Махабхарата. Рамаяна - Коллектив авторов

Следуя веленью Брахмы и разуменью собственного сердца, Вальмики слагает эту прекраснейшую из поэм.

[ЦАРСТВО И СТОЛИЦА ДАШАРАТХИ] (Часть 5)

Сарайю-рекой омываясь, довольством дышала

Держава обширная - славное царство Кошала,

Где выстроил некогда Ману, людей прародитель,

Свой город престольный, Айодхью, величья обитель.

Двенадцати йоджанам был протяженностью равен

Тот город, и улиц разбивкой божественной славен.

На Царском Пути, увлажненном, чтоб не было пыли,

Охапки цветов ароматных разбросаны были.

И царь Дашаратха, владетель столицы чудесной,

Ее возвеличил, как Индра - свой город небесный.

Порталы ворот городских, защищенных оружьем,

Украшены были снаружи резным полукружьем.

Какие искусники здесь пребывали, умельцы!

На шумных базарах народ зазывали сидельцы.

В том граде величия жили певцы из Магадхи,

Возничие жили в том граде царя Дашаратхи.

И были на башнях твердыни развешаны стяги,

Ее защищали глубокие рвы и овраги.

А если пришельцы недоброе в мыслях держали,

Им ядра булыжные в острых шипах угрожали!

Столица, средь манговых рощ безмятежно покоясь,

Блистала, как дева, из листьев надевшая пояс.

Там были несчетные кони, слоны и верблюды.

Там были заморских товаров навалены груды.

С дарами к царю Дашаратхе соседние раджи

Съезжались - ему поклониться, как старшему младший.

Дворцы и палаты искрились, подобно алмазам,

Как в райской столице, построенной Тысячеглазым.

Был сходен отчасти с узорчатой, восьмиугольной

Доской для метанья костей этот город престольный.

Казалось, небесного царства единодержавец

Воздвигнул дворцы, где блистали созвездья красавиц.

Сплошными рядами, согласья и стройности ради,

На улицах ровных стояли дома в этом граде.

Хранился у жителей города рис превосходный,

Что «шали» зовется и собран порою холодной.

Амбары Айодхьи ломились от белого шали!

Там сахарный сок тростника в изобилье вкушали.

Мриданги, литавры и вины в том граде прекрасном

Ценителей слух услаждали звучаньем согласным.

Так божьего рая святые насельники жили,

За то, что они на земле, как отшельники, жили!

В столице достойнейшие из мужей обитали.

Они в безоружного недруга стрел не метали.

Отважные лучники, в цель попадая по звуку,

Зазорным считали поднять на бессильного руку.

Им были добычей могучие тигры и вепри,

Что яростным ревом будили дремучие дебри.

Зверей убивали оружьем иль крепкой десницей,

И каждый воитель владел боевой колесницей.

Властитель Кошалы свой блеск увеличил сторицей,

Гордясь многотысячным войском и царства столицей!

Там были обители брахманов, знающих веды,

Наставников мудрых, ведущих с богами беседы.

Там лучшие жили из дваждырожденных, послушных

Велению долга, мыслителей великодушных,

Радевших о жертвенном пламени, чтоб не угасло, -

В него черпаком подливавших священное масло.

[ГОРОД АЙОДХЬЯ] (Часть 6)

Айодхьи достойные жители - вед достиженьем

Свой ум возвышали и пользовались уваженьем.

Их царь Дашаратха, священного долга блюститель,

Из рода Икшваку великоблестящий властитель,

Исполненный доблести муж, незнакомый с боязнью,

Для недругов грозный, за дружбу платящий приязнью,

Был чувствам своим господин, и могущества мерой

Он с Индрой всесильным сравнялся, богатством с Куберой.

Преславный Айодхьи владыка был мира хранитель,

Как Ману, мудрец богоравный, людей прародитель.

И град многолюдный, где властвовал царь правосудный,

Был Индры столице под стать, - Амаравати чудной.

От века не ведали зависти, лжи и коварства

Счастливые и беспорочные жители царства.

Не знали в Айодхье корысти, обмана, злорадства.

Охотников не было там до чужого богатства.

Любой, кто главенствовал в доме, не мог нахвалиться,

Как род благоденствовал и процветала столица!

Исполненных алчности, не признающих святыни,

Невежд и безбожников не было там и в помине.

Владел горожанин зерном, лошадьми и рогатым

Скотом в изобилье, живя в государстве богатом.

Снискали мужчины и женщины добрую славу,

И этим обязаны были безгрешному нраву.

Привержены дхарме, в поступках не двойственны были,

Души красота и веселость им свойственны были,

И сердцем чисты, как святые отшельники, были,

И перстни у них, и златые начельники были,

Никто не ходил без пахучих венков и запястий,

И не было там над собой не имеющих власти,

И тех, что вкушают еду, не очистив от грязи,

Что без омовений живут и сандаловой мази,

Без масла душистого, без украшений нагрудных,

И не было там безрассудных иль разумом скудных.

А жертвы богам приносить не желавших исправно

И пламень священный блюсти - не встречалось подавно!

И не было там ни воров, ни глупцов, ни любовной

Четы, беззаконно вступающей в брак межсословный.

Мыслители и мудрецы, постигавшие веды,

Ученые брахманы, предотвращавшие беды,

Дары принимая, о благе радетели были,

Собою владели, полны добродетели были.

Не знали в Айодхье мучителей и нечестивцев,

Уродов, лжецов, ненавистников и несчастливцев.

Вовек не встречались на улицах дивной столицы

Злодеи, глупцы, богохульники или тупицы.

Шесть мудрых порядков мышленья усвоены были

Мужами Айодхьи, что храбрые воины были.

Притом отличались они благородства печатью,

А женщины - редкой красой и пленительной статью.

Отважный, радушный, за гостя богам благодарный,

Делился парод на четыре достойные варны.

Держались дома долговечных и благосердечных

Мужей, окруженных потомством от жен безупречных.

Над воинством - брахманов славных стояло сословье.

Ему подчинялись с достоинством, без прекословья.

Отважных воителей чтили всегда земледельцы,

Торговцы, потомственные мастера и умельцы.

Купец ли, ремесленник, воин ли, брахман ли мудрый, -

Трем варнам служили с отменным усердием шудры.

Пещерой со львами был город, наполненный войском,

Готовым его защищать в нетерпенье геройском.

Свой род из Камбоджи вели жеребцы, кобылицы.

Бахлийские лошади были красою столицы.

Слонов боевых поставляли ей горные кряжи:

Встречались в Айодхье слоны гималайские даже!

И это божественное поголовье слоновье

От Анджаны, от Айраваты вело родословье,

От Ваманы, от Махападмы, что был исполином

И в царстве змеином подземным служил властелинам.

Бхадрийской, мандрийской, бригийской породы был каждый

Из буйных самцов, называемых «Пьющими Дважды».

Айодхьи врагов устрашали их мощь и свирепость.

Слоны украшали ее неприступную крепость.

И, йоджаны на две свое изливая сиянье,

Столица являлась очам на большом расстоянье.

Айодхьи властителю - недругов грозное войско

Сдавалось, как месяцу ясному - звездное войско.

Счастливой столицей своей управлял градодержец,

Как тысячеглазый владыка богов, Громовержец!

Дашаратха, престарелый царь Кошалы, бездетен. Он молит богов о потомстве. Боги отвечают согласием: но потому только, что с давних пор были добры к Дашаратхе, но и оттого, что могут наконец сокрушить всевластие Раваны, предводителя ракшасов-демонов, царя Ланки.

Когда-то Равана был подвижником. Его подвиги славились во всех трех мирах - среди богов, демонов и людей. Сам Брахма, потрясенный силою духа Раваны, предложил ему любой дар. Равана выбрал могущество перед богами и ракшасами; людей он считал недостойными противниками. С тех пор в трех мирах нет покоя. Равана истребляет добро и творит зло.