Люциана. Трилогия - Алекс Джиллиан

— Пришел просить прощения. Предложил дружбу.

— С чего бы это? — мрачно спросил Вадим.

— Не знаю, но выглядел он вполне безобидно. Мы даже поговорили. Он оказывается неплохой человек.

— Это ты наивная дурочка. — Розовский ласково поцеловал Милу в уголок губ.

— Еще Алекс заходил. — пропустив замечание Вадима мимо ушей, сказала Ларина.

— Этот бездельник, который уже не один год крадет тебя у меня по пятницам. — усмехнулся Вадим. — Еще немного и я начну ревновать.

— Брось, ты же видел, что он без ума от жены и дочки. — Мила рассмеялась, уткнувшись носом в его ключицу.

Именно эту полную любовной идиллии картину и пришлось лицезреть единственному в мире мужчине, к которому действительно стоило ревновать. Ни Вадим, ни Мила, не слышали, как он вошел. Облокотившись на косяк двери, Ричард Милз наблюдал за обнимающейся парочкой. Первой его увидела Мила. То что, они не одни, Вадим понял по тому, как напряглась любимая женщина в его объятьях. Он взглянул в ее побледневшее ошеломленное лицо с распахнутыми полными незнакомого выражения глазами. А она не могла отвести взгляда от Милза. Как странно, что медсестры не заставили его надеть больничный халат и бахилы. Скорее всего, они просто не заметили, как он проскользнул. Он был одет в черный свитер и джинсы. Незамысловатый наряд только подчеркивал его классическую красоту. Свитер натягивался на сильных мускулистых плечах, словно был маловат. Интересно, он специально подбирает одежду так, чтобы его физическое совершенство бросалось в глаза? Теперь он не был видением. Он был настоящим. Мила чувствовала его присутствие каждой клеточкой тела, которое отзывалось на него знакомой истомой. Не смотря на то, что душа ее была изранена, тело не могло отрицать, что жизнь продолжается.

Вадим отпустил оцепеневшую и растерянную Милу, и обернулся. Женщина встревожено переводила взгляд с одного мужчины на другого, не зная, как себя вести с ними обоими в сложившейся ситуации. Но то, что произошло в следующую минуту, совершенно выбило ее из колеи. Она ожидала чего угодно, но не того, что Вадим подойдет к Милзу и, протянув руку, скажет:

— Привет, Ричард. Рад тебя видеть.

Мужчины обменялись рукопожатиями и даже обнялись, как старые друзья.

— Прекрасно выглядишь, Вадим. — теплый, как июньский вечер, голос Ричарда заставил Милу вздрогнуть. Она быстро заморгала и почувствовала легкое головокружение. — Эй, ты бы придержал ее. Она сейчас в обморок свалится. — улыбаясь, посоветовал Ричард, верно истолковав ее потрясенный вид. Вадим последовал его совету и, взяв Милу под руку, усадил на кровать.

— Мог бы и сам меня позвать. — с легкой укоризной сказал Милз. — Не зачем было взваливать на ее плечи такое решение.

— Ага. — Вадим усмехнулся. — Попробуй тебя найди. Сегодня ты в Ницце, завтра на Гавайях.

— Но я оставил тебе номер телефона, по которому ты всегда можешь узнать, где я нахожусь.

— Хватит! — придя в себя, крикнула Мила, прекратив их пререкания. Ее глаза метали молнии. — Что, черт возьми, происходит! Мне кто-нибудь объяснит, что все это значит!

— Конечно, мила… Мила. — Ричард во время исправился. — От кого бы ты хотела узнать ответы на интересующие тебя вопросы?

Вадим отвел взгляд, когда ее испепеляющий взгляд остановился на нем.

— Дорогой? — скрестив руки на груди, она выжидающе уставилась на него. Она еще не знала правды, но уже чувствовала себя преданной. Ричард же, казалось, откровенно забавлялся. Приподняв свои брови, он наблюдал за ними с легкой иронией. Ублюдок бесчувственный. Опять затеял какую-то интригу.

— Мил, я не говорил о том, что Ричард…. То что, мы с ним знакомы. — Розовский явно чувствовал себя не своей тарелке. Еще бы. Ему она тоже покажет, где раки зимуют. — Я не думал, что это выплывет.

— Как давно? — строго спросила Ларина. Ричард хохотнул, но умолк, когда она бросила на него убийственный взгляд. — А ты, вообще, погуляй где-нибудь. — бросила она. Глаза Ричарда потемнели, и Мила физические ощутила его гнев.

— Не забывайся, женщина. Ты не с мальчишкой разговариваешь. — холодно предупредил он, исчезнув в мгновение ока.

— Ну, что, Вадим. — приподняв голову, спросила Ларина. — Продолжай. Ты знаешь, кто он?

— Да, вампир. — Вадим грустно улыбнулся. — Ты уверена, что его здесь нет?

— Да. Итак, как давно ты его знаешь? И почему я об этом ничего не знаю?

— Помнишь, я рассказывал, что у моей матери был друг?

Глаза Лариной расширились от изумления или потрясения.

— Твоя мать и Ричард? — пробормотала она. Вадим обреченно кивнул.

— Он звал ее Надин. Она любила его. Так же, как ты… когда-то. А любил их обоих. Он, как отец мне. Но я не хотел, чтобы глядя на меня, ты вспоминала о нем. Я хотел, чтобы ты забыла, что он существует. И это не ревность, не эгоизм. Любовь погубила мою мать, я не хотел бы такой участи для тебя. Нет, он не делал ей ничего плохого. Просто она не хотела разделить с ним его жизнь. Она прогнала его, а когда, он вернулся, то было уже слишком поздно. Моя мать умерла. Но все это в прошлом. Ни к чему это ворошить. Ты предназначена мне судьбой, я понял это, едва увидев тебя. Ричард не просил меня скрывать правду, это решение принадлежало мне.

Глаза женщины наполнились непрошеными слезами, она закрыла лицо руками.

— Как же так. Вадим… — голос ее ослаб.

Розовский сел рядом с ней и коснулся ее плеча. Мила откинула его руку.

— Господи, ты хоть понимаешь, что произошло? Ты ведь все знал. С самого начала. И этот дом, и картина. Ты видел, как я страдаю и ничего мне не сказал. — в голосе женщины прозвучала неприкрытая боль.

— А что я должен был сказать? — Вадим встряхнул ее за плечи и посмотрел в глаза. — Что? Не плачь, любимая, я помогу тебе его забыть?

— Правду, Вадим. Ты должен был сказать мне правду. А ты лгал. Я страдала не от того, что не могла забыть Ричарда, а от тайны, которую носила в себе. Если бы мы просто поговорили, если бы я знала, что ты понимаешь меня, что…. Что теперь говорить. Это предательство. Я не ожидала такого удара от тебя.

— Я не предавал тебя, Мила. Я любил тебя и люблю. Ты тоже молчала. Иногда молчание лучше правды. Я все сделал правильно. Мне жаль, что все это происходит сейчас. И если бы не сложившаяся ситуация, то никто бы ничего бы не узнал. И все было бы спокойно.

— Нет. Не обманывай сам себя. Он просто подарил меня тебе. Отдал в хорошие руки, как котенка. И вы вдвоем молчали. Ненавижу вас обоих. — Мила оттолкнула Вадима и подошла к окну. — Но я не хочу, чтобы ты погиб. — она обернулась и холодно посмотрела на Розовского. — Не смотря на то, что никогда больше не смогу тебе доверять.